Борис Рыбаков - Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. Происхождение Руси и становление ее государственности

Наиболее убедительной представляется гипотеза ряда ученых, согласно которой с первичными славянскими племенами следует отождествлять тшинецко-комаровскую археологическую культуру XV–XII вв. до н.э., простирающуюся от Среднего Поднепровья на востоке до Одера на западе. Южная ее граница шла вдоль северного склона Карпат, а северная — примерно по широте Припяти.

Вычленение праславян из индоевропейского массива было результатом тех значительных сдвигов в первобытном обществе, которые происходили у племен северной половины Европы на рубеже III и II тысячелетии до н.э. (культура шаровых амфор). Известное единство охватывало предков германцев, славян и балтов, простираясь от Эльбы до Днепра. Появляется подвижное пастушеское скотоводство с использованием повозок, устанавливаются довольно широкие торговые связи, четко выделяются вожди племен, с которыми погребают рядовых соплеменников (зарождение института первобытнообщинных «смердов»).

В первой половине II тысячелетия до н.э. началось широкое расселение пастушеских племен по Восточной Европе. Конные пастухи, вооруженные боевыми топорами, медленно перегоняли свои стада (примерно со скоростью в 10–12 км за один год), расселяясь до Валдая и Средней Волги. В процессе этого расселения племена расщеплялись, перемешивались, сливались, что прослеживается даже в современной нам скотоводческой терминологии украинцев, русских и белорусов.

По окончании расселения, к середине II тысячелетия до н.э., обозначился процесс постепенной консолидации осевших родственных племен в большие этнические массивы. Одним из таких массивов и были славяне (к отдаленному времени до нашей эры применяется термин «праславяне»).

Создание однородной археологической (тшинецко-комаровской) культуры было результатом и материальным выражением процесса консолидации. Славянство того времени не было абсолютно монолитным — единая археологическая культура подразделялась на 10–15 локальных вариантов, которые могли соответствовать древним племенам или союзам племен, а возможно, и первичным диалектам праславянского языка (?).

Выбранная нами начальная точка отсчета славянского исторического процесса — середина II тысячелетия до н.э. — застает праславянский мир на уровне первобытнообщинного строя, но с достаточно богатым историческим прошлым: предки славян уже с V–III тысячелетий до н.э. знали земледелие, пережили в эпоху энеолита временный подъем, связанный с усилением пастушеского скотоводства, приняли участие в заселении огромных пространств и ко времени кристаллизации праславянского этноса они уже достигли определенного уровня культуры: их хозяйство основывалось на оседлом скотоводстве и земледелии с охотой и рыболовством в качестве дополнений; они жили оседло в небольших деревнях. Основные орудия труда делались еще из камня, но применялась и бронза (долота, шилья, украшения). Выделение дружинной прослойки внутри племени не документировано.

Единообразие праславянского мира во второй половине II тысячелетия до н.э. от Днепра до Одера, прослеживаемое по археологическим источникам, постепенно начинает нарушаться в результате сложных процессов, происходивших в первобытной Европе. В Средиземноморье уже сложилось классовое общество; по морским каботажным путям плавали торговцы и завоеватели; в Центральной Европе бурно шел вторичный процесс выделения конных дружин, оснащенных хорошим бронзовым оружием.

В результате войн и завоеваний складывались новые общности из этнически разных, разноязычных племен, а старые общности распадались. Перемещения племен, воздействие одних племен на другие привело к тому, что археологическая однородность уже не соответствовала однородности языковой, этнической.

В северной половине Центральной Европы создалась археологическая общность (лужицкая культура), включившая в себя западную половину праславянского мира, какую-то часть кельтских и иллирийских племен. Возможно, что это новое единство, продержавшееся несколько веков, и получило наименование «венедов» («венетов»), закрепившееся (после ухода кельтов на юг и юго-восток) за западно-праславянской частью земли венедов. Вхождение части праславян в новую (допустим, венедскую) общность нарушило прежнее единообразие культуры всех праславян, но, по всей вероятности, не коснулось общего праславянского языка.

В восточной половине праславянского мира в конце II и начале I тысячелетия до н.э. тоже происходил ряд изменений, но отношения с внешним миром здесь сложились иначе. Исторически наиболее важной областью здесь являлось Среднее Поднепровье, где сложилась так называемая чернолесская археологическая культура (примерно X–VII вв. до н.э.). Своеобразный ареал чернолесской культуры (Правобережье до Тясмина включительно плюс земли по Ворскле) полностью совпал с ареалом архаичных славянских гидронимов (О.Н. Трубачев); поскольку ни один из совпадающих ареалов никогда в другое время не повторялся, следует считать доказанным безусловное славянство носителей чернолесской культуры.

В эпоху бытования в Среднем Поднепровье чернолесской культуры происходят следующие изменения: пашенное земледелие становится ведущим в системе праславянского хозяйства; на смену привозной (и поэтому малоупотреблявшейся) бронзе приходит выплавка железа из местной болотной и озерной руды. Открытие железа, наиболее «демократичного» из всех металлов, произвело переворот в праславянском хозяйстве и военном деле. Праславяне, жившие фактически почти в каменном веке, сразу вступили в век металла и были богаче металлургическим сырьем, чем их степные соседи.

В эту эпоху праславянам-земледельцам впервые пришлось столкнуться со степняками-скотоводами, только что перешедшими на новую форму кочевого скотоводства.