Юрий Акашев - История народа Рос. От ариев до варягов

Вообще, в научной литературе очень много внимания уделяется изучению финно-угорского компонента в северо-русской топонимии [537], но лишь единичными учеными затрагивается вопрос об арийской топонимии этого региона. Тем ценнее работа по сопоставлению названий рек (гидронимов) Русского Севера и возможных древних корней этих названий, обнаруженных в санскрите, проведенная С.В. Жарниковой при содействии Н.Р. Гусевой. Вот лишь некоторые из обнаруженных ими параллелей: реки Гавиньга, Гавяна, Гавишна (соответственно Кирилловского, Устьсысольского и Вельского уездов Вологодской губернии) и санскритские слова (в русской транскрипции) «го, гави» (корова), «гавини» (стадо коров), «гавиша» (жаждущий коров, владелец стада) – эти названия ясно свидетельствуют о связи рек с началом скотоводства; р. Гар (Устьсысольский уезд) и санскритское «гар» (брызгать), р. Гиридая и «гирида» (горами данная, то есть горная), р. Кала (Вельский уезд) и «кала» (темный, небольшой, тихий); реки Кама (приток Волги), Камавелица и Камчуга (Тотемский уезд), озера с названием Камозеро (в Кирилловском и Кемском уездах) и санскритские слова «кам» (вода, счастье; вызывать любовь), «камда» (дающий воду), «кама» (стремление к, наслаждение); реки Лала (в Сольвычегодском, Устюжском и Никольском уездах), Ляла (в Печорском), Лаля (в Архангельском) и санскритское «лал» (играть, быть вольным, веселиться); реки Лакшма (в Каргопольском и Устюжском уездах) и «Лакшми» (богиня красоты, богатства); реки Сара (в Кадниковском, Ладейнопольском и Белозерском уездах), Сарова (в Пинежском), оз. Сарозеро (в Ладейпольском) и санскритское «сара» (вода, энергия, сила; наполненный) [538].

Эти параллели можно продолжить как наблюдениями Жарниковой и Гусевой, так и своими собственными – достаточно обратиться к географическим картам Русского Севера и санскритско-русскому словарю. Например, названия реки Пинега и города Пинюг легко объясняются значениями санскритских слов «piñga» (красно-бурый), «piñgalá» (золотистый), «piñjara» (золотистый, красновато-желтый), особенно если учесть, что здесь встречается золотой песок и пирит (золотая обманка). Название реки Вага соответствует санскритскому «vāg + ga», где первый компонент означает «речь, голос, звук» (вспомним, что и русское «река, речка» – однокорневое со словом «речь»). Гидроним Юга соответствует санскритскому «yu + ga», где первый компонент означает «попутчик, товарищ, приятель» (возможно, эта река получила такое название в связи с тем, что она вела к жилищу какого-то доброго человека); к этой же группе следует отнести гидронимы Юг, Подюга, название города Великий Устюг. Легко объясняется значение гидронима Двина как «сдвоенная, двойная»: ведь эта река образуется от слияния двух больших рек – Сухоны и Вычегды, а на санскрите «dvi-» означает «два»). В названиях рек Хатаяха, Хата-Аркаяха, Хата-Аркавим также легко усматриваются санскритские слова «khā» (ключ, родник), «khatā» (колодец, пруд) и «arc» (сиять, сверкать), в названии Маленьга (приток реки Ухты в Карелии) – «mála» (грязь) и «malin» (грязный). Название реки Пеша, впадающей в Чешскую губу, (напрашивается аналогия с городом Пешавар в северо-западной Индии) может происходить от «páçu» со значением «мелкий домашний скот». Здесь санскритское «а», видимо, перешло в русском языке в «е» (вариант – «е»), как в t aks-т есать-т ес, asti- есть, ad- едим, vā-в еять, ar av-р еветь-р ев и т. д.

Что касается русской топонимики, то она на севере представлена в изобилии: озера Долгое, Кривое, Круглое, Белое, Черное, Красное, Дикое, Щучье, реки Песчаная, Каменка, Травянка, Крутовалка, Гусеница, Крутая, Сухая, всякого рода «цветные» (Белая, Черная и т. п.), горы Сточная, Сиверка, поселения Горшок, Кадь, Заячья Курья, Окуньково, Елкино, Березник, Дубрава и т. д. Конечно, многие топонимы могли возникнуть в эпоху гораздо более позднюю, но, думается, что среди них имеется и довольно много следов расселения древнейших росов.

Волшебные русские народные сказки, отразившие в себе наиболее древние времена жизни росов, также содержат в себе следы пребывания их создателей на Севере. Очень многие из них рассказывают о чудесном путешествии героя «за тридевять земель, в тридесятое государство», за тридцать озер. Путь его почти всегда лежит через дремучий лес, темный, непроходимый, болотистый. Иногда сказочный герой, преодолев эти необъятные леса, болота и озера, выходит к морю. А «молочные реки с кисельными берегами» – не северные ли это реки (белые, с ледяною шугой), по берегам которых очень рано поспевает морошка, переспевшие ягоды которой и по виду, и по вкусу напоминают кисель? К тому же, слово «кисель» этимологически связывается со словом «кислый», а на Севере, как известно, в изобилии растет кислая ягода клюква, которая хорошо сохраняется под снегом и весной становится еще вкуснее.

Упоминаются в сказках хрустальные или стеклянные горы и дворцы, расцвеченные самоцветами, что не может не навести на мысль о ледяном царстве Севера. Показательны в этом отношении сюжет и образы русской народной сказки «Хрустальная гора» [539]. Иван-царевич, наделенный способностью обращаться в ясного сокола, «взвился и полетел в тридесятое государство, а того государства больше чем наполовину втянуло в хрустальную гору». В это царство прилетают змеи: один о трех головах, другой – о шести и третий – о двенадцати, которые отнимают у стада коров, а последний похитил царскую дочь. Иван-царевич, вступает в поединок с каждым из этих змеев, снимает с них головы и, разрубив туловище третьего, «на правой стороне нашел сундук; в сундуке – заяц, в зайце – утка, в утке – яйцо, в яйце – семечко». Зажег он семечко, поднес к хрустальной горе, и «гора скоро растаяла». Из этой горы Иван-царевич выводит царевну, приводит ее отцу и женится на ней. В этой сказке хрустальная гора (которая втянула в себя больше половины государства, а впоследствии растаяла), несомненно, связана с воспоминанием о наступлении и отступлении ледника. Двенадцатиглавый змей удивительно напоминает Вритру (со своими злыми помощниками он крадет стада коров, прячет в ледяной горе царевну), а Иван-царевич – это русский Индра (зажег семечко, осветил мир, разогнав мрак долгой ночи, растопил ледяную гору, освободил царскую дочь).

Царство Кощея Бессмертного также часто помещается в стране мрака и холода. Иногда он закован в цепи (оцепенел от холода), но с таянием снегов ему удается напиться весенней воды, он срывается с цепей, похищает красавицу Марью Моревну – прекрасную королевну, уносит ее далеко в свои горы и подземные пещеры. Находит Марью Моревну и спасает Иван-царевич [540]. Этот древний сюжет русских сказок очень напоминает древнеиндийский миф о Вале и Индре (см. главу II, § 3). Имя Кощей (от слова «кощь» или «кошть» – «кость») означает «окостеневший», то есть застывший, оцепеневший от сильного холода, и, возможно, сначала применялось в качестве эпитета, а уж потом перешло в имя собственное [541]. Смерть Кощея, по русским сказкам, скрыта в яйце, яйцо – в утке, утка – в зайце, заяц – в сундуке, который стоит под дубом; а дуб этот растет «на море, на океане, на острове Буяне». Но в те далекие времена, когда создавались волшебные сказки, нашим предкам могло быть известно только одно «море-океан» – это «Молочное море», часть Северного Ледовитого океана.