Сергей Войтиков - Высшие кадры Красной Армии 1917-1921

17 ноября 1918 года председателю Высшей военной инспекции Н.И. Подвойскому отошла телеграмма начальника Всероссийского главного штаба с просьбой «оказать могучую поддержку и настоять на немедленном выводе частей Московского городского комиссариата по военным делам из здания Александровского военного училища и прежде всего в течение этой недели тех частей, кои занимают помещение в главном корпусе» . Здание по утвержденному Наркомвоеном плану должно было быть передано Всероглавштабу. Дело в том, что ВГШ был «разбросан по всей Москве, что при отсутствие средств связи и дальности расстояния крайне затрудняет его работу» [743]. 22 декабря Н.И. Раттель уточнил, что составляющие ВГШ управления были разбросаны по всей Москве, а именно — Новая и Старая Басманная, Большая Молчановка 20, Арбат 35 и 37 (ныне там находится «Дом актёра»), Антипьевский 6. Штатный пер. 26, Гранатный пер. 7, Воронцево поле 6, Хлебный пер. 15, Садовая 6, Земляной вал 26. Раттель констатировал, что при «слабом наличии средств связи… такая разбросанность» тоже очень влияет «на срочность работ» [744].

Переезд в Москву поставил перед Наркомвоеном и ряд кадровых вопросов: служащие комиссариата при переезде оставляли в Петрограде свои семьи и, что естественно, отвлекались от работы раздумьями об участи оставленных в Петрограде родственников. Наркомат организовал постепенный вывоз семей своих сотрудников [745], о котором договорилось руководство военного ведомства [746].

Таким образом, обстоятельства переезда Наркомвоена в Москву вносили дезорганизацию в работу его управлений, оказавшихся рассеянными по Москве. Эффективность деятельности управлений резко снизилась на срок от 3 до 9 месяцев — в зависимости от обстоятельств переезда.

К тому же, как отметили составители [747]«Юбилейной оценки деятельности Народного комиссариата по военным делам», при переезде в Москву «отдельные вопросы жизни выдвигались ежеминутно и не хотели, и не могли ждать общего планомерного разрешения; необходимость заставляла регулировать частные вопросы особыми отдельными распоряжениями, что отражалось весьма благополучно на общих результатах работы» [748]. Управления и их служащие были вынуждены налаживать быт, отвлекаясь от своей непосредственной работы.

Была нарушена нормальная деятельность Наркомвоена. Эвакуация проходила весной 1918 года, однако ликвидировать её негативные проявления пришлось фактически до конца осени. На качестве работы наркомата отрицательно отразился отказ от переезда части кадровых служащих, что связывалось с «квартирным вопросом» — трудностями расселения многотысячной массы госслужащих в неприспособленной тогда для этого Москве. Согласившиеся на переезд служащие оставляли в Петрограде свои семьи и, естественно, отвлекались от работы раздумьями об участи родственников (Наркомвоен, впрочем, организовал постепенный вывоз семей своих сотрудников). Да и сами управления разместить было нелегко — они оказались рассеянными по Москве и даже (например, ГАУ [749]) по Подмосковью. Кроме того, эвакуация наркомата стала настоящим кошмаром для многих жителей новой столицы и во многом изменила облик «первопрестольной».

Как заметил исследователь Марк фон Хаген, советская политическая система зиждилась на четырёх ключевых политических институтах: большевистской партии, бюрократическом аппарате, «тайной полиции» (органах ВЧК — ГПУ — ОГПУ — НКВД) и Красной Армии [750]. Летом 1918 года, когда партия меньше года удерживала власть в своих руках и только в июле избавилась от своих временных «попутчиков» — левых эсеров, ВЧК делала свои первые шаги, а многотысячная масса государственных служащих ещё занималась поиском квартир в Москве, армия и более чем двухтысячный центральный военный аппарат, во главе которого стоял с марта 1918 года Лев Троцкий, занимали крайне важное место.

22 апреля на заседании ВЦИК Лев Троцкий подчеркнул необходимость создания профессиональной, а «не дилетантской, не импровизированной» армии — с привлечением «всех ценных» военных специалистов, возложением на них ответственности и поручением им организационной, по его выражению — «главной» работы [751](в плане кадров Троцкий был прагматиком). Троцкий назвал ближайшей задачей Наркомвоена реорганизацию «военного аппарата прошлого, дезорганизованного, расстроенного, не могущественного по количеству лиц, ценностей, которые он обнимает» . Этот аппарат предполагалось учесть, организовать и приспособить к той армии, которую мы сейчас хотим формировать» [752](т.е. массовой регулярной).

Принципы построения армии на основе всеобщей воинской повинности после разгрома левых эсеров утвердил в июле 1918 году V Всероссийский Съезд Советов [753]. Троцкий определил армию как «строго централизованный аппарат, тесно связанный нитями со своим центром» , и указал на необходимость установления строгой субординации и стройной системы местных военных органов [754].

К середине января 1918 года сложилась следующая структура наркомата по военным делам. Наркомат возглавлял пленум коллегии Наркомвоена , которому напрямую подчинялись Особое совещание по обороне государства , Ставка Верховного Главнокомандующего и Штаб Всероссийской коллегии по организации РККА . «Узкий» состав коллегии Наркомвоена руководил напрямую сметно-финансовой частью и секретариатом, посредством Управления делами Наркомвоена — центральными (Управление по ремонтированию армии — УРА, ВУА) и главными (Управление военно-воздушного флота — УВВФ, Главное интендантское управление— ГИУ, Главное артиллерийское управление — ГАУ, Главное военно-техническое управление — ГВТУ, Главное военно-санитарное управление — ГВСанУ, Главное управление по квартирному довольствию — ГУ КД, Главное управление по заграничному снабжению войск— ГУЗС, Главное управление военно-учебных заведений — ГУ ВУЗ, Главное управление Генерального штаба — ГУГШ) управлениями военного ведомства, Главным штабом и Канцелярией Военного министерства. Отдельные члены коллегии Наркомвоена руководили: отделами по демобилизации армии и артиллерийским, Управлением Главного комиссариата ВУЗ и Редакцией печатного органа Наркомвоена [755].

4 марта Ставка Главковерха, как мы уже установили, прекратила своё существование. В результате подрывной деятельности Подвойского сотоварищи от центрального военного аппарата осталась совокупность структур, которые никак не могли обеспечить строительство Красной Армии. В условиях переезда Наркомвоена в Москву и развернулось под руководством созданного 3 марта 1918 года Высшего военного совета строительство центрального военного аппарата.