Николай Верещагин - Записки палеонтолога. По следам предков

В порыве энтузиазма я выпрыгиваю из кабины, чтобы осмотреть береговую кромку, забыв при этом о воздушном винте. Навстречу летят грязные брызги, мощная струя воздуха прижимает меня к земле. Концы бешено вращающихся лопастей винта едва не касаются ближайших кустов на склоне. Хотелось бы осмотреть все подробнее, но уж очень не любят вертолетчики лишний раз садиться и глушить мотор. Инстинктивно нагибаясь, бежим с Володей вдоль кромки воды обратно и ныряем в кабину. Корабль отрывается от глыбы дерна и вновь несется вперед на Берелех. Через несколько минут мелькают знакомые извивы кофейной гущи реки и появляется мамонтовый яр. Однако там безлюдно — ни палаток, ни археологов. Сделав вираж над археологическим раскопом, берем курс на поселок Берелех и с бреющего полета садимся у небольшого озерца, где только что приводнился АН-2. В него грузятся археологи.

Как оказалось, закончив разведку и исчерпав запас продуктов, археологи, подобно нам, потеряли надежду на прилет заказанного вертолета. Поэтому двое из них отправились в тяжелый поход вниз по берегу реки и, раздобыв в поселке моторную лодку, вывезли в день нашего прилета всю группу и экспедиционное имущество. Археологи поработали успешно: они обнаружили на глубине 2.5 м от бровки яра остроконечники, скребки, подвеску из нефрита, отщепы, множество костей белых куропаток и зайца беляка.

* * *

Наши полевые работы 1971 г. подходили к концу, и зимой предстояли новые лабораторные анализы и подсчеты. Выяснилось, что возрастной состав берелехских мамонтов и мамонтов из стоянок позднего каменного века на Русской равнине был очень схож. Получало, как будто, новые подтверждения предположение о том, что на Берелехе, как на Десне и на Дону, «кладбище» мамонтов образовалось при участии первобытных охотников — было результатом приноса костей на стоянку и частично их массовых охот. Но как представить и описать подобную охоту?! Ведь при помощи копий и кремневых ножей можно было убить и разделать на месте от силы одного, двух, трех мамонтов. Может быть древние берелехцы истребляли мамонтов, загоняя их в болото, как это описано у Хаггарда при охоте на слонов в Южной Африке?! Или загоняли их, как коров, на непрочный лед реки, озера, а потом вылавливали утонувших зверей? Наконец, может быть, ловили мамонтов, загоняя их на замаскированные трещины, промоины в грунтовом льду? Все это были только предположения.

* * *

По поводу гибели и сохранения тысячелетиями мороженых трупов мамонтов и носорогов высказывалось много соображений и более или менее стройных гипотез. Большинство из них представляет теперь уже лишь пример курьезных кабинетных домыслов или просто архивный интерес. Существовало, например, мнение, что трупы мамонтов — это остатки боевых слонов великих полководцев древности, что они были принесены с юга реками и потом замерзли, что эти звери гибли на месте от бурь и снегопадов или вязли в болотах и озерах, и т. д. Впрочем, совсем недавно возродилась гипотеза о том, что мамонты были вынесены на север из теплых степей Монголии гигантской волной, возникшей от удара астероида в область Тихого океана и прокатившейся через Гималаи (!). Это новый вариант старой гипотезы академика А. Миддендорфа.

Еще в 1901 г. зоолог О. Ф. Герц, копавший Березовского мамонта, обоснованно предположил, что зверь провалился в промоину в толще льда — «глетчера», присыпанного сверху землей и щебнем. При падении зверь сломал кости таза и замерз в ледяной могиле, а позднее был замыт и засыпан грунтом. Через 50 лет геолог А. И. Гусев, наблюдая коварные промоины в грунтовом и наледном льду в участках байджерахов и в долинах рек, утверждал, что провалы зверей в такие ловушки и захоронения их там были вполне закономерны. Другие геологи, например И. П. Толмачев, С. Ф. Биске, осматривавшие место гибели Березовского мамонта, пришли к заключению, что зверь сорвался с подмытого обрыва берега и был погребен в толще оползня. Биске даже изобразил такие воззрения в схематичных рисунках. Между тем представления Герца и Гусева получили в наши дни реальное подтверждение.

При размыве Берелехского мамонтова «кладбища» в 1970 г. узкие промоины в жильном льде образовывались у нас под ногами на склоне яра левого берега. Грязная вода, стекая вниз из-под струй двух брандспойтов, промывала прежде по склону глубокие ровики, а потом и вертикальные колодцы глубиной в 5—6 м. Колодцы эти были шириной 15—20 см, с очень прочными ледяными стенками, и мы не испытывали больших опасений в отношении попадания и консервации в них кого-либо из нас.

Но естественные промоины бывают все же действительно опасны. Вот, что писал магаданский географ-мерзлотовед С. В. Томирдиаро (1972, с. 117): «Караван из нескольких вьючных лошадей пробирался по участку Омолоно-Анюйской лессово-ледовой равнины. На берегу р. Молонги в лесу появились термокарстовые провалы и воронки, на которые вначале никто не обратил внимания. И вдруг передняя лошадь исчезла под землей, за ней в возникший провал рухнула и вторая, шедшая в поводу лошадь. Подбежавшие геологи увидели, что под тонким слоем дернины в обе стороны уходил обширный подземный туннель с ледяными стенками. Небольшой лесной ручеек нащупал и размыл мощную ледяную жилу, а покрывавший ее мохово-дерновый чехол повис над туннелем, образовав природную „волчью яму“. В этой ледяной яме и пришлось оставить погибших лошадей. Несомненно, что их трупы быстро замерзли и остались в характерных „стоячих“ или „сидячих“ позах».

Сходные происшествия могли, конечно, случаться и в стародавние времена. Представим себе стадо волосатых гигантов, мирно пасущееся на сочном разнотравье в долине небольшой реки.

Вот звери насытились и, потоптавшись около вожака — старой мамонтихи, — поплелись плотной колышащейся громадой, подобно возам с бурым сеном, в ближайший распадок. Их путь пролегал по бровке речной террасы, где уже набили тропу легконогие северные олени. В одном месте вожатая почувствовала впереди что-то неладное и приостановилась. Но сзади вырвался вперед резвый мамонтенок, нетерпеливый и беззаботный. За ним устремилась пожилая тяжеловесная мамаша, рассчитывая дать наглядный урок послушания. Глухой треск — и волосатая туша мамонтихи осела, рухнув вместе с кусками обвисшего дерна в какой-то провал. Несколько мгновений она еще удерживалась передними ногами на краю мерзлого грунта, судорожно срывая оттаявший дерн извивающейся змеей хобота. Потом, горестно рыкнув, она исчезла в щели. Все стадо сгрудилось, издавая трубные звуки тревоги. Пробуя ногами грунт, две старые мамонтихи ощупывали края провала. Где-то в глубине некоторое время слышались глухие всплески, рев и возня, потом все смолкло. Нервно взмахивая хоботами и хвостами, стадо обходило роковое место, выстроившись цепочкой и следуя за вожаком...