Валерий Величко - От Лубянки до Кремля

Старая Гавана беспокоила и Фиделя. Предполагаемый участок осмотра гостями города и совместных прогулок он неоднократно посетил лично, провел встречи с руководителями секторов и участков охраны.

С учетом непредсказуемости поведения лидеров и имевшегося и у нас и у кубинцев «негативного опыта», особенно тщательно выбирались места возможных «незапланированных» остановок нашего кортежа во время поездок по трассе и по городу.

Кубинцы сделали нам грандиозный подарок — передали видеокассету, где от первого до последнего шага был заснят на видеопленку визит в ноябре 1988 г. на Кубу президента Мексики Мигеля де ла Мадрида.

Особенно это было интересно с точки зрения изучения первыми лицами протокольных особенностей страны: встреча в аэропорту, приветствие почетного караула, возложение венков к памятникам. Подробно были сняты также все мероприятия во Дворце Революции и др.

В ответ мы передали им кассету со съемками протокольных моментов визита в Москву президента Р. Рейгана.

Как мы знаем, кубинская нация, являясь результатом смешения различных народов и культур, тем не менее складывалась в основном из двух частей потомков испанских колонизаторов и африканских рабов (индейцев можно и не учитывать ввиду их полного истребления!), каждая из которых вносила свои плюсы и минусы в формирование национального характера кубинцев.

Первое, что бросается в глаза, — это унаследованный от предков горячий латиноамериканский темперамент. Кубинцы, как их крепчайшие коктейли, полны смешения эмоций: веселые, разговорчивые, влюбчивые, гостеприимные, бескорыстные, насмешливые — они ни в чем не знают границ.

Великие спорщики, они под действием горячей южной крови могут превратить в нешуточный конфликт любой невинный разговор, а поговорить они любят.

К этому можно было бы еще добавить некоторый присущий кубинцам авантюризм — это ведь потомки не просто испанцев, а конкистадоров, людей, готовых броситься в неизвестность, постоянно воевать, переносить тяготы и лишения ради призрачной надежды. Но в большей степени они сохранились в кубинцах, которым свойственны еще и — воинственность, любовь к оружию.

Эти черты вообще присущи латиноамериканцам. Поэтому, видимо, это один из самых неспокойных регионов мира. Ведь вся история Кубы — история войны за независимость, против Испании, США, в защиту революции и т. д.

«Кубинцы — своеобразный народ. Свободолюбивые и романтичные, мы поем и танцуем, крепко сжимая винтовку… Мы готовы пожертвовать всем лучшим, что у нас есть, ради благородного и справедливого дела. Мы люди с горячей кровью, в нас танцует румба и поет барабан. Мы выдержали сто лет борьбы и тридцать лет блокады. Мы — своеобразный народ. Мы говорливы, щедры, темпераментны и непримиримы. Мы — кубинцы! (Карлос Ривордо)».

Огромный отпечаток наложили на национальный характер кубинцев Революция, более 50 лет проживания их в условиях социализма. Это, конечно, прежде всего мировозренческо-политические особенности, среди которых на первом плане стоят патриотизм, любовь к Родине, чувство справедливости.

Кастровское «Патриа о Муэрте!» («Родина или смерть!») сегодня уже не пропагандистский лозунг, а внутреннее убеждение большинства кубинцев (тем более сотрудников МВД Кубы!), родившихся и выросших уже после революции.

Для них характерны: обостренное чувство независимости, свободолюбия; устойчивое мнение о своеобразии и непохожести на что-либо другое Кубы, кубинской действительности и т. п., безграничная уверенность в превосходстве всего кубинского, особенно в вопросах борьбы с империализмом. Все это рождает у кубинцев активное противодействие любой силовой попытке навязать решение, линию поведения, которые не соответствуют их привычным взглядам и мнениям.

Даже в бытовых разговорах постоянно и любыми путями они стремятся утверждать международный авторитет Кубы, как передового социалистического государства, акцентируя внимание на том, что Куба никогда не поддавалась какому-либо влиянию извне, даже со стороны ближайших друзей их страны — СССР. Ведь Куба, например, так и не стала членом Организации Варшавского договора, не входила в полную систему СЭВ и всегда сохраняла за собой безграничную свободу действий. Кстати, без особого восторга они реагировали на любые наши попытки провести аналогию Кубы с другими социалистическими странами.

Как я уже отмечал, эти настроения активно поддерживались и поддерживаются основными положениями официальных выступлений Ф. Кастро и других кубинских лидеров.

Так, выступая на III съезде Компартии Кубы, Ф. Кастро подчеркивал:

«…Кое-кто думает, что все изменения, происходящие в других странах социализма, немедленно надлежит сделать и нам; есть и такие — люди, у которых нет уверенности в себе, в своей Родине, в своей Революции, — кто говорит, что нужно копировать. Это неправильная позиция, ошибочная позиция…».

«..У нашего народа есть свои особенности…».

«…Нас радуют усилия социалистических стран, направленные на ликвидацию трудностей, разрешение проблем, которые накапливались в ходе их длительного исторического развития, но есть много проблем, которые возникли в других странах, но которых нет у нас, у нас иные проблемы, другого типа, именно потому, что мы не копировали, потому что мы шли творческим путем, а не путем простого копирования…»

«Патриа о Муэрте!» постепенно переросло в «Социализм о Муэрте!», в непримиримость кубинцев к любым попыткам отхода от идей социализма, как в теории, так и на практике, в неподдельную ненависть ко всему капиталистическому, особенно североамериканскому.

Годы проживания в условиях социализма породили в кубинцах высокую личностную самооценку. Не завоевав добрых человеческих отношений с кубинцами, невозможно эффективно решать деловые вопросы.

Но это, повторяю, кубинцы, они все, так или иначе, идеологичны. Кубинцы люди, которые считают себя миссионерами, даже те, кто испытывает отвращение к режиму. Они действительно воспринимают себя пионерами новых порядков, в том числе и в Латинской Америке. Надо помнить, что кубинцы сыграли огромную роль в 70–80-е годы во всяких антиколониальных движениях, в частности в Африке. И это дети военных специалистов, добровольцев, интернационалистов, которые воевали в Анголе, в Мозамбике. Имманентно им свойственно ощущать себя людьми, которые двигают историю. Это не ливийские арабы, которые за обещанные им подачки расправились со своим лидером Муаммаром Каддафи. Нет, кубинцы не эти люди!

Чтобы добиться с ними взаимопонимания, необходимо постоянно демонстрировать уважение к стране, их лидерам, к МВД Кубы, к сотрудникам органов госбезопасности и охраны, их опыту и знаниям, подчеркивать внимание лично к каждому кубинскому участнику переговоров.