Унгвари Кристиан - Осада Будапешта. Сто дней Второй мировой войны

В каждой комнате были сложены остатки библиотеки моего отца: кучка экскрементов всегда была накрыта открытой книгой, потом еще кучка и еще книга и так далее… Туалетную бумагу, которая была просто необходима после таких «действий», вырывали из книг горстями… И вот все эти башни гордо высились, подобно небоскребам, распространяя невыносимую вонь».

Советские войска жестоко мстили за любые предпринятые против них действия. Когда салашистский снайпер с верхнего этажа здания на улице Халми застрелил советского офицера, всех мужчин, обнаруженных солдатами по соседству, согнали в близлежащий парк, где расстреляли перед собравшимися жителями района «как предупреждение». После того как пала Буда, массовые казни проходили во дворе тюрьмы на бульваре Маргит, на площади Сена и на площади Тарацко.

То, о чем он рассказал нам, нельзя было назвать иначе, как ад на земле. 70 процентов женщин, от двенадцатилетних девочек до будущих молодых матерей на девятом месяце беременности, были изнасилованы. Большинство мужчин угнаны в рабство; каждый дом разграблен, город с его храмами лежит в руинах. В ресторанах и магазинах — лошади; на улицах, на кладбищах, в разграбленных магазинах — тысячи непогребенных тел. В подвалах ютятся люди, полубезумные от голода, они питаются мясом мертвых лошадей. И т. д. Наверное, то же самое творилось в Иерусалиме, когда пророк Иеремия разразился стенаниями.

Некоторым жителям Будапешта советская оккупация принесла жизнь и свободу или по крайней мере избавление от власти партии «Скрещенные стрелы». Другим, которые зачастую не несли прямую ответственность за преступления фашизма, ее приход означал массовые захоронения, насилие и отправку в Сибирь.

Хуже всего было чувство абсолютной беззащитности. Несмотря на то что во время осады шансы погибнуть были выше, в некотором смысле это переносилось легче, чем то связанное с постоянным риском существование, что пришло ей на смену. Со времен начала авиационных налетов летом 1944 г. каждый уже твердо понимал, что на войне неизбежны жертвы среди гражданского населения, но мало кто представлял себе то открытое беззаконие и полное отсутствие безопасности, что принесли с собой «освободители».

Акты жестокости совершались то в одном, то в другом районе города. Больше всего страдало население тех районов, где бои были самыми длительными и ожесточенными. Например, в Буде, в районах горы Геллерт-Хедь, районах Замка и холма Рожадомб закон и порядок не были восстановлены вплоть до начала марта 1945 г. Здесь почти все дома были ограблены, и не по одному разу, мародерствующими советскими солдатами и дезертирами, советскими патрулями, вызванными жителями на помощь или преступниками из числа венгров.

Поведение грабителей было непредсказуемым. Иногда они вырезали целые семьи, а в других случаях начинали играть с детьми в игрушки и покидали дома с миром. Даже советская городская комендатура не смогла уберечь себя от грабежей. Пока генерал-лейтенант Замерцев находился в театре, у него угнали машину. Израильский юморист Ференц Кишонт (он же Эфраим Кишон), проживавший в то время в Будапеште, вспоминал:

«Мы полагали, что солдаты, сокрушившие гигантскую машину национал-социализма, превосходили всех в военном отношении. Но все (?! — Ред. ) советские люди, с которыми нам пришлось встречаться, оказались прирожденными спекулянтами черного рынка и увлеченными барахольщиками. Они носили живописную смесь из одежды с различных оккупированных территорий. Некоторые катили с собой детские коляски, доверху заполненные трофеями их грабительских кампаний».

Как во время, так и после осады именно женщинам приходилось ухаживать за семьями и часто рисковать жизнью, когда они носили воду, стояли в очередях за продуктами, ухаживали за больными и пытались защитить жизнь своих любимых. Большинство мужчин не осмеливалось и носу показать из подвалов, либо из страха попасть в плен, сначала к салашистам, а потом — к красноармейцам, либо потому, что были не так храбры. Захватчикам гораздо чаще оказывали сопротивление именно женщины, которым часто за свою смелость приходилось расплачиваться жизнью. В одном из отчетов швейцарского посольства говорится:

«К самым худшим страданиям, выпавшим на долю венгерского населения, относится насилие над женщинами. Случаи насилия затронули все возрастные группы, от 10 до 70 лет. Они настолько часты, что лишь немногим женщинам удалось их избежать. Иногда изнасилования сопровождаются актами небывалой жестокости. Многие женщины предпочитают этим ужасам самоубийства… Бедствие усугубляет тот факт, что многие советские солдаты больны, а в Венгрии ощущается абсолютное отсутствие лекарств».

Госпожа Ёдён Фараго вела дневник все время осады и прекратила свое занятие лишь на время, когда советские солдаты тыловых служб сменили в городе фронтовиков, после чего начались изнасилования:

«Целую неделю я была не в состоянии писать. Эта неделя была просто адом. То, через что нам пришлось пройти, просто невозможно описать. Мы дрожим, как только заслышим русскую речь. Мы складываем руки и молим Господа, чтобы они прошли мимо. У нас ничего не осталось. Они забрали нашу одежду, домашнюю утварь, ткани, еду, питье — все, что могли. Мы дрожим весь день и всю ночь. Семь недель осады были детскими играми по сравнению с тремя неделями пыток, которые продолжаются и сейчас».

В феврале 1945 г. коммунисты района Кёбанья (в Пеште) обратились к советской стороне со следующим письмом:

«Десятилетиями рабочие всего мира смотрели на Москву как неграмотный трудяга на Христа. Именно оттуда они ждали… освобождения от варварства и вандализма фашизма. После долгого тяжелого ожидания славная и долгожданная Красная армия наконец-то пришла, но что это была за армия!..

Кёбанья была местом, куда освободительная Красная армия вошла 2 января после тяжелых уличных боев, оставляя на своем пути разрушения, опустошение и разорение. И это не потому, что в пожитках и мебели жителей, которые десятилетиями страдали от рабства, скрывались фашисты. Среди представителей рабочего класса Кёбаньи мало кто сочувствовал немцам и почти все ненавидели нацистов. Скорее, все это явилось демонстрацией самой безудержной, откровенной ненависти. Пьяные солдаты насиловали матерей на глазах детей и мужей. Девочек в возрасте 12 лет отнимали у отцов и матерей, а потом их насиловала компания из 10–15 солдат, которые очень часто болели венерическими заболеваниями. После первой группы пришла вторая, которая следовала примеру своих предшественников… Некоторые товарищи погибли, пытаясь защитить своих жен и дочерей…