Жоффруа Виллардуэн - Завоевание Константинополя

И вот подступили они к некоему городу, что в 12 лье от Константинополя, который назывался Натюр {751} ; и Анри, брат императора, пожаловал его Пэйану Орлеанскому. В этом городе проживало множество народа, и здесь укрылись все жители этой части страны. А те {752} напали на него и захватили силою {753} . Здесь произошло опять такое смертоубийство людей, какого не случалось ни в одном городе, где они побывали. И знайте, что все крепости и все города, которые сдались Иоаннису и которым он обещал, что останутся невредимыми, все они были снесены и уничтожены, а люди уведены в Блакию таким образом, как вы слышали.

Знайте, что за пять дней не осталось вокруг Константинополя совсем ничего для разграбления, за исключением городов Визои и Салембрии {754} , которые были защищаемы французами: в Визое был Ансо де Кайо примерно со 120 рыцарями {755} , а в Салембрии, — Макэр де Сент-Менеу с полусотней рыцарей {756} . Анри же, брат императора Бодуэна, оставался с прочими в Константинополе. И знайте, что им приходилось очень худо, потому что, кроме самого Константинополя, они удерживали только эти два города.

Когда греки, которые были в войске Иоанниса, увидели это, то они, те, кто сдался ему и восстал против французов и чьи крепости и города он разрушил и не сдержал ни единого своего обещания, поняли, что преданы и обречены на гибель. И потолковали между собой и рассудили, что когда комены и блаки возвратятся, то Иоаннис поступит точно так же с Андринополем и Димотом; а коли он разрушит эти два города, тогда вся Романия погибла навечно. И они назначили втайне своих гонцов и послали их в Константинополь к Вернасу.

И они просили его умилостивить Анри, брата императора Бодуэна, и венецианцев, чтобы они заключили с ним мир и отдали бы Андринополь и Димот Вернасу; а все греки взяли бы его, Анри, сторону, и вот греки и франки смогли бы объединиться вместе. Об этом держали совет; там было говорено по-всякому; но конец совета был таков, что Андринополь {758} и Димот {759} вместе в зависимыми от них областями будут уступлены Вернасу и императрице, его супруге, которая была сестрой короля Филиппа Французского {760} ; а Вернас за это встанет на службу императору и империи {761} . Так было обговорено и заключено соглашение и установлен мир между греками и французами.

Иоаннис, король Блакии и Бугрии, который долго оставался в Романии и наносил вред стране в течение всего Великого поста и довольно много времени спустя после Пасхи, повернул к Андринополю и к Димоту и собирался поступить с ними таким же образом, как поступил с другими. И когда греки, которые были вместе с ним, увидели, что он повернул к Андринополю, они начали бежать от него, ночью и днем, по 20, 30, 40, 100 человек.

И когда он прибыл туда, он потребовал, чтобы жители впустили его, как это делали греки в других городах. А они ответили ему, что не сделают этого, и сказали ему: «Господин, когда мы сдавались тебе и поднимались против французов, ты поклялся нам, что окажешь нам честное покровительство и сохранишь нам жизнь. Ты не сделал этого, но погубил Романию. И мы хорошо знаем, что ты поступишь с нами точно так же, как ты сделал с другими». И когда Иоаннис это услышал, он осадил Димот, и расставил вокруг 16 больших камнеметательниц, и начал приготовлять осадные орудия разного рода {762} и опустошать все окрестности.

Тогда жители Адринополя и жители Димота назначили своих гонцов; и они послали их в Константинополь к Анри, который был правителем империи, и к Вернасу, чтобы они, Бога ради, оказали помощь Димоту, который подвергся осаде. И когда в Константинополе услышали эту весть, то держали совет насчет подмоги Димоту Много нашлось там таких, которые не осмеливались одобрить решение о том, чтобы выступить из Константинополя и бросить в эту затею немногих христиан, которые еще оставались. Все же поставлено было, что они выступят и пойдут к Салембрии {763} .

Кардинал {764} , который был от апостолика Римского, произнес проповедь об этом и отпустил грехи всем, кто выступит и кто погибнет в сражении. Тогда Анри выступил из Константинополя с теми людьми, которые у него имелись, и он поскакал к городу Салембрия, и там, разбив лагерь перед городом, оставался около восьми дней {765} . И каждый день прибывали к нему гонцы из Андринополя, и жители просили его сжалиться над ними и прийти к ним на выручку, ибо если он не поможет им, они окончательно погибли.

Анри держал тогда совет со своими баронами; и было решено двинуться к городу Визоя, который был очень хорош и могуществен {766} . Как они сказали, так и сделали; и они подошли к городу Визоя и разбили лагерь перед городом накануне праздника монсеньора св. Иоанна Крестителя в июне {767} . И в день, когда они расположились лагерем, прибыли гонцы из Андринополя и сказали Анри, брату императора Бодуэна: «Сеньор, знайте, что если ты не поможешь городу Димоту, то он не сумеет продержаться больше восьми дней; и камнеметательницы Иоанниса уже снесли стену в четырех местах, а его люди дважды были на стенах».

Тогда обратился он к совету, чтобы испросить у него, как поступить. Много говорено было и так и эдак. Но конец совета был таков, что они сказали: «Сир, мы уже раньше пришли к тому, что будет постыдно, если не придем на выручку Димоту; и пусть каждый исповедуется и причастится, и выстроим наши боевые отряды». И они подсчитали, что у них имеется почти 400 рыцарей, а больше нет; и они позвали гонцов, приехавших из Андринополя, и спросили у них, сколько ратников у Иоанниса; и те ответили, что у него примерно 40 тыс. вооруженных людей, не считая пеших, числа которых они не ведают. Ах! Боже, как опасна битва столь малого числа людей против такой громады!

Утром в день праздника монсеньора св. Иоанна Крестителя {768} они исповедались и причастились; а на следующий день {769} пустились в дорогу. Авангардом командовал Жоффруа, маршал Романии и Шампани; с ним находился Макэр де Сент-Менеу. Вторым отрядом командовали Конон Бетюнский и Милон ле Бребан; третьим — Пэйан Орлеанский и Пьер де Брашэ; четвертым — Ансо де Кайо; пятым — Бодуэн де Бовуар; шестым Гюг де Боме; седьмым — Анри, брат императора Бодуэна; восьмым — Готье д’Эскорнэ и фламандцы. Арьергард составлял Тьерри Лоосский, который был сенешалем.

Так скакали они, построившись в боевом порядке, три дня, и никогда еще воины не устремлялись навстречу битве при столь опасных обстоятельствах. Ибо были две опасности: от того, что их было мало, а враги имели гораздо больше против тех, с кем им предстояло сражаться; с другой стороны, они не верили, что греки, с которыми они заключили мир, добропорядочным образом помогут им; напротив, они опасались, как бы те, когда возникнут трудности, не переметнулись на сторону Иоанниса, который был столь близок к тому, чтобы завоевать Димот, как вы о том уже слышали.