Андрей Марчуков - Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

Уничтожение организующего центра, вокруг которого и по обвинениям, и в действительности группировались силы, занимавшиеся национальным строительством, означало, что в партийных верхах главной опасностью теперь уже окончательно стал считаться местный национализм, на борьбу с которым следовало бросить все силы. Впрочем, идейная эволюция оценок началась раньше. Еще в 1930 г. на XVI съезде ВКП(б) И. Сталин отметил наличие «ползучих» (то есть на первый взгляд малозаметных) уклонов в национальном вопросе. Указав, что главной опасностью «в области национального вопроса» продолжает оставаться великорусский национализм, Сталин вместе с тем подчеркнул и опасность, исходящую от местного национализма, назвав «решительную борьбу с этим уклоном» задачей партии [1273]. Характерно, что борьба с местным национализмом столь открыто была объявлена задачей партии впервые (о борьбе с великорусским национализмом речь специально не велась). На XVII съезде ВКП(б) в 1934 г. вождь развил свою мысль, сказав, что корень у всех национализмов один – это «приспособление интернационалистической политики рабочего класса к националистической политике буржуазии». А сам уклон «отражает попытки “своей”, “национальной” буржуазии подорвать советский строй и восстановить капитализм». С этим «отходом» от ленинского интернационализма надо нещадно бороться, причем одновременно устранять угрозу, идущую с обеих сторон. При этом, утверждал Сталин, в «современных условиях» старый вопрос – о том, какой из уклонов наиболее опасный, – превратился в «формальный и поэтому пустой спор», так как главная опасность исходит от того из них, «против которого перестали бороться и которому дали, таким образом, разрастись до государственной опасности». «Грехопадение Скрыпника и его группы на Украине», продолжал Сталин, было явлением не единичным и имело место и в других республиках. А в силу того, что на Украине перестали бороться с местным национализмом, он и стал там главной опасностью [1274].

Руководимая П. Постышевым партийная организация Украины действовала в соответствии с избранным на XVI и XVII съездах ВКП(б) курсом в национальном вопросе. Ноябрьский Объединенный пленум ЦК и ЦКК КП(б)У 1933 г. целиком был посвящен подведению итогов культурно-национального строительства и определению новых задач в этой области. Пленум пришел к выводу, что в результате проводимой национальной политики исчезли остатки колониального положения Украины и была создана почва для свободного развития украинской советской культуры и государственности. В докладе генерального секретаря ЦК КП(б)У С. Косиора были перечислены достижения в экономике, образовании, искусстве. Особо подчеркивался тот факт, что за годы украинизации вырос и окреп национальный украинский пролетариат. Вместе с тем на Пленуме было продолжено разоблачение уклона во главе со Скрыпником. Подчеркивалось, что «разгром украинского национализма, разоблачение пролезших в партию националистических двурушников является необходимым условием и составной частью большевистской украинизации», истинного интернационального воспитания масс [1275].

В выступлениях С. Косиора, П. Постышева, П. Любченко, Н. Попова, в резолюции Пленума были окончательно сформулированы черты украинского национального уклона в КП(б)У. Он заключался в идеализации украинских мелкобуржуазных партий и их роли в революции, в распространении троцкистских, правооппортунистических и националистических взглядов. Корни уклона крылись в переоценке национального вопроса, взгляде на него как на вопрос самостоятельный, как на решающий фактор в освободительной борьбе на Украине. Уклонисты и те, кого к ним причисляли, смотрели на партию со своих позиций, обвиняя КП(б)У в двурушничестве и непоследовательности в национальном вопросе, критикуя ее отношение к нему в прошлом и переоценивая тот поворот, который произошел после «перехода» большевиков на позиции УКП и боротьбистов. Практическая деятельность уклонистов сводилась к попыткам пересмотра конституции в сторону увеличения полномочий республик, борьбе против создания СССР как единого союзного государства. Глава и духовный организатор уклона (Скрыпник) выступал за отрыв украинского языка и культуры от языка и культуры русской, продолжал начатую еще Шумским, Хвылевым и Волобуевым ментальную (и не только) ориентацию на Запад. В качестве одной из основных черт уклона отмечалось разжигание вражды между украинским и русским пролетариатом, которая провоцировалась насильственной и ускоренной украинизацией последнего и борьбой с великорусским шовинизмом при одновременном поощрении национализма местного.

В результате «черной работы» «пролезших» врагов из числа националистических элементов и национал-уклонистов – членов компартии все научные и учебные заведения, литература, театры, искусство и т. п. оказались пронизаны «ложной буржуазной националистической теорией», обезоруживающей пролетариат и объективно подготавливающей реставрацию капитализма. При этом партийцы-уклонисты становились центром притяжения, ширмой и защитой для подобных враждебных элементов, под прикрытием которой эти последние «пролезали» в партийный и советский аппарат, заполняли его и поворачивали украинизацию таким образом, что она стала использоваться в интересах буржуазной реставрации и отрыва Украины от Советского Союза.

На пленуме даже звучали голоса пересмотреть некоторые решения X и XII съездов. В том, что начатая в 1930 и резко усиленная в 1933 г. кампания могла быть истолкована (что нередко и случалось) как пересмотр ленинского курса, окружение Постышева прекрасно знало. Но в планы советского руководства это не входило. Подобные поползновения к корректировке основных положений национальной политики были пресечены. В резолюции подчеркивалось, что «любые попытки ревизии», прикрывающиеся фразами о том, что «национальный вопрос… уже себя изжил» и «национальные республики больше не нужны», партия будет изобличать и бороться с ними [1276]. Конечно, власти не забывали и о продолжении «самой беспощадной» (как говорилось на пленуме) борьбы с великодержавным шовинизмом, постоянно подчеркивая ее важность для разрешения национального вопроса и проведения «большевистской украинизации» [1277]. Например, выступая 5 июня 1934 г. на сессии Всеукраинской ассоциации марксистско-ленинских институтов, П. Постышев напомнил, что великорусский национализм снова может стать главной опасностью на Украине [1278]. Немало деятелей науки и искусства в СССР и УССР были репрессированы по этому обвинению.

Ноябрьский пленум стал важной вехой на пути проведения национальной политики и еще одним переломным этапом в судьбе многих участников украинского национального движения. На нем был как бы проанализирован пройденный путь, подведены итоги борьбы с этим движением за четыре предыдущих года и намечены новые шаги по окончательному разгрому националистических уклонов и контрреволюции. О том, что не все враги еще вычищены, заявил в своем докладе на XII съезде КП(б)У в январе 1934 г. П. Постышев. Он подчеркнул, что «и шумскизм, и уклон Скрыпника питались одними и теми же корнями и соками», оба «работали на дело отрыва Украины от Советского Союза» и порабощения трудящихся, оба «стремились прочь от Москвы – центра мировой пролетарской революции» [1279]. Среди дальнейших заданий в области национальной политики он назвал необходимость повышать среди партийной организации большевистскую бдительность «по отношению к националистической контрреволюции» и призвал окончательно разоблачить националистический уклон Скрыпника и непримиримо относиться «к малейшим уклонениям от ленинской национальной политики» [1280].