Питер Хизер - Восстановление Римской империи. Реформаторы Церкви и претенденты на власть

Первая картинка из жизни юного Теодориха, дошедшая до наших дней: его в семи– или восьмилетнем возрасте отправляют в качестве заложника в столицу Восточной Римской империи – Константинополь. Это был приблизительно 461 г., и, каким бы ни был юным Теодорих, ему отводилась важная роль. Его дядя только что придумал новое дипломатическое соглашение с тогдашним императором Львом, в результате которого ему была назначена иностранная помощь или субсидия – называйте как хотите – в размере трехсот фунтов золота в год. Маленького Теодориха отправили в столицу в качестве физического воплощения одной из оговорок о залоге этого соглашения. Все это считалось обычным делом. С незапамятных времен Рим требовал высокопоставленных заложников для обеспечения соблюдения договоров [6].

Этот эпизод известен из истории готов, или «Гетики», написанной неким Иорданом в Константинополе приблизительно в 550 г., и этот текст сыграл главную роль в современном понимании того, кем на самом деле был этот ребенок. Позднее, когда Теодорих уже прочно сидел на троне Италии, он любил говорить (особенно иностранным монархам) о своей принадлежности к исключительно «пурпурной» (то есть императорской) династии – gens purpura. Законность его собственной власти вытекала из того факта, что члены его рода безоговорочно правили готами на протяжении семнадцати поколений к тому времени, когда в 520-х гг. власть оказалась в руках его внука и преемника Аталариха. «Гетику» Иордана давно уже брали для предъявления веской повествовательной поддержки этого утверждения, и ее текст включал не только полную генеалогию рода Теодориха Амала (схема на с. 25), но и множество рассказов о некоторых его наиболее выдающихся представителях [7].

Прежде чем полностью принять на веру эту идею, важно более внимательно взглянуть на ее источники. Одним из главных источников, как пишет Иордан в своем предисловии (более широкое сравнение с другими сохранившимися сочинениями этого автора подтверждает это), была ныне утраченная «История готов», написанная римским сенатором Кассиодором, с которым мы встретимся в следующей главе. Иордан рассказывает нам, что «История готов» находилась в его распоряжении всего три дня, но действительно важным для нас является совсем другое – Кассиодор был хорошо осведомленным человеком при дворе Теодориха и сочинял свою «Историю…», будучи на царской службе. Конечно, этот факт расшатывает любые заявления, что Иордан предоставляет независимое подтверждение уникального царского статуса рода Амалов, так как и притязания Теодориха, и исторически подкрепляющие их сведения из «Гетики» в конечном счете происходят из одного и того же окружения – собственного царского двора Теодориха [8]. Если это признать и начать «копать» в источниках глубже, то немедленно появится возможность пролить больше света на реальную историю рода юного Теодориха Амала, конь которого с трудом дотащился до Константинополя в начале 460-х гг. Безусловно, мальчик был из очень знатной семьи, иначе его не отправили бы в столицу в качестве заложника. Но эта знатность оказалась и менее давней, и более ограниченной, нежели та, на которую позднее претендовал Теодорих.

Его отец был средним из трех братьев – Валамира, Тиудимира и Видимира, которые к концу 450-х гг. появляются в достаточно достоверных источниках как вожди большой группы готов, занимавшей до этого подчиненное положение, а с 440-х гг. на протяжении нескольких десятилетий до империи гуннов под властью Аттилы наводившей ужас на территории от стен Константинополя до окрестностей Парижа. Традиционное представление о роде Амалов, возникшее непосредственно из информации о том, что Теодорих закончил свои дни в Италии, основано на том, что он правил половиной всех готов – остготами, начиная по крайней мере с середины III в. н. э. Другую половину этого народа условно называют вестготами, и у них есть своя (во многом отдельная от их братьев, которыми правил род Амалов) история, тоже начавшаяся с III в. Но все это выдумка, порожденная пропагандой Теодориха. Величие династии Амалов, предшествовавшее феноменальным успехам Теодориха на самом деле, оказалось более скромным, чем то, что описывают современные толкователи, опирающиеся на более поздние притязания этого короля.

Во-первых, готы, оставшиеся в Центральной и Восточной Европе к 463 г., не были объединены. Помимо тех из них, что находились под властью отца Теодориха и двоих его братьев и обосновались в старой римской провинции Паннония на территории, расположенной вокруг озера Балатон, что в современной Венгрии, существовала другая большая группа родственных им готов, живших по договоренности в Восточной Римской империи во Фракии; довольно значительную третью группу возглавляли гунны (до 467 г.), и еще две отдельные и, по-видимому, меньшие по численности группы жили в Крыму и на восточном побережье Азовского моря. Точного числа людей, разумеется, никто не знает, но род Амалов мог возглавлять не более четверти всех готов Центральной и Восточной Европы, о которых нам известно на момент крушения власти гуннов. И это без учета совершенно реальной возможности того, что имелись и другие группы готов, о которых совершенно ничего не известно [9].

В равной степени важно то, что неоспариваемая власть братьев Амалов над паннонийскими готами была недавней. Один отрывок недопонятого рассказа из «Гетики» демонстрирует мнимое величие Амалов, запустивших руки в «историческую кассу». В этом отрывке описываются не некие успехи гунна – завоевателя готов (названного Валамвиром), а начало карьеры настоящего дяди Теодориха – Валамира. И эта картина мозаична. В ней Валамир – далеко не самый последний в длинной череде королей, осуществляющих власть над половиной всех готов; он локтями прокладывает себе дорогу, чтобы встать во главе группы других военных вождей. Валамир начинает с того, что лично убивает некоего Винитария и женится на внучке своей жертвы Вадамирке. В то же самое время последовательно истребляется другой соперничающий род, включающий отца (Гунимунда), двух братьев (Торисмунда и Генсемунда) и внука (сына Торисмунда по имени Беремунд). После различных смертей среди представителей старого поколения Генсемунд предпочел принять неизбежное и подчинился власти Валамира, тогда как Беремунд решил выйти из числа соперников и пошел своей собственной дорогой на запад. К концу 450-х гг. высокое положение Валамира и его братьев и даже их власть над паннонийскими готами были результатом тяжелой борьбы с многочисленными соперниками, которая закончилась, вероятно, после смерти Аттилы в 453 г., так как тот не терпел слишком могущественных правителей среди подвластных ему народов [10].