Феликс Кандель - Евреи России. Времена и события. История евреев Российской империи

В еженедельнике «Рассвет» написали: «Был кошмар‚ давящий кошмар. Судьи произнесли: «нет‚ не виновен»‚ кошмар рассеялся‚ и мы вздохнули свободно». В газете «Киевлянин»‚ не отличавшейся симпатиями к евреям‚ приветствовали оправдание Бейлиса: «Несмотря на то‚ что были пущены в ход самые лукавые искушения‚ простые русские люди нашли прямую дорогу… Низкий поклон этим киевским хохлам‚ чьи безвестные имена опять потонут в океане народа». Чиновник-наблюдатель отмечал в заключительном отчете: «Процесс Бейлиса – это полицейская Цусима‚ которую никогда не простят». А в черносотенном журнале «Двуглавый орел» написали после суда: «Один жид оправдан‚ но все жиды осуждены».

Первый вопрос‚ поставленный судьей на рассмотрение присяжных заседателей‚ не содержал упоминания о ритуальном убийстве. Провозгласив «да‚ доказано»‚ присяжные признали‚ что тело было обескровлено на территории кирпичного завода‚ однако из этого не следовало‚ что убийство совершено с ритуальной целью. Лишь во втором вопросе существовало упоминание о побуждениях «религиозного изуверства» у Бейлиса‚ но на него присяжные ответили: «нет‚ не виновен». Приговор оставлял широкое поле для толкований и фантазий; он не убедил‚ да и не мог убедить тех‚ кто желал верить в легенду о ритуальных убийствах. Эта легенда существует по сей день‚ и психиатр из Швейцарии писал: «Еврейские ритуальные убийства никогда не случаются там‚ где христиане не верят в них заранее. Здесь дело обстоит так же‚ как с привидениями: они являются только там‚ где в них верят».

Закон запрещал присяжным заседателям оглашать результаты их голосования‚ но уже на другой день газета «Новое время» сообщила‚ что по вопросу о виновности Бейлиса голоса присяжных разделились поровну – шесть на шесть. По российским законам это вело к оправдательному решению‚ однако неизвестно‚ таковы ли результаты голосования присяжных‚ или газета опубликовала неверные данные. По окончании процесса нашлись желающие провести еще одно частное расследование‚ чтобы обнаружить истинных убийц. Узнав об этом‚ министр юстиции повелел «предупредить лиц‚ предполагающих производить эти розыски‚ что это обстоятельство может повлечь за собой высылку их из Киева».

Так закончилось это дело‚ которое вошло в историю под названием «дело Бейлиса», но атмосфера оставалась напряженной. Поэт Бенедикт Лившиц: «Мое двухнедельное пребывание в Киеве совпало с концом процесса, и я помню нарастание страстей, разделивших население на два враждебных лагеря… Тупая обывательская морда подстерегала меня на каждом шагу. В ее насмешливо прищуренных глазах я читал безмолвный вопрос: «Ну что, напился христианской крови?»… Безумие, безумие, безумие!»

После оправдания Бейлис получил сотни телеграмм со всех концов России и из других стран. Писатель Д. Айзман писал в те дни: «Я счастлив тем‚ что живу на земле‚ что живу среди Менделей‚ что Менделям я сродни‚ что в моих жилах течет та же кровь…» День за днем шли к Бейлису люди‚ пришлось установить очередь и впускать группами по десять человек. Приходили к нему соседи и приносили подарки; нашелся некий американец‚ который предложил гастроли по Америке по тысяче рублей за выступление‚ но Бейлис отказался.

Черносотенцы Киева грозили с ним расправиться‚ и в начале 1914 года Бейлис со своей семьей уехал в Палестину. В 1920 году он переехал в Америку‚ работал в типографии‚ затем страховым агентом; с его слов записали книгу под названием «История моих страданий»‚ которая вышла в свет на английском языке. Мендель Бейлис умер в Нью-Йорке в 1934 году.

Историк М. Кулишер, из книги «Миф о ритуальном убийстве»: «На обширных кладбищах человеческого суеверия есть трупы, которых ничто не оживит. Миф о ритуальном убийстве к числу таких трупов не принадлежит, несмотря на обширные ученые исследования гебраистов, христиан и крещеных евреев… Миф всё еще держится в сознании народной массы…»

Через месяц после процесса над Бейлисом в местечке неподалеку от Киева был найден убитый еврейский мальчик. На его шее обнаружили тринадцать колотых ран‚ и правые газеты сообщили: «Крепнет версия‚ что мальчик – христианский… Несчастный только обрезан по еврейскому обряду‚ подогнан под жиденка‚ чтобы сбить следственные власти и затемнить ужасное дело». Свидетели опознали истинного убийцу – некоего Ивана Гайнарчука; его осудили и отправили на каторгу‚ но ритуальные обвинения продолжали возникать время от времени. Не случайно эксперт Пранайтис писал в департамент полиции после суда над Бейлисом: «Пусть мне дадут при министерстве место‚ где бы я мог быть полезен‚ так как это дело Бейлиса не первое и не последнее…»

После процесса над Бейлисом прокурор Чаплинский был произведен в тайные советники‚ награжден орденом Станислава I степени‚ переведен в Петербург и назначен сенатором. Судья Болдырев стал старшим председателем киевской судебной палаты‚ получил повышение в чине и – в обход закона – добавочное вознаграждение по тысяче рублей в год. Гражданский истец Г. Замысловский – по определению О. Грузенберга, человек «крупных способностей, но исключительной душевной низости» – написал книгу «Убийство Андрюши Ющинского», получив за это крупную сумму денег из секретного фонда. Киевская киностудия выпустила фильм «Тайны Киева, или процесс Бейлиса», запрещенный цензурой, который с успехом демонстрировали в кинотеатрах Германии и США.

После революции прокурор Виппер был скромным служащим в Калуге‚ на незначительной должности; там его случайно опознали‚ и в 1919 году Виппера судил революционный трибунал в Москве. «Я был не прав‚ когда добивался обвинения‚ – заявил он на суде. – Я виноват‚ что вышел за границы обвинительного акта». Судьи постановили лишить Виппера свободы «до полного укрепления в республике коммунистического строя»; по всей видимости‚ он умер в тюрьме.

Вера Чеберяк была известна среди воров под кличками «Чеберячка»‚ «Сибирячка», «Верка-чиновница». Во время киевского погрома 1905 года в ее квартиру нанесли столько награбленного‚ что не успевали его сбывать; Чеберяк сжигала в печке узлы с шелком‚ так как боялась оставлять их в доме. Соседи называли ее «злом двора»: это была женщина средних лет‚ умная‚ властная‚ скорая на расправу; она била свою прислугу‚ дралась с соседками‚ плеснула серной кислотой в лицо своего любовника‚ который после этого ослеп; даже в здании суда она ссорилась со свидетельницами и угрожала им. Один из журналистов сказал о ней: «Эта женщина‚ по-видимому‚ лжет всегда‚ даже если и думает‚ что говорит правду; а если она говорит во сне‚ то‚ по всей вероятности‚ тоже лжет».