Михаил Мочалов - Ассирийская держава. От города-государства — к империи

Овладев Аррапхой, Киаксар в июле — августе 614 г. «выступил против Ниневии… и он двинулся стремительно, но они захватили лишь Тарбицу, город в области Ниневии». Затем, проследовав вниз по берегу Тигра, мидийские войска осадили священный для ассирийцев город Ашшур — обиталище их бога-заступника. Бог Ашшур своим подопечным не помог. Как гласит всё та же вавилонская хроника, мидийцы «сражались против города и разрушили его. Они устроили ужасный погром множеству народа, ограбили и разорили их».

Современные археологические раскопки показали попытки осаждавших прорваться через южные укрепления города (выдалбливания в глиняно-кирпичных валах, бронзовые крючки, недовырытый туннель) {245} 245 Miglus P.A. Die letzten Tage von Assur und die Zeit danach. S. 86–87. . Следы ожесточённых боёв на южном валу представлены многочисленными наконечниками стрел, атаке подверглись и главные ворота города — Табира, сожжённые врагом {246} 246 Ibid. S. 87. . Ворвавшиеся в город войска сожгли храм Ану-Адад и полностью разрушили храм Ашшура; подвергся штурму и сожжён Старый дворец, пожар охватил Восточный дворец. О противостоянии завоевателям со стороны жителей пригородов Ашшура свидетельствуют остатки сооружений типа баррикад, останки скелетов со следами насильственной смерти {247} 247 Ibid. S. 88. .

Набопаласар, согласно договорённостям, обещался поучаствовать в совместной атаке на Ассирию и был готов выдвинуть войска на взятие Ниневии. Но, как мы видели, мидийцы сосредоточили своё внимание на Ашшуре. Участвовать в святотатствах над священным городом Набопаласар не хотел, противиться разграблению Ашшура и ссориться из-за этого с ценным союзником ему тоже было не с руки, поэтому он намеренно «опоздал» к месту действия. На руинах Ашшура окончательно оформляется союз Вавилона и Мидии (вавилон. умман-манда) — дочь царя Киаксара выходит замуж за вавилонского царевича.

В месяце айяру следующего, 613 г., против власти Набопаласара восстали жители недавно завоёванной им области Суху. Мятеж был, скорее всего, спровоцирован Ассирией, чтобы отвлечь вавилонское войско хотя бы на какое-то время от самой Ниневии. Царь Вавилона, действительно, вознамерился навести в Суху порядок и двинул армию вверх по Евфрату. В четвёртый день месяца симану (11 мая) вавилонскому войску удалось с боем захватить город Рахи-илу, стоявший на острове посреди Евфрата. Позже Набопаласар осадил город Анати. Против его стен решено было применить осадные машины, что и было сделано: «осадные механизмы он доставил с западной стороны… осадные механизмы он поднял наверх к стене» {248} 248 АВС 3. . После применения осадных машин и штурма город был захвачен. Пока вавилонская армия была занята взятием города, в тыл к ней подобрались войска Син-шар-ишкуна: «Царь Ассирии и его войско спустились…» Чтоб не испытывать судьбу в борьбе с ассирийской армией и её арамейскими соратниками, Набопаласар счёл за лучшее отойти в родную Вавилонию. То был последний раз в истории, когда вавилоняне отступали перед ассирийцами.

Конец 613 — начало 612 г. Набопаласар и Киаксар посвятили обстоятельной подготовке к совместному походу на Ниневию. Син-шар-ишкун же готовился к защите своей столицы.

Это был огромный по тем временам город с численностью населения в 300 тысяч человек. Площадь его составляла 730 гектаров, а периметр стен — 12 километров {249} 249 Белявский В.А. Тайны Вавилона. С. 72–73. . [37] Грейсон приводит более скромную оценку населённости ассирийских столиц: Ниневия — 120 тысяч человек, Кальху — 63 тысячи. См.: Cambridge Dictionary of Ancient History. Vol. 3. Part 2. P. 209. Однако, при всей мощи укреплений Ниневии, она была обречена. Вспомним, что вавилонянам и индийцам в своё время сами ассирийцы не раз преподавали урок захвата городских фортификаций.

Где-то в первой половине весны 612 г. вавилоняне и мидийцы выступили на соединение друг с другом, и уже в месяце симану (май — июнь) союзники вдоль Тигра поднялись до Ниневии и обложили её плотным кольцом окружения. Как гласит вавилонская хроника, «с месяца симану до месяца абу — в течение трёх месяцев — подвергали они город мощной осаде». За эти три месяца город пережил все возможные ужасы, в довершение всего в нем разразилась эпидемия чумы. Ассирийцы сражались за родную обитель с мужеством обречённых, прекрасно понимая, что пощады не будет. В конечном счёте союзники, отведя воды канала, питавшего город водой, ворвались внутрь. Есть и версия, что для захвата ассирийской столицы враги могли применить затопление части её речкой Хоср, бывшим притоком Тигра. Однако другая часть учёных не поддерживает такую точку зрения {250} 250 См., напр.: Pinker A. Nahum and the Greek Tradition on Nineveh's Fall, article 8. . Так или иначе, но в итоге Ниневия была подвергнута жесточайшему разгрому и грабежу. Город был превращен в кучу руин. Вся ненависть, которую питали враги к гордым ассирийцам, была выплеснута наружу. Останки её защитников со следами насильственной смерти были раскопаны в XX веке Дэвидом Стронахом (университет Беркли).

Син-шар-ишкун, не желая сдаваться в плен, бросился в огонь, пожиравший его дворец. Ещё одна ассирийская столица, Кальху, также пала от рук мидийцев в 612 г. Уже Лейярд в своих воспоминаниях неоднократно упоминает о следах древнего пожара, встречавшихся при раскопках города {251} 251 Austen Henry Layard. A Popular Account of Discoveries at Nineveh… P. 17, 19, 25, 30, 37 и т.д. . Союзники захватили огромную добычу и принялись активно делить ассирийское наследство. Ассирийской империи был нанесен смертельный удар, а её земля лежала в руинах. Новость о падении Ниневии облетела тогда всю ойкумену и дошла до нас на страницах Библии: «Все, услышавшие весть о тебе, будут рукоплескать о тебе; ибо на кого не простиралась беспрестанно злоба твоя?» (Наум. 3, 19).

Финал исторической драмы: бои за Харран. И всё-таки ассирийские войска продолжали сопротивляться. В районе Харрана сгруппировалось довольно значительное количество ассирийцев. Во главе уцелевших встал царь Ашшур-убаллит II, сын Ашшурбанапала. В пока ещё подконтрольных ему городах и поселениях северного Приевфратья спешными темпами пытались набрать новые войска, но сделать это уже было нелегко — имперская инфраструктура рассыпалась на части. Одно из свидетельств тому — жалоба некого Маннуки-либбали из Тушхана: «Что касается лошадей, ассирийских и арамейских писцов, командующих полками, чиновников, медников, кузнецов, тех, что чистят орудия и оборудование, плотников, изготовителей луков, изготовителей стрел, ткачей, портных и ремонтников, то к кому мне обратиться?.. Там нет ни одного из них. Как мне командовать?.. У меня нет списков. На основании чего смогут они собрать их? Всё это обернётся гибелью. Никто [не спасётся]. У меня всё!» {252} 252 ZTT 22. Mac Ginnis J., Matney T. Ziyaret Tepe. Digging the frontier of the Assyrian Empire. P. 40.