Элизабет Тюдор - Семь посланников

походу, предупредил Макензи племянника. - Я не хочу идти, - приняв недовольное выражение лица, категорично

высказался тот. - Я остаюсь здесь. - Это исключено, ты пойдешь со мной, - холодно ответил другой. - Я. останусь. здесь, - с твердой интонацией повторил тот. - Не могу поверить, что ты струсил, - решив не вступать в

препирательства, а одержать верх хитростью, шутливо бросил рыжий развратитель людских умов. - Да-а, видать, эта вылазка не для малышни. Прости, племянничек, я забыл, что ты из категории людей, безумно трясущихся за собственную жизнь. Ну, что ж, если хочешь, можешь остаться.. Настоящим мужчинам не нужны приглашения на совершение подвига! Последний девиз поколебал решительность Брэстеда. Он был человеком не робким, обладал острым умом, был находчивым и смелым. Переживая противоречивые чувства, он склонился к решению сопровождать Макензи.

- Вот и превосходно! А то я уж подумал. Ладно, неважно, что я

подумал, главное, мы опять будем в одной команде! Абель, ничего не ответив на это восклицание, с кислой физиономией начал собираться в путь. Окончив сборы, путники включили защитную систему "Балласа" и выбрались наружу. Атмосферное давление на поверхности Астерии на несколько единиц превышало земное, отчего самочувствие путешественников немного ухудшилось: появились одышка, легкое головокружение и головная боль. Но все эти симптомы были не столь сильно выражены. Большие трудности доставлял землянам путь, избранный ими. Дорожный серпантин то уходил высоко в горы, то спускался вниз до самого ущелья. Скалистая дорога была труднопроходимой, с множеством препятствий, которые не были учтены людьми до похода. В горных хребтах было снежно и мерзло. Извилистая тропа была покрыта льдом и очень часто терялась из виду. Полагаясь больше на чертеж местности, нежели на путь, проложенный местными жителями, земляне медленно продвигались вперед. С наступлением темноты, несмотря на портативные прожекторы дальнего действия, ходьба путников значительно замедлилась, отчасти от плохого освещения, но больше от переутомления. Никто из мужчин не хотел первым предложить сделать привал, желая таким образом показать свою стойкость. Наконец усталость взяла над ними верх. Макензи осознал, что поступает инфантильно, пытаясь вступить в бессмысленное состязание сил. Он под сурдинку бросил взгляд на спутника, тот выглядел усталым и промерзшим. Генри улыбнулся, поняв, что племянник, подобно ему желая продемонстрировать свою выносливость, был более не в состоянии продолжить путь.

- Здесь неподалеку есть удобное местечко для привала. Может быть,

переночуем там? - скорее утверждая, чем спрашивая, обратился он к спутнику.

- Если вам требуется отдых, то я не против, - язвительно ответил тот.

Они добрались до указанного пункта и развернули небольшой тент, чтобы уберечься от снегопада. Подключили обогреватель, сели визави и принялись за ужин. Все действия совершались в полнейшем молчании, слова произносились при крайней необходимости.

- Кто будет дежурить первым?

- Я, - решил молодой человек.

- Прекрасно! Я вздремну на часок - другой и потом сменю тебя.

- Генри прилег, но, вспомнив что-то важное, присел. - Ах да, чуть было не забыл! Вот, держи это, - вверив племяннику свое оружие, сказал он. - Оно может тебе понадобиться. Здесь могут водиться дикие звери. В случае опасности стреляй не раздумывая. У этой малютки прицел автоматический, попасть в мишень можно с закрытыми глазами. Два часа для Брэстеда пролетели незаметно. Его угнетала совесть, призывавшая не совершать необдуманного поступка. Сомнение терзало сознание, а подлая мысль, глубоко засевшая в мозгу, требовала от него немедленных действий. Прежняя решимость поколебалась, и неуверенность овладела Абелем. Психическая устойчивость пошатнулась, и он готов был пойти на поводу искушения и дать волю коварным помыслам. Не смог противостоять жгучему желанию, посчитал, что все пререкания совести напрасны, и решил осуществить продуманный ранее план. Вконец устав от долгих и мучительных размышлений, он поднялся на ноги и подкрался к Макензи. Прислушался, дыхание того было ровным. Абель навел оружие на спящего и приготовился выстрелить в него.

- Зря стараешься, - подал голос Генри. Брэстед вздрогнул, подался назад и, спохватившись, поспешно нажал на курок, но выстрела не последовало. Проделал это еще несколько раз, - и безрезультатно.

- Я ведь сказал, что зря стараешься, - приоткрыв глаза, с полным

равнодушием проговорил Генри. - Уж лучше бы ты осуществил затею с покушением при помощи какогонибудь камня. Так, по крайней мере, ты наверняка размозжил бы мне голову. Брэстед в недоумении потупился. Он не успел опомниться, как недруг вскочил на ноги и выхватил у него оружие.

- Сядь и не хорохорься. Ты облажался, так умей же с достоинством

признать проигрыш. Против такого довода молодому человеку нечего было возразить, и он подчинился воле победителя.

- Прежде чем пойти на этот отчаянный и безумный шаг, тебе следовало

бы проверить готовность оружия. Генри достал из кармана плоский металл и просунул его в отверстие в рукоятке оружия. Предмет щелкнул, попав на предназначенное ему место, и тем самым известил о готовности икстерминейтора к применению.

- Теперь можешь пристрелить меня с уверенностью в летальном исходе, но

сначала позволь спросить, зачем ты желаешь моей смерти? Разве мы враги? Вопрос Макензи смутил племянника. Он безмолвствовал, но не оттого, что ему нечего было сказать, просто он не мог простить себе такой осечки. Замысел его был раскрыт, и бессмысленно было оправдываться.

- Я ненавижу вас! - выпалил Брэстед с жаром.

- Достаточная причина, чтобы прикончить меня. Чем же я заслужил твое

презрение?

- Из-за вас я остался сиротой и прожил столько лет в неволе.

- Ты заблуждаешься, Абель, и, что еще хуже, упорствуешь в своем

заблуждении. Я невиновен и могу это доказать..

- Ну конечно! Желаете своим красноречием обмануть меня, провести как

глупого мальчишку. Но я не стану слушать вас.

- Решать тебе, - огорченно развел руками собеседник и протянул ему

икстерминейтор. Держи, теперь он заряжен, и ты можешь завершить свою затею, когда это будет тебе угодно. Прошу тебя только об одном: когда решишь прикончить меня, стреляй мне в спину, так я смогу хотя бы подумать, что меня убил не мой любимый племянник.

- Я вам не племянник, - сердито возразил Абель.

- Что бы ты ни сказал, тебе не по плечу изменить реальность. Ты

навсегда останешься для меня сыном моего брата, - слова его тронули слушателя и, тем не менее, он не отступился от своей затеи. - Дай мне отсрочку до рассвета, а потом. если твоя совесть ничему тебя не научит, исполнишь свое желание. Я не буду сопротивляться. Генри прилег, смежил веки, но не уснул. Вот уже более года, как он потерял свой сон. После десятилетней спячки мозг его больше не требовал отдыха и он ложился только для того, чтобы расслабить усталое тело. Лежа под тентом наедине с человеком, преисполненным ненависти к нему, Макензи прикидывал в уме варианты спасения. Он мог бы лишить племянника оружия и тем самым обезопасить себя. Однако он хотел окончить все разногласия без применения силы и заключить с ним мир. - Ах да! Я чуть было не забыл! - воскликнул Генри присев. Сняв с