Марк Блок - Феодальное общество

Не замедлили они и с набегами вглубь страны. Слишком малочисленные, чтобы рисковать, они избегали достаточно плотно населенной долины Роны, с хорошо укрепленными городами и замками. Эти сарацины, явившиеся из испанской Сьерры или гористого Магриба, были, по словам одного монаха из аббатства Санкт-Галлен, «настоящими козами». Несмотря на суровый вид, Альпы представляли для них лакомую добычу: где как не там таились плодородные долины, куда можно было внезапно обрушиться с соседних гор? Например, долина Грэзиводан. Высились там и монастыри, тоже весьма соблазнительная добыча. Монастырь Новалез, чуть выше Сузы, был ограблен и сожжен в 906 году, большинство монахов из него сбежало. По ущельям двигались небольшие группки странников, купцов или паломников, которые ходили поклониться могилам апостолов. Разве можно было не подстеречь их по пути? В 920 или в 921 году англосаксонские паломники были побиты камнями в узком ущелье. С тех пор подобные случаи стали повторяться. Арабы не боялись продвигаться далеко-далеко на север. В 940-м их заметили в окрестностях верховьев Рейна: они сожгли знаменитый монастырь Сен-Морис д’Агон в Вале. Примерно в то же время их отряд изрешетил стрелами монахов Санкт-Галлена во время мирного крестного хода вокруг церкви. Но на этот раз наскоро собранный аббатом отряд из числа монастырских данников расправился с сарацинами, а несколько пленников, которые были приведены в монастырь, героически умерли в нем, отказавшись принимать пищу.

Наладить охрану в Альпах или открыть военную кампанию против сарацин тогдашним государствам было не под силу. Необходимо было разрушить разбойничье гнездо во Френе. Но и для этого было препятствие: разрушить его можно было, только отрезав от моря, откуда поступало подкрепление, но ни сами короли — Прованса и Бургундии на западе, Италии на востоке, — ни их графы не имели флота. Единственными опытными моряками среди христиан были греки, но они порой пользовались своим умением точно так же, как сарацины, становясь корсарами. Разве не пираты-греки разграбили Марсель в 848 году? Дважды в 931 и 942 году византийский флот появлялся возле берегов Френе, призванный — в 942 году точно, а возможно, и одиннадцать годами раньше, — королем Италии Гуго Арльским, который был очень заинтересован в Провансе. Обе попытки не принесли результата. Правда, похоже, что в 942 году Гуго чуть ли не во время кампании раздумал воевать, решив взять сарацин в союзники с тем, чтобы закрыть с их помощью все переходы в Альпах и лишить тем самым подкреплений одного из своих соперников, претендовавшего, как и он, на корону Лангобардского королевства. В 951 году королем лангобардов стал король Восточной Франции — теперь бы мы сказали Германии — Оттон Великий. Он стремился создать в центральной Европе, включая Италию, христианское мирно живущее государство по образцу империи Карла Великого. Считая себя наследником Карла Великого, чью императорскую корону он унаследует в 962 году, Оттон счел своим долгом положить конец набегам сарацин. Для начала он воспользовался дипломатическим путем и постарался получить от халифа Кордовы приказ своим подданным оставить Френе. Потом решил идти походом против сарацин, но так и не осуществил своего намерения.

В 972 году разбойники захватили необыкновенного пленника. На дороге, ведущей к Большому Сен-Бернару, в долине реки Дранс, был захвачен аббат Клюни Майоль, возвращавшийся из Италии и попавший в засаду. Его отвели в одно из горных убежищ, которыми часто пользовались сарацины, поскольку им было трудно всякий раз возвращаться в свою крепость. Они отпустили Майоля, получив огромный выкуп, собранный монахами. Настоятель Клюнийского аббатства, реформировавший столько монастырей, был почитаемым другом, духовником и, если позволено будет так выразиться, домашним святым многих королей и баронов, в частности, графа Прованса Гильома. Гильом догнал на обратной дороге разбойников, совершивших святотатственное нападение, и разгромил их; затем собрал под свою руку множество сеньоров из долины Роны, между которыми впоследствии разделит отвоеванные земли, и повел их на крепость Френе. На этот раз крепость пала.

Для сарацин это стало концом разбоя на весьма обширных территориях. Разумеется, побережье Прованса и Италии по-прежнему оставалось доступным для их набегов. Еще в XI веке монахи Йереких островов занимались выкупом христиан, захваченных и увезенных в Испанию арабскими корсарами, еще в 1178 году около Марселя сарацины захватили множество пленников. И все-таки в Провансе — и в предгорье Альп, и на побережье, — крестьяне вновь могли обрабатывать свои земли, а пути через Альпы снова стали более или менее безопасными, как и все остальные дороги через перевалы Европы. В Средиземноморье жители торговых городов Италии: Пизы, Генуи и Амальфи — с начала XI века перешли к активному наступлению, они выгнали мусульман с острова Сардиния, добирались до них и в портах Магриба (с 1015), и в Испании (в 1092) и начали очищать свои воды, относительная безопасность которых — вплоть до XIX века безопасность на Средиземноморье была только относительной — имела величайшее значение для их торговли.

Венгры, или мадьяры [4] Само название «венгры» скорее всего тюркское, как, вполне возможно, частично и «мадьяры», относившееся поначалу к одному из племен. , появились в Европе так же неожиданно, как гунны. Средневековые писатели, которым пришлось хорошо с ними познакомиться, простодушно удивлялись, почему римляне нигде не упоминают о них. Нужно признаться, что древняя история венгров для нас еще темнее, чем история гуннов, потому что китайские источники, которые гораздо раньше западных начинают помещать сведения о «хиун-ну», как они называли гуннов, не дают о венграх никаких сведений. Ясно одно, новые завоеватели несомненно были типичными кочевниками азиатских степей: кочевники могли отличаться друг от друга языком, но были удивительно похожи образом жизни, продиктованным единой средой обитания, все они были табунщиками и воинами, пили молоко кобылиц, жили охотой и рыбной ловлей и были прирожденными противниками земледелия. По типу языка мадьяры относятся к финно-угорской группе, в настоящее время к венгерскому языку ближе всего говоры некоторых народностей Сибири. Однако многочисленные переселения повели к тому, что и сами венгры, и их язык подверглись воздействию тюркских народов и сильно изменились под их влиянием.

Впервые венгры появляются около 833 года в районе Азовского моря и тревожат оседлые народы — византийские колонии и Хазарский каганат. Вскоре они уже грозят отрезать дорогу к Днепру, который был в те времена необычайно активной торговой артерией: по Днепру через волоки от торга к торгу переправлялись с Севера меха, из русских лесов мед и воск, со всех стран света — рабы, которых обменивали на товары или на золото, доставленное из Константинополя или Азии. Отрезать дорогу к Днепру венграм помешали появившиеся из-за Урала новые орды — печенега, которые стали теснить венгров. Путь на юг был прегражден воинственным Булгарским царством, и тогда венгры разделились: одна их часть отправилась дальше на восток и углубилась в степи, а большинство примерно в 896 году перебрались через Карпаты и расселились на равнинах Тисы и среднего Дуная. Эти обширные пространства, начиная с IV века столько раз разоренные и ограбленные, представляли собой, с точки зрения населенности, белое пятно. «Пустыня» — пишет о них хронист Регинон Прюмский. Но не нужно воспринимать его определение слишком буквально. Были народности, которые имели в былые времена солидные поселения на этой территории, а те, что просто прошли по ней, оставили здесь небольшие группки отставших или задержавшихся. Проникли сюда и довольно многочисленные славянские племена. И все-таки населения там было совсем немного, подтверждением этому — географические названия: с приходом венгров все они, вплоть до названий рек, стали венгерскими.