Алексей Азаров - Дело государственной важности

Реванш?

Бертгольд перечитал оба пункта, словно надеясь отыскать в них иной смысл. Нет, все точно: ДАП призывала к реваншу. Открыто, не боясь дать правительству и оккупационным властям повод для запрета. Заинтересованный, Бертгольд в течение дня срочно поднял из архивов отделения оперативные материалы по ДАП. Знать о партиях, течениях и группировках все — это входило в его служебные функции. Он держал осведомителей практически в каждой из организаций, действовавших на территории Мюнхенского военного округа. Рейхсвер формально стоял вне политики; однако на деле он активно вмешивался в политическую игру в качестве третьей силы; сто тысяч штыков — таков был его аргумент, когда он желал поддержать или убрать кого-нибудь со сцены. Бертгольд, разумеется, не принадлежал к числу тех, кто решал государственные проблемы; его обязанности были скромными: поставлять достоверную информацию командованию и своевременно проникать в тайны внутрипартийных и межпартийных сделок. Вот и все.

Приступая к изучению материалов по ДАП, Клаус, естественно, еще не знал, что к концу дня придет к мысли использовать свое служебное положение и превратиться из сборщика информации в участника политической игры, ведя ее на свой страх и риск. Просто программа национал-социализма разбудила в его душе боль от раны, нанесенной поражением и бегством кайзера. Для него, кадрового офицера, капитуляция была не актом, закреплявшим положение вещей, а несмываемым пятном на безупречном мундире армии. Еще в школе он мечтал о погонах и там же жадно усваивал мысль о том, что Германия — государство избранных, а немецкий народ отмечен провидением, чтобы господствовать и повелевать… Право господина… Капитуляция отняла его, не дав взамен ничего, кроме репараций, инфляции и хаоса.

Реванш. Только реванш мог вернуть империи былое величие.

Реванш!

ДАП была первой из партий, известных Клаусу, которая без обиняков высказала мысль, бывшую, в сущности, его собственной. Из этого следовало, что это его, Бертгольда, партия и ему с ней по пути. Конечно, ДАП недостает многого: массовости, связи с деловыми кругами, денег. Но значило ли это, что она всегда будет такой или, что хуже, внезапно распадется, как это уже не раз случалось с маленькими партиями?

В поисках ответа Бертгольд в течение дня прочел все материалы из досье ДАП. Их было довольно много, и источники разведотделения с редким единодушием сходились на том, что ДАП постепенно укрепляет свое положение и в течение считанных месяцев приобрела влиятельных сторонников. В досье имелся список лиц, внесших более или менее крупные пожертвования в партийную кассу. Среди них Бертгольд обнаружил несколько предпринимателей, известного в Мюнхене биржевого дельца и целую когорту лавочников. Это был многозначительный факт! Партия, демагогически заявлявшая себя поборником интересов рабочих, фактически существовала на средства… работодателей! Выходит, они делали на нее ставку, рассчитывая, очевидно, что идеи, заложенные в программе, рано или поздно привлекут к национал-социализму новых сторонников и позволят ДАП конкурировать с партиями-гигантами… Ставка в расчете на будущее!.. «Что ж, — подумал Бертгольд. — Это реально. Те, кто станут союзниками ДАП в трудные для нее времена, получат сторицей, приди она к власти». И еще он подумал, что будет правильным стать одним из этих союзников. Негласно, разумеется. И при точных гарантиях, что услуги, оказанные ДАП, не окажутся забытыми и при определенных условиях повлекут продвижение на самый верх служебной лестницы.

Тогда же, в феврале 1920-го, Бертгольд разработал план действий и вскоре передал в кассу партии довольно крупную сумму. Деньги он снял с бесконтрольных секретных счетов и вручил их национал-социалистам, разумеется не сам. Посредником стал доверенный агент, целиком зависящий от Клауса. Этот же агент позднее организовал ему встречи с функционерами ДАП, из бесед с которыми Бертгольд вынес тревожное убеждение, что среди лидеров национал-социалистского движения нет единства. Партию, как выяснилось, раздирала борьба за власть. Четыре ее лидера — Дрекслер, Федер, Дингфельдер и Гитлер — тянули ДАП каждый в свою сторону… Четверо там, где должен быть один!.. Кому из них следовало отдать предпочтение, угадав в нем завтрашнего вождя?

Клаус не торопился выбирать. Наводил справки, прикидывал, оценивал.

Первым он исключил из числа претендентов Дингфельдера. Врач по образованию, Иоганнес Дингфельдер не производил впечатления сильной личности. Место в руководстве было предоставлено ему с учетом популярности, которую он завоевал статьями в периодике. Многие обыватели Мюнхена привыкли начинать свой день с чтения хлестких фельетонов на злобу дня, подписанных «Германус Агрикола». Поэтому остальные члены четверки были вынуждены до поры до времени терпеть Дингфельдера на авансцене — ДАП нуждалась в его влиянии публициста.

У другого члена руководства — Готфрида Федера был, как отметил Бертгольд, довольно крупный козырь в борьбе за власть: поднятая им шумиха вокруг «процентного рабства». Она привлекла к национал-социалистам некоторое количество крестьян из числа тех, чьи земли находились в закладе у банков и которым Федер обещал «выкуп без процентов». Зная, что проценты по закладам, взятые в сложной совокупности, нередко превышают суммы самих ссуд, нетрудно было сообразить, что в представлении сельских хозяев Федер выглядел ангелом-избавителем. Другой вопрос — хватит ли их голосов, чтобы превратить «ангела» в вождя?

Третий из претендентов — сын таможенного чиновника из австрийского городка Браунау Адольф Гитлер был для Бертгольда, несмотря, на все старания раскопать его подноготную, в какой-то степени «темной лошадкой». Биография Гитлера прослеживалась с трудом, и большую ее часть оказалось невозможным проверить, поскольку до 1912 года Гитлер безвыездно жил в Вене. Кем он там был, на каком поприще подвизался? Работал ли чертежником в архитектурной мастерской, как значилось в его регистрационной карточке в полиции, или же подмастерьем маляра, как утверждали? Не смог он установить и многое другое. Что делал Гитлер после демобилизации и на какие средства живет? Единственный из вожаков национал-социалистов, Гитлер официально числился безработным, и, хотя не получал ни жалованья от партии, ни пособия на бирже труда, не похоже было, чтобы он испытывал острую нужду в деньгах… Столь же туманной, как источники финансирования, была история его возвышения в ДАП. Меньше чем за год Гитлер из члена одной из побочных организаций партии стал шефом отдела пропаганды — самого значительного по числу сотрудников и объему деятельности — и, кроме того, основным автором той самой программы, что привлекла внимание Бертгольда.