Феликс Кандель - Евреи России. Времена и события. История евреев Российской империи

Странствовал по Литве и Белоруссии магид из Кельма Моше Ицхак‚ который пропагандировал идеи религиозного движения мусар. Из воспоминаний: «Голова его была напряженно откинута назад, на смуглых щеках играл лихорадочный румянец; глаза его… выражали то насмешку, то цепенящий ужас и страх, то горели восторженным огнем…» Он говорил с невероятным воодушевлением‚ порой пел; его выступления производили на слушателей такое впечатление‚ что люди рыдали. Кельмский магид обличал уклонения от веры и традиций‚ притеснения бедняков‚ недостойное отношение друг к другу, обман в торговле‚ – бывало так‚ что после его проповеди торговцы бежали в свои лавки и выбрасывали фальшивые гири. Проповеди магида Э. Гацеля тоже сопровождались вздохами и рыданием; после его выступления мужчины начинали отращивать бороды‚ а женщины надевали парики‚ как того требовало строжайшее соблюдение еврейской традиции.

В синагогах пели прославленные хазаны-канторы‚ мастера вдохновенной импровизации. В Кишиневе пел знаменитый Нисан Спивак‚ в Риге – Барух Розовский‚ в Одессе – Бецалель Шульзингер, в Вильно – Иегошуа Файнзингер и «король канторов» Гершон Сирота‚ во Львове – Барух Шор‚ в Пинске – Барух Карлинер. В Бродской синагоге Одессы полвека подряд пел кантор Нисан Блюменталь‚ вызывая всеобщее восхищение. Он ввел там хоровое пение‚ и Бродская синагога стала первой хоральной синагогой в России. Нисан Блюменталь восстанавливал старинные синагогальные мотивы‚ создавал оригинальные мелодии‚ а также использовал фрагменты музыкальных тем Мендельсона и Бетховена. Вслед за ним кантором Бродской синагоги стал Пинхас Минковский; его композиции для субботних и праздничных молитв исполняли затем канторы во всем мире.

В синагогах черты оседлости пели также Эфраим Залман Разумный‚ Пици Абрас‚ Яков Бахман‚ певец и композитор Авраам Моше Бернштейн‚ молодой Иоселе Розенблат. Особенно славился своими канторами Бердичев‚ и всякий заезжий еврей шел послушать Ниси Белцера или Зейделя Ровнера. Когда Зейдель Ровнер – невзрачный старичок с длинными пейсами – приезжал со своим хором в какой-либо городок или местечко‚ собиралась толпа‚ взиравшая на него с величайшим благоговением. А он смотрел на них удивленный и озадаченный: «Чего‚ мол‚ они хотят? Хазана не видели? Он не знал своего значения и веса‚ хотя таил в себе гениальные музыкальные способности, огромные возможности в мире гармонии и звуков».

Имена многих канторов не сохранились в народной памяти; до наших дней дошло упоминание об одном из них‚ безымянном слепом юноше‚ который ездил по местечкам и пел в синагогах. «Сколько надломленных сердец он утешал и успокаивал своими напевами‚ сколько ярких надежд он зажигал в наших душах! Его напевы и песни долго-долго жили потом в закоптелых кузницах‚ в швейных и сапожных мастерских‚ в мирном убаюкивании беспокойных еврейских детей. И если без капли росы и без единого луча солнца они‚ эти гении‚ так пышно вырастали‚ то как и какими выросли бы они на другой почве и при других условиях?..»

В черте оседлости жили тысячи клейзмеров – еврейских музыкантов‚ которые играли на свадьбах‚ праздничных гуляниях и ярмарках‚ а также на торжествах у христиан. Ведущим инструментом еврейского оркестра была‚ как правило‚ скрипка‚ к ней добавлялись – в зависимости от возможностей – контрабас‚ кларнет‚ труба‚ флейта‚ цимбалы, барабан с тарелками. Оркестр клейзмеров часто состоял из членов одной семьи‚ и эта профессия переходила из поколения в поколение. Наиболее даровитые из них сочиняли мелодии, не зная нотной грамоты, эти песни затем распространялись по городам и местечкам.

В Полтаве было 26 семейств еврейских музыкантов‚ в Бердичеве – примерно 50‚ которые содержали собственную синагогу. При встрече и проводах гостей клейзмеры играли «Зайт гезунт» – «Будьте здоровы» и «Добранич» – «Доброй ночи»; на церемонии свадьбы «Мазл тов» – «Счастья вам»; во время свадебной трапезы «Тиш нигн» – «Застольный напев», а также «Мехутоним танц» – «Танец сватов»‚ «Бройгез танц» – «Танец обиды»‚ «Шолем танц» – «Танец примирения», «Мицва танц» – танец отца с невестой, и знаменитый на весь мир «Фрейлехс» – «Веселый танец».

Из воспоминаний М. Бен-Ами: «Музыканты идут. Уже настраивают инструменты. Вот громко заливается флейта бравурными трелями, желая как бы заглушить прорывающуюся тоску; но в этой самой браваде столько тоски, столько мук, столько отчаяния… И видя свое бессилие веселить, флейта начинает заливаться громкими рыданиями… И вздрогнула скрипка и застонала, и от этого стона задрожал контрабас, и послышались глухие рыдания… Рыдает невеста, рыдает мать, рыдают все, даже подростки…»

Самым известным из клейзмеров был скрипач-виртуоз‚ блистательный импровизатор Аарон Моше Холоденко из Бердичева‚ по прозвищу Педоцур; его называли «королем клейзмеров»‚ самой большой похвалой для скрипача было – «играет‚ как Педоцур». Выступал в местечках черты оседлости и Иосл Друкер из Бердичева по прозвищу Стемпеню; Шолом Алейхем написал роман о еврейских музыкантах, назвав его «Стемпеню». Из семьи Друкеров вышло несколько поколений скрипачей‚ пианистов‚ виолончелистов‚ дирижеров; отец Стемпеню играл на кларнете‚ дед – на трубе‚ прадед был цимбалистом‚ прапрадед – флейтистом. Многие прославленные композиторы‚ музыканты и педагоги были потомками клейзмеров: И. Дунаевский‚ Я. Хейфец‚ П. Столярский и другие.

На еврейских свадьбах развлекали присутствующих рассказами‚ анекдотами и песнями профессиональные увеселители – бадханы. Ни один город не обходился без них: Гирш Готлиб, Шайке Файфер, Мотке Хабад, Шайке Дубец, он же Шайке-свистун‚ но самым знаменитым был Эльякум Цунзер из Вильно. Он пел на свадьбах песни собственного сочинения‚ десятки сборников его песен увидели свет в России и Америке. Эльякум Цунзер выступал на богатых свадьбах и брал за это от двадцати пяти до ста рублей; толпы сходились на его выступления‚ требовалось порой вмешательство полиции‚ чтобы удалить со свадьбы незваных гостей. Бадханов побаивались‚ далеко не каждый желал стать объектом их насмешек; некий богач даже платил виленскому острослову Мотке Хабаду ежемесячное жалованье‚ чтобы тот не сочинял о нем анекдоты.

И. Котик:

«В то время отличались клейзмеры из Кобрина; во главе их был реб Шебсл, который хоть и не знал нот, но игрой на скрипке заставлял всех плакать… В его оркестре было до восьми музыкантов и… Тодрес. На каждой свадьбе Тодрес сочинял новые куплеты, в которых упоминалась вся родня жениха и невесты по именам и фамилиям. Во время «покрывания невесты» (жених покрывал ее голову платком – обряд прощания с девичьей жизнью) Тодрес говорил так трогательно, что разрыдался бы и сделанный из железа… Рыдания и вопли достигали небес, женщины исходили слезами, пока кто-нибудь не просил Тодреса и реб Шебсла перестать, потому что у женщин нет больше сил плакать.