Коллектив авторов - Дворянство, власть и общество в провинциальной России XVIII века

Кроме того, можно допустить, что количество печатных экземпляров Манифеста (25), пересылаемых в духовные правления, соответствовало количеству действовавших на 1767 год в уезде церквей. Иван Кириллович Кириллов {733} говорит о 44 церквах, действовавших на территории Новосильского уезда в 1710 году. В изданной в 1895 году работе Павла Ивановича Малицкого {734} время возникновения только некоторых приходов Новосильского уезда отнесено к XVII — первой половине XVIII века; в ряде очерков нет четких указаний на время возникновения приходов, указано лишь, что они достаточно древние и, вероятно, существовали в XVIII веке. И тех и других приходов у Малицкого указано 48. В Деле о сочинении проекта нового уложения сохранились подписи священников, чьи приходы относились только к одному из станов уезда — Паньковскому. Из указанных в деле десяти церквей (в селах Пшеве, Мансурове, Казавке, Судъбищах, Пан[ь]кове, Моховом, Покровском на Раковке, Покровском на Левшине, Малинове, Богоявленском) у Малицкого зафиксировано девять, то есть все, кроме церкви в селе Казавке. При этом сведений о возникновении прихода в селе Панькове нет, а постройка церкви отнесена к 1770-м годам. Таким образом, обнаруженное Дело о сочинении проекта нового уложения позволяет уточнить некоторые факты не только собственно истории выборов депутатов в Уложенную комиссию и написания наказов, но и факты церковной истории Орловского края.

Как известно, депутаты, выбиравшиеся от Сената, Синода, всех коллегий и канцелярий, уездов, городов, жителей разных званий и состояний, кроме крепостных крестьян и духовенства, должны были представить в Комиссию наказы от пославших их жителей, причем главная цель составления наказов заключалась в том, чтобы «спознать каждой округи состояние» и узнать «нужды и чувствительные недостатки нашего народа». Цель же созыва Комиссии Манифест определил четко и лаконично: «Мы созываем [депутатов] не только для того, чтобы от них выслушать нужды и недостатки каждого места, но и допущены они быть имеют в комиссию, которой дадим наказ и обряд управления для заготовления проекта нового Уложения к поднесению нам для конфирмации» {735} .

Для работы в Комиссии по составлению нового Уложения явилось 564 депутата. Дворян Орловского края в Комиссии представляли 16 человек, 9 из которых были выбраны местным дворянством, и 6 человек заменили их во время работы Комиссии по разным причинам. Дворянством были избраны «генерал-поручик, лейб-гвардии Измайловского полка секунд-майор» {736} Александр Ильич Бибиков, секунд-майор Алексей Власов, подполковник Сергей Мясоедов, капитан гвардии и обер-прокурор Сената граф Федор Григорьевич Орлов, капитан Егор Иванович Офросимов (Ефрасимов) [133], поручик Александр Похвиснев, полковник Петр Степанович Протасов, отставной капитан Иван Герасимович Сибилев и статский советник Петр Васильевич Хитрово. Получили депутатские полномочия в результате передачи от избранных депутатов: аудитор Алексей Анненков, капитан Василий Ильич Бибиков, поручик Сергей Головин, прокурор Адмиралтейской коллегии Иван Автамонович Фурсов, адъютант Василий Сафонов и Григорий Григорьевич Бровцын [134]. Как видим, ранги дворянских депутатов Орловского края отличались довольно большим разнообразием — от поручика до полковника — и были в среднем выше, чем ранги избравших их дворян. Это подтверждается и наблюдением американского историка Пола Дюкса о том, что дворяне в целом по стране стремились выбрать в депутаты человека, имевшего среди них наиболее значительный ранг и, соответственно, статус {737} .

Здесь уместно будет сказать несколько слов о депутатах орловского дворянства, которые были выбраны представлять в Комиссии местные интересы {738} .

Вероятно, самым значительным статусом среди депутатов обладал избранный дворянством Елецкого уезда генерал-поручик, лейбгвардии Измайловского полка секунд-майор и кавалер ордена Св. Анны Александр Ильич Бибиков (1729–1774). Одновременно он был избран в Комиссию и от дворянства Костромского уезда Московской губернии. А.И. Бибиков, известный государственный деятель, сын инженера генерал-поручика Ильи Александровича Бибикова, рано вступил в военную службу:«17 лет от роду он уже имел звание инженер-прапорщика и состоял при постройке Кронштадтской крепости, вернее, при ее модернизации» {739} . А.И. Бибиков изучал инженерное дело и артиллерию в России и за границей, занимался разведывательной деятельностью в Пруссии {740} . В Семилетнюю войну (1756–1763) он обнаружил незаурядные военные способности: командовал 3-м мушкетерским полком, отличился в боях под Цорндорфом и Кольбергом, взял в плен командира прусского корпуса генерала Вернера (1761) {741} . Он закончил войну в чине генерал-майора и вернулся в Россию уже в царствование Екатерины II, чьи ответственные поручения он успешно исполнял до самой смерти: в 1763–1764 годах руководил карательной экспедицией против восставших заводских крестьян в Казанской и Симбирской губерниях, в 1771–1773 годах подавлял восстание в польских областях. В 1773 году ему было поручено усмирение Пугачевского бунта.

Будучи елецким помещиком, А.И. Бибиков вряд ли проживал на территории Елецкого уезда [135], от которого был выбран депутатом, и даже не обладал большим количеством земель в крае [136]. По всей видимости, причина выбора именно А.И. Бибикова в депутаты его земляками состояла не в его богатстве, а в том, что, находясь на ответственных постах в столице и обладая обширными связями в правительстве, он мог, вероятно, с гораздо большим успехом отстаивать интересы пославших его дворян. При этом он вряд ли лично присутствовал на выборах [137].

Хотя его ранг не был самым высоким среди депутатов, реальная влиятельность Бибикова проявилась уже на первом заседании Уложенной комиссии, 31 июля 1767 года: в соответствии с Обрядом управления комиссии А.И. Бибиков был избран на должность маршала Комиссии, получив 165 «избирательных» голосов и 262 «неизбирательных». Конкуренцию в выборах на эту должность ему составляли князья Михаил Никитич Волконский и Михаил Михайлович Щербатов, графы Иван, Григорий и Федор Григорьевичи Орловы, граф Захар Григорьевич Чернышев, Петр Иванович Панин и Николай Ерофеевич Муравьев. В связи с выбором на должность маршала Бибиков передал свое депутатское полномочие от елецкого дворянства гвардии капитану В.И. Бибикову, своему брату. Последний активно включился в работу Комиссии, принимая участие в обсуждении законов о дворянстве [138]и проекта правам благородных {742} .

Статский советник Петр Васильевич Хитрово (1727? — около 1793 года) выступал в Уложенной комиссии от имени дворян Волховского уезда. Хитрово — старинный дворянский род, обосновавшийся в Орловском крае ранее середины XVI века {743} . П.В. Хитрово был нижегородским губернским прокурором в 1761–1762 годах {744} , хотя в документах 1764 года его продолжают именовать «губернским прокурором» {745} . В 1767 году, когда болховские дворяне избрали его своим депутатом в Уложенную комиссию, П.В. Хитрово уже был вице-президентом Коллегии экономии, которую позже, в 1775–1779 годах, он возглавлял. С 1780 года он заведовал Соляною конторою и присутствовал в 6-м департаменте Сената {746} . Семья Хитрово владела значительным количеством земель в Орловском, Мценском, Волховском, Карачевском, Дмитровском и Новосильском уездах {747} . Хотя сам П.В. Хитрово, будучи вице-президентом Коллегии экономии, вряд ли проживал в своих вотчинах, болховские дворяне, среди которых были и другие представители семьи Хитрово, доверили ему представление своих интересов в Уложенной комиссии в надежде на его обширные связи в столице. Однако судя по опубликованным материалам Комиссии, П.В. Хитрово особой активностью в ее работе не отличался. На седьмом заседании он баллотировался в комиссию о разборе наказов, но избран не был. На следующем заседании вместе с депутатом от Орловской провинции графом Ф.Г. Орловым и обер-прокурором Сената Всеволодом Алексеевичем Всеволожским П.В. Хитрово был выбран «себе помощником» генерал-прокурором князем Александром Алексеевичем Вяземским.