Алексей Бокщанин - Лики Срединного царства. Занимательные и познавательные сюжеты средневековой истории Китая

Рассказы об отдельных героях, по разным причинам оказавшихся в повстанческом лагере Ляншаньбо, об их бесстрашии и удали составили своего рода цикл отдельных эпических биографий, которые Ши Найань свел в единое письменное произведение. Тем не менее «Речные заводи» остались суммой историй, происшедших с разными героями. Таковы, например, истории их прихода в повстанческий лагерь Ляншаньбо. Каждый герой передает эстафету действия другому, подготавливая его появление. В итоге «Речные заводи» представляют собой цепь, состоящую из отдельных звеньев. Тем самым композиция, художественная манера и основные приемы автора тесно связаны с устным народным сказом. Именно к нему восходит своеобразное деление на главы, глава здесь — однодневная «порция» (буквально: «раз») многодневного выступления сказителя. Отсюда и обязательный обрыв главы на каком-либо напряженном месте. И непременная завершающая фраза типа: «Но о том, что стало с жизнью такого-то, вы узнаете в следующей главе». Это свидетельствует о механическом использовании сказового трафарета. А глагол «послушайте» заменяется на «прочитайте». От устного сказа идет и своеобразное внутреннее деление главы на два эпизода. Держа слушателей в напряжении, сказитель был вынужден посередине повествования делать паузу. Служила она для сбора денег со слушателей и для краткой передышки.

«Речные заводи» — едва ли не первое письменное произведение о народном восстании. Разбойная вольница в романе представлена главным образом героями, несправедливо пострадавшими или избавившими общество от злодея. Поэтому они и вынуждены скрываться в озерных плавнях от преследования властей. Ши Найань подчеркивает благородство разбойников, отнимающих богатства у жадных чиновников. Они сродни «благородным разбойникам» других стран — английскому Робину Гуду, словацкому Яношику, азербайджанскому Кёр-оглы. Идея братства, пренебрежение богатством и защита простого люда объединяют героев вокруг Сун Цзя-на. Вместе с тем удальцы «Речных заводей» борются против злых и продажных сановников, окружающих императора. По конфуцианским представлениям устранение таких высокопоставленных негодяев — долг всех честных подданных по отношению к своему государю. Рисуя картину лихоимства и беззакония, царящих в чиновном мире, Ши Найань подчеркивает, что «чиновники вынуждают народ бунтовать». Однако бунт в «Речных заводях» направлен не против государя и является делом справедливым. Тем более что конфуцианство оправдывает восстание против недостойных правителей и их недостойных слуг.

В романе показано, как небольшой повстанческий отряд Сун Цзяна, пользуясь народной поддержкой, одерживает одну победу за другой. Его горный лагерь Ляншаньбо постепенно превращается в грозную неприступную силу. Ряды повстанцев растут, крепнет авторитет их вождя — мудрого и справедливого Сун Цзяна. Слава об отважных повстанцах распространяется далеко за пределы провинции Шаньдун, привлекая к восстанию все новые и новые силы. Власти не в состоянии остановить этот могучий поток.

Ши Найань не скрывает своих симпатий, описывая жизнь повстанческого горного лагеря, подвиги разбойной вольницы, мужественных и благородных соратников Сун Цзяна, сражения повстанцев с правительственными войсками, поединки народных героев с предводителями вражеских отрядов и военные состязания. Автор вводит в свою героическую эпопею и «прозу жизни», народный быт. Его персонажи много пьют, едят, ссорятся, иногда прелюбодействуют. В эпопее нашла свое отражение жизнь помещичьих усадеб, сел и деревень, а также богатых торгово-ремесленных городов.

С большим художественным мастерством нарисован портрет самого Сун Цзяна. Его имя является одним из наиболее популярных и почитаемых в китайском народе. О героических подвигах Сун Цзяна существовало немало преданий. На протяжении двух столетий они передавались из уст в уста. Но только под кистью Ши Найаня этот народный герой обрел столь яркий художественный облик. Его Сун Цзян спокоен и рассудителен, мудр и справедлив, дальновиден, внимателен к соратникам, заботлив по отношению к простому люду. Не менее выразительны образы других героев лагеря Ляншаньбо, таких, как Лу Да — человек богатырской силы, ловкий и отчаянный, воплощение бесстрашия и мужества, как У Сун, имя которого стало в Китае символом мужества и непобедимости. Эпизод, рассказывающий о поединке безоружного У Суна с огромным тигром-людоедом на горном перевале, входит в учебники и хрестоматии, широко используется народными сказителями, включен в репертуар мастеров художественного чтения и самодеятельных театров, передается по радио. Столь же решительно богатырь У Сун расправляется с угнетателями народа. «Я всегда борюсь с людьми безнравственными, — говорит он. — Если встречаю на пути несправедливость, тут же выхватываю меч, чтобы оказать помощь. Я не боюсь даже смерти».

Самый неистовый из героев романа Ли Куй, наделенный всеми чертами эпического богатыря, не боится обличить императора, слушающего своих корыстолюбивых сановников, разорвать в клочки императорский приказ, избить посланцев монарха. В поздних изданиях «Речных заводей» редакторы сняли бунтарскую сцену, где император видит во сне, как Ли Куй с двумя боевыми топорами в руках бросается на него, чтобы отомстить за гибель своего старшего названого брата Сун Цзяна, отравленного по монаршей воле.

Ши Найань явно любуется удальцами из Ляншаньбо, их волей к жизни, мужеством и настойчивостью в достижении цели, смелостью перед лицом опасности, бескорыстием и преданностью в дружбе. Это был своего рода вызов со стороны Ши Найаня, ведь власти отрицали наличие у «разбойников» столь высоких человеческих качеств. Автора восхищает в героях Ляншаньбо все, даже их клички — Нефритовый единорог, Барсоголовый, Золотое копье, Черный вихрь, Живой владыка ада, Парчовый барс, Владыка демонов, Восьмирукий Будда, Вышедший Из Пещеры Дракон, Железные руки. Прославляя героев прошлого, Ши Найань стремится пробудить в читателях патриотические чувства, что было особенно злободневно во время свержения монгольского ига и династии Юань.

Власти не могли смириться со свободолюбивой бунтарской направленностью романа. При династии Мин (1368–1644) эпопея Ши Найаня считалась одиозной, герои Ляншаньбо объявлялись «бандитами», а их лидер Сун Цзян — «главарем смутьянов». Сами же «Речные заводи» провозглашались «разбойничьей книгой». Всех, кто выступал против господства евнухов и реакционеров, приравнивали к Сун Цзяну и его сподвижникам. Этого было достаточно для объявления человека «преступником» и «крамольником». Эпопею Ши Найаня неоднократно запрещали, а автора предавали анафеме. В XVII веке литератор Цзинь Шэнтань подверг обработке эту уже ставшую знаменитой героическую эпопею, стараясь сгладить многие ее вольнолюбивые мотивы и усилить конфуцианские идеи. Этот вариант стал почти каноническим. Тем не менее враждебное отношение властей к этой «бандитской» книге сохранилось и в XVIII–XIX столетиях. Дело в том, что тайное антиправительственное антиманьчжурское общество «Триада» взяло за образец Великое братство «Речных заводей». Членов тайных обществ привлекало отсутствие в лагере Ляншаньбо каких-либо социальных разграничений. Он объединял выходцев из всех слоев и сословий, из бедных и состоятельных, образуя братство равных. Атмосфера равенства и единства всемерно насаждалась в «Триаде», возрождая пароль повстанцев эпохи Сун: «Все люди братья!» Здесь все считались «нареченными братьями». За этот дух мятежной вольницы и боевого братства власти называли «Речные заводи» «разбойничьим» сочинением. Однако любовь народа к нему и его небывалый массовый успех не позволяли искоренить эту «крамолу».