Понсон Террайль - Варфоломеевская ночь (Варфоломеевская ночь, Молодость короля Генриха - VI)

-Да, и вы разделите с ним компанию до завтрашнего утра.

-О, я с удовольствием соглашусь на это! - радостно отозвался люксембуржец и принялся поспешно снимать с себя доспехи.- Но как я объясню все это завтра?

-Очень просто: вы пришли проверить крепость уз пленников, они же напали на вас, скрутили, сняли ваше платье, затем метали жребий, кому бежать, а кому оставаться, и так как жребий пал на графа де Ноэ, то остался господин Лагир.

-Великолепно! - согласился люксембуржец. Герцогиня отошла с Лагиром в один из углов камеры, а д'Арнембург немедленно приступил к обмену платья и вооружения с Ноэ и, исполнив это, уселся на соломе.

-Пойдемте! У дверей стоит оседланная лошадь. Идите смело, садитесь на нее и скачите с богом!

Ноэ так и сделал. Гастон де Люкс, мимо которого он прошел, приняв его за д'Арнембурга, окликнул его: "Куда ты, Лев?" - но Ноэ ничего не ответил и только махнул рукой, как бы сильно торопясь.

У дверей он нашел оседланную лошадь, вскочил на нее и во весь опор понесся к Парижу.

Был приблизительно третий час утра, когда он подъезжал к заставе Святого Якова, и как раз в этот момент, когда подбежал к запертым воротам, увидел какого-то пешехода, который громко выговаривал стражнику:

-Как, негодяй? Ты отказываешься впустить меня только потому, что я иду пешком? Да разве дворяне непременно должны ездить верхом?

Ноэ постучал эфесом шпаги в ворота и крикнул:

-Сейчас же откройте и пропустите меня и этого господина! Ноэ был в полном вооружении, и потому стражник не посмел не исполнить приказания. Когда конный и пеший прошли за ворота, Ноэ сказал:

-Гектор, спасся ли он?

-Боже мой, да ведь это ты, Ноэ? - откликнулся Гектор.Значит, тебе удалось спастись? А Лагир?

-Лагир еще не освободился, но его, несомненно спасут в ближайшем будущем.

-Значит, все хорошо. Он спасся. В нескольких лье отсюда под ним пала лошадь, и я дал ему свою, а сам пошел пешком. Ну, куда же ты теперь решил направиться, Ноэ?

-Придется в нашу гостиницу.

-Ну вот еще! Завтра туда первым делом кинутся королевские стражники. Нет, нам нужно отправиться в гостиницу "Праздничный колокол", потому что там останавливаются исключительно лотарингцы и, следовательно, нас там уж никак искать не будут.

-Ты прав,- согласился Ноэ,- недаром же эта старая крыса Лашеней живет поблизости. Садись на круп моей лошади и поедем поживее!

Они так и сделали.

В то время как они дожидались, пока слуга гостиницы откроет им ворота, к Ноэ подошел какой-то старикашка, еле передвигавший ноги, и сказал дрожащим голосом:

-Это вы, сир д'Арнембург? Ах, если бы вы знали, что случилось со мной! Я просто с того света явился!

Ноэ удивленно обернулся и узнал... Лашенея, который, как известно читателю, незадолго перед тем добровольно бросился в ублиетту.

XIII

Итак, Лашеней остался жив. Конечно, Ноэ и Гектор, не зная того, что произошло во время их отсутствия, не могли удивляться этому, но они знали, кто такой Лашеней, и в его фразе им почудилась довольно интересная тайна, в которую полезно было бы проникнуть. Лашеней, видевший д'Арнембурга слишком мало, чтобы запомнить его рост и голос, впал в эту ошибку благодаря доспехам, которые обыкновенно надевал останавливавшийся в этой самой гостинице Лев. К тому же сам он был теперь слишком взволнован, чтобы заподозрить что- нибудь неладное, а вследствие этого и случилось, что он с полным доверием отнесся к человеку, бывшему его злейшим политическим врагом.

Конечно, Ноэ поспешил воспользоваться ошибкой Лашенея и сейчас же сказал:

-Боже мой, что случилось с вами, дорогой Лашеней? Суконщик боязливо оглянулся по сторонам и ответил:

-Здесь опасно говорить. Вот если бы мы могли попасть ко мне в дом...

-Ну, так пойдемте в ваш дом!

-Это легче сказать, чем сделать. Пожалуй, часовые все еще стоят там.

-Часовые? - воскликнул Ноэ.- Вы заинтересовываете меня все больше и больше!

-Ну да. Ведь меня арестовали и привели к королю. Его величество во что бы то ни стало хотел получить от меня неизвестные вам документы, но я отперся решительно от всего: знать, дескать, ничего не знаю. Тогда меня посадили в ужасающую луврскую камеру, называемую "При-Дье". Представьте себе, я просидел там до вечера, и мне не потрудились принести ни пищи, ни питья.

-Какое варварство!

-Да это еще что!.. Чем дальше, тем было хуже!.. Ночью ко мне в камеру явились Пибрак и наваррский король.

-Наваррский король? Ему-то что было нужно от вас?

-А видите ли, он с Пибраком каким-то чудом нашел мои тайные документы, из которых один - тот самый, где значатся все участники великого дня, вы знаете? - написан числовым шифром. Вот они и хотели непременно добиться от меня разгадки шифра. Когда я стал отговариваться незнанием, они подтащили меня к ублиетте и грозили бросить туда. Однако я не стал дожидаться этого и, так как предать своего господина не мог, предпочел сам добровольно броситься в ублиетту.

Из-под опущенного забрала Ноэ бросил восхищенный взгляд на простого горожанина, у которого была такая истинно дворянская душа.

Между тем Лашеней продолжал:

-Я молился Богу, поручая Ему свою душу. И вот случилось чудо, которого никто не мог ожидать. Благодаря сильным дождям последнего времени Сена значительно поднялась, и уровень воды оказался настолько высоким, что железные острия и брусья, о которые обыкновенно ломается тело брошенного в ублиетту, очутились под водой. Таким образом, я не разбился при падении, а тут еще меня подхватило течение и чудесным образом пронесло сквозь отдушину. Таким образом, я отделался лишь тем, что порвал платье и разбил в кровь руки. Но это пустяки, потому что я зато жив.

-И неужели вы не испытали ни малейшего страха? воскликнул Ноэ.

-Знаете, что я скажу вам, дорогой сир д'Арнембург? ответил старик, покачав головой.- В тот момент, когда все это случилось со мной, я вообще ничего не чувствовал и не испытывал. Но теперь, при воспоминании о том, как я, задыхаясь и захлебываясь, протискивался сквозь отдушину... Бррр!.. Нет, мой дорогой, во второй раз я уж не мог бы проделать это.

"Это следует намотать себе на ус",- подумал Ноэ.

Лашеней продолжал:

-Теперь вы понимаете сами, что мне не хотелось бы вторично попасть к ним в руки, тем более что в их руках компрометирующие меня документы, так что король, наверное, прикажет повесить меня. Ну, а это мне вовсе не улыбается: ведь, видев смерть так близко перед собой, я почувствовал, насколько дорожу жизнью.

-Так к чему же вы пришли сюда, где вас могут опять арестовать?

-Да не могу же я бросить золото нашего господина! Ведь оно хранится у меня в доме, и будет большим счастьем, если его не нашли и не выкрали подобно документам.

-Так вы боитесь, нет ли в доме часовых? Хорошо, я подойду поближе и посмотрю.