Франсуа Блюш - Людовик XIV

Но все меняется во второй половине царствования. Два королевских акта, эдикт от апреля 1695 года и декларация от 13 декабря 1698 года, вменяют в обязанность учредить как минимум одну начальную школу при каждом церковном приходе. Эта инструкция связана с обучением католическому катехизису, которое обязательно для детей «вновь обращенных» в католичество. Следовательно, школа была создана религиозным, точнее, антипротестантским постановлением за сто восемьдесят лет до ввода Жюлем Ферри обязательной, бесплатной и светской школы. Теоретически «обязательное школьное образование было введено Людовиком XIV, а не Жюлем Ферри», если не считать того факта, что многие приходы продолжали оставаться без своей школы и что санкции, предписанные в отношении уклоняющихся родителей, оставались мертвой буквой. И тем не менее меры, которые Людовик XIV предпринял для поощрения малых школ, принесли свои плоды: в епархии Монпелье некоторые церковные округа насчитывали в 1715 году 80% приходов, имеющих свою школу. Только в двух округах (Курнонтеррале и Бриссаке), управляемых деканом, их менее 60%. В этой же епархии — здесь проходит фронт борьбы против протестантизма — насчитывается в 1716 году восемьдесят восемь мужских школ и сорок семь женских {189}. Содействие весьма ревностного епископа Кольбера де Круасси и очень динамичного сотрудника короля интенданта Ламуаньона де Бавиля позволило эффективно воплощать в жизнь королевскую декларацию 1698 года.

Вот так продолжаются до самых окраин Франции внутренние завоевания Людовика XIV, а битва против невежества далеко не самая последняя по важности. Однако все это не отвлекает короля от заботы о своей столице.

У короля свой способ завоеваний. Он ни разу не был на юге после своего брака. Напротив, такие города, как Амьен, Аррас, Дюнкерк, Лилль, Реймс, Мец, Туль и Верден, видят его постоянно. Создавалось впечатление, что Париж, который расположен всего лишь в нескольких лье от Сен-Жермена и Версаля, совершенно заброшен монархом: с 1666 года он перестает быть постоянной резиденцией Людовика, а с 1672 года король там почти не показывается. Зато парижане восторженно приветствуют у себя Месье, брата короля, которому Людовик подарил Пале-Рояль. Монсеньор постоянно пребывает в Париже, который привлекает его своими представлениями и где Монсеньор становится кумиром его жителей. Происходит как бы перераспределение ролей.

Но есть еще иная роль, от которой Его Величество не отказывается: это роль покровителя столицы и организатора ее украшения. Через посредство своего министра (особенно когда министром является такой человек, как Кольбер, который сам распределяет задачи между суперинтендантством строительства, городским бюро и генерал-лейтенантом полиции) король следит за чистотой города, за соблюдением мер по санитарии и гигиене, печется о красоте своей столицы. Здесь проявляется частная инициатива приходов, монастырей, различных вельмож, оживляемая благотворным соперничеством. Но эта инициатива как бы всегда неразрывно связана с желанием короля. Лучшим доказательством этого может служить площадь Побед, задуманная как своего рода гимн славе короля и обустроенная другом монарха, маршалом де Лафейядом.

В Париже, как и повсюду, первые годы личного правления похожи на стремительное наступление. Это еще был тот момент, когда Кольбер надеялся уговорить своего короля обосноваться в Париже и сделать из монументального ансамбля Лувр — Тюильри самый большой и самый удивительный дворец в мире. В 1662 году отец и сын Вигарани заканчивают строительство театра Тюильри, начатого в 1659 году. Это замечательное техническое сооружение, способное вместить шесть тысяч зрителей, сцена которого позволяет ставить сложнейшие и причудливые представления (но акустика, увы, оставляет желать лучшего). С 1660 по 1678 год в Лувре (в частности, в квадратном дворе) ведутся работы. С 1664 по 1666 год архитектор Лево перестраивает Тюильри, где Людовик сохранит за собой на некоторое время зимние апартаменты. В 1665 году кавалер Бернини уехал в свою Италию; после этого тотчас же принимается французский проект построения восточной колоннады в Лувре. Клод Перро в сотрудничестве с искусным мастером Франсуа Дорбе создает с 1668 по 1672 год свое произведение искусства. А от кольберовского плана закладки широкого проспекта, подступающего к фасаду дворца, отказываются, так как король больше не проявляет особого интереса к своим парижским дворцам. К тому же он никогда не согласился бы, так же как и при рассмотрении проекта Бернини, на разрушение королевской и приходской церкви Сен-Жермен-л'Оксерруа. Лувр остается сооружением незавершенным, разнородным, даже не защищенным от дождя. И тем не менее на нем достаточно сильно отразился стиль Людовика XIV, поддерживающий его славу и украшающий Париж.

В шестидесятые годы появляются большие здания, поражающие своим великолепием: коллеж Катр-Насьон (1662–1672), построенный по завещанию Мазарини, Королевская мануфактура гобеленов (1666), Обсерватория (1667–1668). Кассини, которого просят от имени короля высказать свое мнение о них, в ходе работы дает критическую оценку последней постройке; однако Клод Перро рьяно отстаивает свой проект и не идет на большие уступки. На мануфактуре Гобеленов, находящейся в предместье Сен-Марсель, Шарль Лебрен, первый художник Его Величества, руководит огромным цехом. «Надо знать, что все мастера мануфактуры работают на короля и что многочисленные изделия, которые там производятся, используются для украшения королевских домов» {18}.

Но 1670 год был, пожалуй, переломным. Людовик XIV в период благоприятной международной обстановки, которая сложилась благодаря подписанию Ахенского мира, принял решение, в согласии с Кольбером, превратить свою столицу в открытый город и отдал приказ снести северные крепостные стены (южные же продолжают частично стоять до 1686 года): в то время слово «бульвар» (в переводе с голландского — «крепостная стена из бруса». — Примеч. перев .), которое воспринималось изначально как военный термин, приобретает мирное значение. Итак, начинается обустройство бульвара под покровительством короля и под предводительством Кольбера, а также благодаря финансовой помощи города Парижа и под художественным руководством архитектора Франсуа Блонделя. Бульвар «замыкает полгорода с северной стороны… Он состоит из трех аллей с насаждениями вязов в четыре ряда… Ширина среднего ряда составляет шестьдесят футов, а ширина каждой боковой аллеи всего лишь восемнадцать — двадцать футов. Эта новая городская аллея длиной в 1200 туазов превышает уже протяженность крепостной стены от ворот СентАнтуан до ворот Сен-Мартен, которые были сооружены в 1670 году по указу совета, изданному 7 сентября того же года, а также по другому указу, датированному 11 марта 1671 года. Чтобы облегчить въезд каретам на вал, по которому теперь проходит бульвар (вместо прежней крепостной стены. — Примеч. перев .), пришлось сделать пологий скат шириной в сорок восемь футов» {18}. Много было разговоров о том, что крепостные стены были снесены в отместку за Фронду. Но у парижан достаточно прозорливости, чтобы понять, что открытие города стало возможным лишь благодаря укреплению и изменению линии северной границы. И если король им дарит аллею и триумфальные ворота, то это для них двойной выигрыш.