Михаил Мочалов - Ассирийская держава. От города-государства — к империи

Наконец, негативно сказывалось содержание распухшего вельможно-бюрократического аппарата, среди которого попадались как нерасторопные и инертные, так и откровенно жуликоватые типы. Имелась в наличии и своя административно-военная группировка «ястребов». Специалисты говорят о наличии в ассирийской правящей верхушке двух партий — торговой и военной; а Оппенхейм так и указывает, что «“националистические” тенденции существовали среди командования армии, и, возможно, также в государственной администрации».

Потакая возрастающим запросам привилегированных социальных слоев и кулуарных партий, Империя требовала от субъектов всё больше, ничего не давая взамен. Подчинённые территории, испытывая потребительско-паразитическое отношение к ним метрополии (то есть исконно ассирийских районов), восставали, и не раз. Что немаловажно, торгово-экономическую деятельность в Новоассирийской империи вели не ассирийцы, а как раз выходцы с этих «окраин» — арамеи, финикийцы, арабы {259} 259 Grayson A.K. Assyrian Civilization / The Cambridge Ancieny History. Vol. I. Part 3. P. 214. . Это уменьшало спектр рычагов влияния центра на места и представляло огромную опасность в случае открытого конфликта.

До поры до времени потенциала ассирийской армии хватало, чтоб справляться с непокорными, тому сопутствовало и удобное стратегическое положение Ассирии, вклиненной аккурат меж своих противников и способной расправляться с ними поодиночке. Но так не могло длиться вечно…

Процесс «интернационализации», как мы уже замечали, затронул и армию — если раньше, будучи в целом моноэтничной, ассирийская армия не зависела от настроений в её субъектах и подвластных странах, то в VIII–VII веках до н.э. большинство её уже составляли не этнические ассирийцы. На разных военнослужащих арамеев, халдеев, вавилонян, мидян влияли их этнические, а подчас и чисто шкурные интересы, и отнюдь не в первую очередь — интересы принявшей их Ассирийской державы.

Все вышеперечисленные моменты, синхронно наложившись, в конечном итоге привели к логическому завершению существование ассирийского военного организма и, соответственно, ассирийского государства и народа.

Однако зададимся вопросом: такой ли уж одрябшей была Ассирия на излёте своего существования? Видимо, не всё было так однозначно. Несмотря на вышеприведённые моменты, ассирийская армия даже в последние годы её существования представляла грозную силу; процессы разложения не успели ещё кардинально сказаться на ней. Какая-то часть военных кадров (этнические вавилоняне, халдеи и т.д.), конечно, переметнулась к Набопаласару, но истинные ассирийцы оказались способны оказывать сопротивление врагам с 626 по 609 г. Оставались верными ассирийской власти и ряд городов. Интересно было бы, конечно, найти документальные свидетельства того, кто остался верным, а кто переметнулся, узнать конкретные имена…

В заключение спросим себя, а могла ли Древняя Ассирия выбрать мирный путь развития и не превратиться в военного монстра? Думается, нет. Подобное ещё мог себе как-то позволить Египет ввиду своего географического положения, но не Ассирийское государство. Как мы убедились, эта страна, расположенная на перекрёстке торговых путей, исторически была окружена сильными соседями, и те были не прочь заполучить для себя столь стратегически и экономически лакомый кусок. Как известно, с волками жить — по-волчьи выть. И вот, выжив в своеобразном естественном отборе, Ассирийское государство к началу I тыс. до н.э. превратилось в то, во что оно превратилось — в чудовищного льва, готового пожрать любое государство на Ближнем Востоке.

Есть что-то, что выделяет Ассирию на общем фоне великих имперских образований, таких как Ахеменидская Персия, Рим, и даже СССР с США, и делает её своеобразным историческим феноменом.

Можно утверждать, что феномен Ассирии заключён в её масштабе и воистину умопомрачительной военной послужной. Эта великая держава на протяжении нескольких столетий играла важнейшую роль на Ближнем Востоке и во многом определяла ход истории. Унаследовав всё лучшее из военного-административного искусства предшественников, она, в свою очередь, в силу своей весомости послужила образцом административно-военного устройства и эффективного ведения войны для всех последующих восточных и средиземноморских государств. Имперские каноны и военные ноу-хау, заложенные ассирийскими царями, были унаследованы последующими великими державами.

Итак, важным компонентом ассирийского феномена является её военная послужная. Военные успехи и величие Ассирии отразились в Библии, у Геродота и донеслись до современности, поражая наше сознание картинами жестоких сеч и расправ над побеждённым врагом. Основой ассирийского могущества являлась военная сила. Ассирийское общество существовало в конечном счёте благодаря войне, военной добыче, эксплуатации покоренного населения либо откровенному грабежу окружавших стран. Для того чтобы побеждать, необходим соответствующий механизм, и ассирийцы имели его — их армия не знала себе равных на полях сражений в течение очень длительного периода времени. Ни одна из держав прежде не сталкивалась со стольким разнообразием государств и народов в качестве своих военных соперников. Ассирийцы на протяжении своей истории воевали с хурритами, в том числе в лице Митанни, с хеттами, урартами, касситами и халдеями Вавилонии, с арамеями и эламитами, с туруккейцами, с мушками, мидянами, персами, маннейцами, с киммерийцами и скифами, египтянами, греками, с финикийцами, израильтянами, арабами… Не раз противостояли они и коалиционным войскам. Этот опыт не мог пройти даром. Нововведения ассирийцев в военной области обогатили военную науку во всех её областях.

Ассирийцы создали совершенно новый род войск — регулярную кавалерию, которая затем на протяжении почти трёх тысячелетий играла важнейшую роль в боевых действиях.

Была создана первая крупная регулярная армия. Несомненным плюсом явилось разделение армии на рода войск, грамотно взаимодействующие друг с другом. К сожалению для самих ассирийцев, этот их благой военный опыт был очень быстро перенят угнетаемыми государствами и народами. Ассирийским военным опытом успели попользоваться урарты. Затем также поступили Вавилон и Мидия. Царь последней, Киаксар, согласно Геродоту,«…был еще гораздо воинственнее своих предшественников и первым разделил азиатское войско на [боевые] отряды по родам оружия и каждому отряду — копьеносцам, лучникам и всадникам — приказал действовать самостоятельно. До этого все [войско] было перемешано в беспорядке» {260} 260 Геродот. 1,103. .