Виктор Бердинских - Тайны русской души. Дневник гимназистки
- Название:Тайны русской души. Дневник гимназистки
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Ломоносовъ»77e9a3ea-78a1-11e5-a499-0025905a088e
- Год:2015
- Город:Москва
- ISBN:978-5-91678-252-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктор Бердинских - Тайны русской души. Дневник гимназистки краткое содержание
Книга доктора исторических наук, профессора Виктора Бердинских целиком основана на дневниках за 1909 – 1924 годы Нины А – овой, вятской гимназистки, затем петроградской курсистки, затем поэтессы и скромной сотрудницы областной библиотеки. Ее цельная душа наполнена искусством, круг ее интересов – стихи, живопись, музыка. Дневники показывают невероятное богатство сложившейся к 1917 году русской жизни со всеми ее мироощущениями, восприятиями, образом мыслей, отточенной культурой чувств. На их страницах, сохранивших многие детали быта первой четверти XX века, гибким и страстным языком описаны события трагической эпохи. Во время краха родной страны юная девушка сохранила твердость ума и убеждений, искренность и чистоту. Она сумела – с поразительным самоанализом – запечатлеть поток времени, проходящий через ее душу, хотя, конечно же, не думала об этом, не помышляла о постороннем читателе и нимало не ценила свои закрытые для чужих глаз дарования.
Тайны русской души. Дневник гимназистки - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Одна за другой замелькали прекрасные картины.
Вот мы поедем мимо дачи Булычёва, огибаем Симоновский остров 10, вот подъезжаем под Скопино – и что же?
На горе стоит несколько человек. Мне кажется, что я ясно вижу, кто это: вот – Леночка ( Юдина ) 11в светлом платье, вот – Екатерина Александровна ( Юдина ), сам Юдин ( Алексей Николаевич ), он – в голубой рубашке, а вот и Соня ( Юдина ) 12. Они машут чем-то большим и белым, и мы отвечаем им… Милые, милые, ведь это для меня они вышли на межу!..
Но быстро идет пароход. Сменяются виды. Вот едем мы мимо Филейки, вот подъезжаем под мост. Какой он большой! Мужичок в красной рубашке, стоящий наверху, кажется игрушкой…
Мы – в каюте. Проехали Медяны 13, Гольцы 14. Ложимся спать. Нет, не спится. Качает, трясет, стучит. Спать с непривычки невозможно. У меня заболела голова, захотелось встать, выйти на воздух, но… Долго еще лежали мы все трое, чтобы не разбудить друг друга…
Наконец встали и оделись. Пароход подходил к пристани. «Орлов…» 15– послышались голоса. Мы выскочили: «Это Орлов?..» – ничего не видно, кроме служб. Постояли, посмотрели и отправились в каюту, но не легли, а открыли окно и стали смотреть.
Было тихо и сначала свежо. На реке горели огоньки бакенов и яркими точками отражались в воде, сосны и ели, казалось, спокойно спали. Постепенно предрассветный туман стал подниматься от воды: потускнели огни, побледнели очертания деревьев…
Пароход тихо-тихо шел всё дальше и дальше, «а туман, как витязя кольчуга, над рекою стлался, серебрясь»… Из мутно– белого, словно пустого пространства плыли навстречу нам береговые тени, чуть-чуть, едва заметно мелькали огоньки, а пароход всё шел и шел в эту пустую мглу.
Мы легли. И еще недолго слышала я шум волн, затем заснула.
«Вот и Котельнич!» 16– услышала я и, прежде чем успела опомниться, пробормотала что-то бессвязное. Через пять минут у нас уже сидела Настасья Сидоровна с внучкой, но скоро ушла, и мы поплыли снова. И снова – чудные, невиданные картины. Густой сосновый лес точно взбирается на высокие берега, из-за деревьев выглядывают маленькие домики, сползшие ели купают свои темно-зеленые ветви в светлой, прозрачной воде…
После Кукарки 17мы пообедали. Потом я читала около часа Лидии Георгиевне и Ан. Кап. книгу «Царь-работник». Устала и вышла на трап.
Я стояла на корме и смотрела, как волны от парохода пузырились в глубине и быстро вспенивались; ее ( пены ) мелкое причудливое кружево словно наливалось и таяло в густой студенистой массе, какою казалась темная вода реки; ярко белея на фоне темных облаков, реяла чайка.
Поднялся ветер, и белые гребешки побежали по волнам. Я поспешила на нос ( парохода ). Там были уже Аня К. и Маня К. и, смеясь, подставляли свои носы ветру.
Я встала к ним, и ветер обвеял меня, и мне стало весело-весело! Но пошел дождь, и мы убрались в каюту…
Вчерашнее утро было скучно. Зато вечер – веселый-превеселый. Нас пригласили в рубку 1-го класса – потанцевать. На рояле нам играла пианистка – Антонина Абрамовна Фоминых, едущая в Елабугу давать концерты.
Мы немного потанцевали, а потом она устроила нам игры. Например, мы все выходили из рубки, и в наше отсутствие она на виду «прятала» какую-нибудь известную нам вещь, а мы должны были, вернувшись, ее искать: кто находил, тот молча садился на место. Мы с Алей, как увидим, покажем друг другу – и расхохочемся. А Антонина Абрамовна смеется над нами:
– Они – как найдут и рассмеются – уже по глазам видно, что нашли. Уж вы не смейтесь…
А как не смеяться: спрятано на виду, а ищем пять минут…
Наконец наигрались и вышли на трап – говорят, въезжаем в Каму, но различия воды я не видела…
– Ну, скоро Соколки 18, там я выйду. А пока – идемте гулять! – говорит Антонина Абрамовна.
Я, Аля, Аня и Манька М. идем им навстречу, не пускаем. Всё же они прорвались, так как Антонина Абрамовна стиснула меня в боках…
Потом она собралась, распростилась с нами и в Соколках вышла. Я с Лидией Георгиевной тоже сошла, и мы увиделись еще раз. Разговорились. Оказалось, что она знает моего дядю, живущего в Елабуге…
Простились и поднялись на пароход. Скоро он отошел от пристани…
Был чудный лунный вечер. Чуть-чуть волновалась река, и от почти полной луны ложилась на воду блестящая светлая полоса.
Я долго сидела на трапе с Лидией Георгиевной, вспоминая глаза Екатерины Георгиевны… 19
Сегодня утром у Богородска 20въехали в Волгу. Казалось, мы были вблизи берега, но люди, находившиеся на нем, казались нам тараканами. Вот как широка Волга!.. И берега ее высоки и круты. И в этой части они почти безлесны…
Вятка.
– Ниночка! Собирайся, уже второй час, пора идти!
– Я готова, тетя 21, только возьму чистый платок.
– Ну, с Богом!..
И я пошла в гимназию.
– Вот и Ниночка! – встретили меня там.
– Посмотри, хорош букет?
– Хорош, но… неужели нас только четверо?
– Да, еще Лена, вот и всё, пойдемте, ждать не стоит…
Отправились. По дороге к нам примкнула Веруся, и такой небольшой компанией мы пошли на вокзал.
– А речь? Зинаида Ивановна, речь! Я не знаю, что говорить, скажите! – просила Наташа.
– По-моему, Наташа, вот что…
И посыпались «речи» самого шутливого содержания, но, наконец, составили и серьезную и пошли молча: каждая думала свою думу. А думы были невеселые: мы шли провожать нашу любимую учительницу словесности – Екатерину Георгиевну Гурьеву.
«И зачем она уезжает! Почему? Отчего именно она, а не другой кто, кого не жалко? Как пусто будет без нее в гимназии, она такая прелесть!» – думалось мне.
Я так привыкла видеть в учительской ее невысокую, стройную фигурку, так любила ее чудные темно-карие глаза, что мне казалось невероятным, проходя завтра мимо учительской, не увидать ни этих глаз, ни этой улыбки… Вероятно, у всех или, по крайней мере, у многих мелькнула такая же мысль.
Незаметно в мечтах и разговорах мы дошли до вокзала. Там сбрызнули начавший увядать букет и тревожно стали ждать. Вот кто-то едет: она? Нет.
Вот еще – тоже нет! Еще, еще… всё не она. А вот там – подальше – кто-то идет в большой шляпе… Это она! Где Наташа? Скорей!..
Это действительно она – такая хорошенькая, нежная, грациозная, в голубой кофточке и с розами в руках.
– Вы давно уже здесь? А меня задержали, – произносит приятный певучий голос. А чудные глаза сияют. – Ну а теперь пойдемте – где-нибудь посидим, времени еще не много…
Мы прошли в здание вокзала и сели на диванчик.
– Ниночка, я с тобой, – шепчет Владя Жарская 22и пролезает за мной поближе к Екатерине Георгиевне, так как я сижу с ней рядом. Я передала ей поклон от тети, она поблагодарила и, оглядев всех, сказала вполголоса:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: