Франсина-Доминик Лиштенан - Россия входит в Европу: Императрица Елизавета Петровна и война за Австрийское наследство, 1740-1750

Неустойчивая обстановка в германской империи привела к созданию коалиции, в которую входили Франция, Испания и Бавария; на противоположной стороне сражались Великобритания и Нидерланды, а между ними метались кальвинистская Пруссия, католическая Австрия, «духовные князья» {8} 8 Valori G.L.H. Op. cit. P. 185. , преданные венскому двору, и лютеранская Саксония, чей перешедший в католичество король правил также и католической Польшей. Наконец, в войну могла вступить и еще одна держава, внушавшая одновременно и страх, и надежды, — православная Россия. Таким образом, война за Австрийское наследство, непосредственной причиной которой были Прагматическая санкция и территориальные споры между германскими государями, имела все шансы превратиться в конфликт мирового масштаба, не уступающий войнам, которые вела Аугсбургская лига, или войне за Испанское наследство. Война грозила охватить не только всю Европу, но также Америку, Индию и даже державу, располагавшуюся, подобно Турции, на двух континентах, — Россию.

Императрица Анна Ивановна скончалась в том же году, что и Карл VI [6] Узнав о смерти царицы, Фридрих якобы воскликнул: «Бог нам покровительствует, а судьба помогает»; см.: Мартенc Ф. Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россиею с иностранными державами. СПб., 1880. Т. V. С. 317. . Наследнику престола Ивану VI к этому времени исполнилось два месяца; регентшей при нем (после недолгого регентства фаворита Анны Ивановны Бирона) была его мать, которую поддерживал фельдмаршал Миних, верный друг Пруссии. Договор об оборонительном союзе, согласно которому Россия обязалась при начале военных действий предоставить Пруссии 5000 человек вспомогательного войска, был подписан в тот самый день, когда в Петербург пришла весть о захвате Силезии. Что следовало предпринять России — воспротивиться или выступить в роли посредницы? Юный император «удовольствовался» неофициальным протестом; петербургский договор остался в силе.

Тем не менее ясности в отношениях между Россией и Пруссией не прибавилось; прежде они никогда не воевали, но международное положение 1740 года грозило превратить бывших союзников в соперников. Между тем не прошло и года, как из Петербурга пришло известие о государственном перевороте, возведшем на престол Елизавету, дочь Петра I. Известие это вызвало у одних серьезные опасения, другим же внушило самые радужные надежды. Фридрих, исключенный из сообщества европейских наций, увидел в России — молодой стране с колоссальной протяженностью и огромным населением — идеальную союзницу. На то у него имелись и геополитические, и стратегические причины. Недаром отец перед смертью завещал ему хранить дружеские отношения с Московией {9} 9 Мартенc Ф. Ф. Указ. соч. Т. V. С. 315. . Перед Россией открывались самые разные возможности: новые власти в Петербурге могли поддержать Пруссию, а могли, напротив, приняв сторону Австрии и Саксонии, сжать ее в тиски [7] Фридрих опасался этого всю жизнь: см., например, его «Размышления о военных талантах и характере Карла XII» (Œuvres historiques de Frédéric le Grand. Berlin, 1847), сочиненную в 1759 году, когда Пруссия вела кровопролитную войну против России и Австрии. В судьбе шведского собрата прусский король находил очень много общего со своей собственной судьбой. . Именно в эту пору монарх из рода Гогенцоллернов осознал необходимость создать общеевропейскую систему, которая соединяла бы Лондон (или — смотря по обстоятельствам — Париж) с Берлином и Санкт-Петербургом и, охраняя его собственные территориальные завоевания, противостояла Габсбургам.

Франция стояла у истоков государственного переворота, в результате которого в конце 1741 года российская корона досталась дочери Петра I. Кабинетом короля двигало вовсе не сочувствие молодой женщине, которую некогда прочили в невесты Людовику XV. Под предлогом помощи дочери Петра французские политики стремились внедрить своих доверенных лиц в окружение русской императрицы и таким образом восстановить гегемонию Франции на севере Европы {10} 10 См. «Записку» маркиза де Ла Шетарди // Сб. РИО. Т. 105. С. 55-56. . Для достижения этой цели версальский кабинет натравливал на Россию соседнюю Швецию: со смерти Карла XII две страны постоянно оспаривали одна у другой части территории. Война со Швецией, полагали в Версале, ослабит и без того непрочную российскую власть, представленную императором-младенцем Иваном VI и регентшей Анной Леопольдовной, которую французы считали ставленницей немцев. Возведя на престол Елизавету, французы рассчитывали отстранить от русского двора как советников немецкого происхождения — Остермана, Миниха, Левенвольде, — так и «габсбургскую» партию. Таким образом, при русском дворе повторялись в более скромных масштабах те распри, которые раздирали после смерти Карла VI всю Европу. Успех операции зависел от посланника Людовика XV маркиза де Ла Шетарди. Он должен был разжигать конфликт в Финляндии; если бы война там разгорелась не на шутку, русским пришлось бы перебросить войска из Петербурга на театр военных действий и оставить столицу беззащитной. Подготовка к государственному перевороту велась и внутри императорского дворца; французский дипломат, светский человек и дамский угодник, не жалел подарков и денег, а кроме того, употребил все свои таланты соблазнителя, чтобы уверить празднолюбивую Елизавету в ее благородном призвании [8] «Ла Шетарди посещает государыню еще чаще и уснащает свои медоточивые речи всеми цветами красноречия, каким владеет он в совершенстве» (отчет о государственном перевороте, составленный Мардефельдом но приказу Фридриха 17 января 1742 г. — GStA. Rep. XI. Russland 91.43А. Fol. 49). Исполняя приказ своего короля, данный тем в письме от 1 июня 1740 г., . Узнав о приближении шведской армии, 3 000 гвардейцев Преображенского полка собрались, дабы уговорить Елизавету «взять бразды правления в свои руки» [9] Мардефельд писал все свои донесения по-французски (см. его письмо к королю от 18 июня 1740 г. //GStA. Rep. XI. Russland 91. 42Е. Fol. 14).Мардефельд к Фридриху, 29 декабря 1741 г. //Ibid. Fol. 383. . С отвагой, «достойной дочери Петра Великого», она в ночь с 24 на 25 ноября 1741 года встала во главе отряда из 300 гренадеров и пешком, «со штыком наперевес и с гранатами в карманах» {11} 11 Английский посланник Финч к лорду Гиндфорду, 26 ноября 1741 г. // Ibid. Fol. 394. , направилась в императорский дворец. Заговорщики ворвались в спальню регентши и ее супруга, бросили взрослых и детей в сани и развезли по частным квартирам. Все, кто правил страной при Анне Леопольдовне, как немцы, так и русские, были немедленно арестованы и заключены в Петропавловскую крепость {12} 12 Переворот описан подробно (и не без преувеличений) в донесениях Ла Шетарди (Сб. РИО. Т. 96. С. 651 и след.), в письмах саксонского посланника Петцольда (Сб. РИО. Т. 6. С. 401 и след.) и в «Отрывке из дневника г-на де Морамбера (1741-1756)» (ААЕ. M et D. Russie, 1735-1759. T. I. Fol. 193). . Ни единой капли крови пролито не было; новая императрица отдала приказ вывезти семью прежнего императора за пределы России.