Юрий Акашев - История народа Рос. От ариев до варягов

Конечно, невозможно определить точно время закрепления слова росы в качестве этнонима за далекими предками современного русского народа. Однако его этимологический анализ, произведенный во 2-й главе II части настоящей монографии, позволяет предположить, что оно было им известно еще в пору первичного освоения районов Крайнего Севера и проживания по соседству с арьями. Вот какую картину нарисовали в своей совместной монографии известные археологи Н.А. Николаева и В.А. Сафронов: «Оторванно от внешнего мира живут на небольших останцах земли малочисленные коллективы охотников, 35–40 человек. В ограниченном количестве пасутся дикие животные. Пока не растаял лед, они приходят сюда из более южных широт, из тайги, за тысячу верст отсюда: спасаются от летнего гнуса и комара <��… >.На небольших территориях суши люди знают животных наперечет. Часть их стараются сохранить «про запас». С надеждой напряженно они всматриваются вдаль: ждут спада воды. Может быть, появится новый остров, необходимый для выживания рода…» [591]. И снова вспоминается известное выражение «Мать Сыра-Земля». Земля, пропитанная влагою-росою, вскармливала и сберегала живущих на ней людей, которые, ощущая свое единство и неразрывную связь с ней, называли себя росами – жителями росной земли, Рόсии. В древнеиндийских текстах мы не встретим употребления этого слова в значении этнонима, из чего следует, что этот термин наши предки закрепили за собой в качестве общего, видового названия уже после ухода арьев из Европы. Н.Р. Гусева отмечает, что «жившие здесь рядом с праславянами арьи, занимавшиеся, главным образом, скотоводством, стали волна за волной уходить в сторону Ирана и Индии в конце III – начале II тысячелетия до н. э.» [592]. «Мы» (в отличие от «не-мы»), «наши» (в отличие от «не-наши») остались жить на своей, материнской земле. Этнический термин «росы» объединял всех «своих» и отличал их от «чужих» по принципу общей территории, общей этнической культуры, общности исторических судеб.

В дальнейшем, по прошествии многих веков, вятичи, поляне, кривичи, дреговичи и другие племена, расселяясь по широким просторам Восточной и Средней Европы, помнили, что все они росы, поэтому и землю свою называли везде Росией. Традиционное русское написание этого слова с одной «с» сохранялось на протяжении многих веков. Например, в «Сказании Авраамия Палицына» (XVII в.) написано: «И ныне всяк возраст да разумеет и всяк да приложит ухо слышать, киих ради грех попусти Господь Бог нашь праведное свое наказание и от конец до конец всея Росия, и како весь словенский язык возмутися, и вся места по Росии огнем и мечем поядены быша» [593]. Эта традиция сохранилась в современном украинском – «Росiя», в польском – «Rosja», в болгарском – «Руси́я». Написание в этом слове двух «с», несвойственное русскому языку, перешло к нам из латинского, скорее всего, через посредство немецкого. В последних двух языках буква «с» удваивается для предотвращения ее озвончения в позиции между гласными. В русском языке написание в слове Россия двух «с» не имеет смысла.

Закономерно возникает вопрос о соотношении этнических терминов «росы» и «славяне». Но, чтобы ответить на него, сначала нужно уточнить значение второго этнонима. Этимологии и семантике этого слова посвящена обширная литература. Существует большое количество самых разнообразных толкований, анализ которых можно найти в книге В.П. Кобычева «В поисках прародины славян» [594]. Мы, как и автор указанной книги, разделяем точку зрения, которой в свое время придерживались русский историк XIX века Н.М. Карамзин, чешский ученый П. Шафарик, известный лингвист А.Г. Преображенский и многие другие. Согласно этой точке зрения, в основе этнонима «славяне» лежит лексема «слово», которая, помимо своего основного смысла, имеет также значение «речь», «способность говорить». Именно от нее образована более древняя форма этнонима – «словене», «словhни». Именно она, с огласовкой через озафиксирована в русских летописях, ее сохранили в своем языке украинцы («слов’яни»), отразили в своих самоназваниях словаки и словенцы, сохранилась она в белорусских топонимах Большие Словяне и Малые Словяне (и это несмотря на резко выраженное «акание» белорусов). Огласовка «славяне» (через аи с суффиксом – ’ан-) оформилась в русской книжно-литературной среде в XVIII в. По мнению Г.А. Хабургаева, употребление этнонима «словене» в летописи «только с невосточнославянским суффиксом — ěн -(не – ’ ан -)» указывает на его «зависимость от старославянских и греческих источников, куда этот термин попал из диалекта «западных» славян (собственно восточнославянское было бы * словляне – ср. древляне, полочане и др.)» [595]. Но это лишь подтверждает глубокую древность его образования (во всяком случае, задолго до окончания общеславянской эпохи), а также на его укорененность в среде как западных, так и восточных славян.

Прекрасно сказал современный русский ученый, председатель комиссии преподавания литературы и русского языка Российской АН Троицкий В.Ю.: «Слово выражает не только мысль, но всего «человека говорящего», целокупность его связи со всем окружающим и отклик на все окружающее, и внутри него происходящее в границах этого произнесенного слова. Слово объединяет мысль, чувство, духовидение, оно – единство внутренних откликов на внешний мир, осознаваемых и неосознанных» [596].

Этническое название «словене», образованное от лексемы «слово», в отличие от этнонима «росы», несло в себе семантическую нагрузку со значением «говорящие на одном языке, понимающие друг друга» и выполняло различительную функцию. Росы его употребляли, когда, встречаясь с представителями иных народов, внешне зачастую почти не отличавшимися от родных соплеменников, им было необходимо отличить «своих» от «чужих» (а в этом и состоит назначение практически всех этнонимов!). С другой стороны, оно выполняло функцию объединительную, включая в категорию «своих» всех тех, кто говорил на понятном языке. Это очень хорошо соотносится с древнерусским словом «язык», которое одновременно означало и «речь», и «народ».

Поэтому оба эти термина (росы и славяне), наряду с местными, племенными и родовыми названиями, могли употребляться одновременно довольно долгое время среди многих славянских племен, широко расселившихся по территории Европы. Этот факт подтверждается, в частности, тем, что еще летописец Нестор, отвечая на вопрос «откуду есть пошла Руская земля», отождествляет русское со славянским, а автор Густинской летописи употребляет выражение «народ Словенский, или Руский» [597], ставя, таким образом, между этими этнонимами знак равенства. Чрезвычайно важным для нашего исследования является и тот факт, что польский историк, живший в XVI в., М. Стрыйковский всех древних славян именовал «русацами» или «рускими славянскими народами» [598].