Сергей Романюк - Чистые пруды. От Столешников до Чистых прудов

Род Скрябиных — старинный дворянский род, в котором многие были военными, что не очень-то и удивительно. Самое удивительное — это то, что в скрябинском роде появился такой уникальный композитор-философ, композитор-мыслитель, как Александр Николаевич. Дед композитора — артиллерийский полковник, бабушка — дочь моряка, лейтенанта флота, у них было восемь детей — одна дочь и семеро сыновей. Второй сын, Николай, стал отцом композитора, а дочь Лидия — его воспитательницей, заменившей ему мать.

В семье Скрябиных интересовались музыкой, играли на домашних праздниках, но серьезно ею не занимались. Отец окончил 4-ю московскую гимназию, поступил на юридический факультет Московского университета. Еще студентом он познакомился с пианисткой Любовью Петровной Щетининой, на которой и женился. Она блестяще окончила Петербургскую консерваторию и много концертировала; ее талант очень ценил А. Г. Рубинштейн. Ее артистические черты перешли к сыну.

В декабре 1871 г. супруги поехали в Москву, и Любовь Петровна уже ожидала первенца. По дороге она несколько раз выходила из душного вагона и уже тогда почувствовала себя плохо. В Москву они приехали в Рождество, 25 декабря 1871 г. Скрябины остановились в доме в Хитровском переулке; Любовь Петровну на руках перенесли наверх, а через два часа на свет появился сын Александр. Родители недолго задержались здесь и потом уехали из Москвы. Позднее у матери проявились признаки грозной, тогда неизлечимой болезни — туберкулеза; ее повезли, надеясь на выздоровление, в Южный Тироль, но она скончалась от скоротечной чахотки в апреле 1873 г.

После ранней смерти жены отец Скрябина уехал в Петербург, окончил там престижный институт восточных языков и вступил на дипломатическую службу, изредка приезжая в Россию. Он женился второй раз, у него родилась дочь Ксения, а у нее сын Андрей, ставший знаменитым про поведником, архиепископом Британской церкви Антонием Блумом, который был двоюродным племянником русского композитора.

О маленьком Александре заботились его тетка Лидия Александровна и сестра бабушки его крестная Мария Ивановна. Жили они недалеко отсюда, в Большом Златоустинском переулке.

К концу XIX в. здесь, в бывшей усадьбе Лопухиных-Кирьякова, обосновалась ночлежка, которую занимали обитатели «рангом» выше, чем другие хитрованцы — мастеровые, поденщики и особенно портные, которых звали «раками», так как они, пропив одежду, не могли выходить из своих «нор».

На углу переулка — здание церкви Трех Святителей, трех самых известных священноучителей христианской религии IV в.: Василия Великого, Иоанна Златоуста и Григория Богослова, которые ранее не упоминались все вместе, но, по недостоверному рассказу XI в., стали одной группой, очевидно, для удобства поминания, да и число 3 еще со времен язычества считалось священным, а христианство многое заимствовало из языческих религий.

Эта церковь, как и многие в этих местах, прозывалась «что в Ку лишках». Предполагается, что эта церковь в конце XIV в. дала название кремлевским Флоровским воротам, но это кажется совершенно необоснованным — трудно поверить в то, что церковь в сельской местности в полутора километрах от Кремля, где тогда и поселений могло не быть, дала название его главной башне.

Также говорится о том, что Трехсвятительская церковь упоминается в «душевной грамоте» митрополита Киприана (он скончался в 1406 г.) — как помечено на ней: «Писана грамота сиа у Трех Святителей, месяца Септевриа в 12 день, индикта в 15, а не подписал есмь немощи ради своея», но давно известно, что Трехсвятительскую церковь Киприан выстроил отнюдь не здесь, а в своем селе Голенищеве на западе Москвы, у реки Сетунь (см. «Москва за Садовым кольцом». М., 2007. С. 516).

Часто также упоминается о некоем «великокняжеском дворце», «митрополичьем дворе» или даже «патриаршей резиденции» здесь, но никаких документальных сведений об их существовании в этом месте не находится.

Еще одно название Трехсвятительской церкви — «что у старых конюшен». Они упоминаются в летописном известии о «великом» пожаре, случившемся в Москве 21 июня 1547 г., во время которого здесь сгорела церковь. Церковь тогда была во имя Фрола и Лавра, покровителей лошадей, которые, вообще-то говоря, никакого отношения к лошадям не имели, но как-то случилось, что празднование их дня совпало с прекращением падежа лошадей, почему и сочли их непосредственными виновниками этого события.

После пожара конюшни перевели в Чертолье, на то место, где теперь Музей изобразительных искусств.

Нынешнее здание церкви с далеко выдвинутыми апсидами первого этажа построено в промежуток между 1657 и 1678 гг., но с тех пор неоднократно перестраивалось.

В этой церкви произошло бракосочетание, которое запечатлено на одной из самых популярных русских картин — «Неравный брак» В. В. Пукирева. С публикацией интересных воспоминаний члена известной московской купеческой семьи Н. А. Варенцова, осуществленных Е. М. Юхименко и В. А. Любартовичем в 1999 г., стала более ясной история создания этой картины. Варенцов вспоминал: «В нашей семье сохранилось предание, связывающее имя брата моего деда со стороны матери Сергея Михайловича Варенцова с известной картиной художника Пукирева „Неравный брак”. С художником Пукиревым Сергей Михайлович дружил и, кроме того, учился у него живописи, но без успеха. Свадьба, которую имел в виду художник, состоялась в 1860 году. С этой свадьбой связана романтическая история, действующими лицами которой были С. М. Варенцов и мадемуазель Софья Николаевна Рыбникова. Они были влюблены друг в друга, но волею судьбы, по неизвестной мне причине, мадемуазель Рыбникова не отдала своей руки любимому человеку, а вышла замуж за пожилого и очень богатого фабриканта Карзинкина (Андрея Александровича, но он был намного старше невесты. — Авт. ). На долю любимого и любящего Сергея Михайловича выпала тяжелая для него роль шафера. <���…> Причем первоначально лицо шафера было совершенно схоже с лицом Сергея Михайловича. Последний, увидя себя на картине, потребовал изменения лица, и Пукирев исполнил его желание и для большего изменения приписал бороду». Принято думать, что вместо него художник изобразил самого себя.

В этой церкви много позже — 31 августа 1914 г. — состоялось бракосочетание знаменитого реставратора, тогда молодого выпускника строитель но-технического училища Петра Дмитриевича Барановского и Евдокии Ивановны Виноградовой.

В советское время церковь, конечно, была закрыта, и ее уже хотели сносить, но обошлось. Здание использовалось под самые разные нужды, в последнее время для студии «Диафильм».

По названию этой церкви соседние переулки именуются Большим и Малым Трехсвятительскими. Между ними в XVIII в. располагалась усадьба Глебовых на узком и длинном участке (№ 2/1), в котором сад спускался до Подкопаевского переулка, а с большим отступом от него поперек участка стояли деревянные хоромы «покоем». Глебовы — старинная дворянская фамилия. Одни из владельцев участка. В 1777 г. объявлялось о продаже «двора лейб-гвардии сержанта Петра Алексеевича Глебова… в коем господския хоромы, перестроенные вновь, в них одиннадцать покоев… регулярный сад с плодовитыми деревьями».