Николай Брунов - Очерки по истории архитектуры Т. 1

Для всего развития египетской архитектуры остается характерным резкий контраст между легкой, жилой, и тяжелой, рассчитанной на вечность монументальной архитектурой, который так типичен для эпохи доклассового общества (см. выше) и который Египет унаследовал от архитектуры времен родового строя. В Египте этот контраст даже значительно усилен. Египтяне различали «страну живых» (рис. 141 и 142). Так называли они пустыню, на краю которой, иногда на фоне спускавшихся к Нилу отвесных скал, они возводили свои грандиозные монументальные постройки, среди которых погребальные сооружения играли очень большую роль. Выбор этой местности объясняется не только близостью строительного камня, но также главным образом тем соответствием между мощной и суровой архитектурой монументальных сооружений и подчас скалистой пустыней, которое архитекторы Египта использовали для достижения более сильного впечатления на зрителей. Наоборот, жилые дома и деревни были расположены в плодородной части страны, покрытой богатой растительностью. Эта жилая архитектура египтян отличалась, в противоположность их монументальной архитектуре, рассчитанной на вечность, очень большой легкостью и недолговечностью. Она поэтому почти совершенно не сохранилась. Некоторое представление о ней все же можно получить, отчасти на основании раскопок, обнаруживших планы жилищ и даже целых городов, отчасти по изображениям и воспроизведениям в живописи, скульптуре (рис. 143) и в прикладном искусстве (рис. 144–145), а также по описаниям в древней литературе.

Египетский дом (рис. 146) относится, как дворец в Месопотамии, к дворовому типу и продолжает дальнейшее развитие много комнатного дворового прямоугольного дома эпохи родового строя (рис. 14 и 15). С течением времени количество помещений разрасталось (рис. 147), дворов стали делать иногда несколько, и таким образом сложился усложненный тип более позднего египетского дома (рис. 148), для которого характерна асимметрическая группировка довольно большого количества помещений, отчасти расположенных вокруг небольших двориков, через которые они получали свет и воздух, отчасти соединенных друг с другом коридорами. Определяющими для такого расположения помещений были реальные требования практической жизни, которые вызывали то или иное взаимоотношение комнат. О наружном виде египетских домов дают некоторое представление их изображения на рельефах и в живописи. Это были в более простых случаях глинобитные сооружения, иногда с немного покатыми стенами, но чаще дома были деревянные. Стены состояли из связанных друг с другом древесных стволов; иногда употреблялась смешанная техника. Характерна форма дверей, изображённая на рельефах и состоящая из нескольких уменьшающихся внутрь вертикальных и горизонтальных древесных стволов (рис. 143). Погребальный ящик в Каирском музее воспроизводит дом и некоторые детальные его формы (рис. 144). Так, особенно интересны суживающиеся книзу деревянные колонны, бывшие в Египте в ходу с древнейших времен и, по-видимому, перешедшие оттуда на о. Крит (см. следующую главу) и дальше — в Микены (см. том II). Типична также выкружка, которая венчает домик, воспроизведенный в каирском ящичке. Существует теория, что подобная выкружка произошла от пальмовых листьев над образующими стену связанными друг с другом пальмовыми стволами. Листья свисали сверху вперед, и это якобы послужило реальным прообразом архитектурной выкружки. На композицию садового ансамбля в Египте, известного только по поздним памятникам эпохи Нового царства из Тель-эль-Амарны (рис. 149), монументальная архитектура оказала несомненное влияние. Так, из храмов заимствованы две башни-пилоны с проходом между ними, а план в целом имеет схематически правильную главную ось.

Большие египетские жилые ансамбли известны двух типов. Город Кахун (рис. 150) кажется на первый взгляд правильным городом.

В нем имеется множество одинаковых домов различного типа.

Огромное количество крошечных домиков, в которых жили кадры строителей, резко противопоставлено ряду больших и тоже совершенно одинаковых между собой домов для представителей господствующего класса. Рисунок улиц довольно правильный. Все же и Кахун, который обнаруживает стремление к правильному построению городского ансамбля, не может быть назван настоящим правильным городом. Сравнение его планировки с любым греческим городом гипподамова типа (см. том II) доказывает это. В гипподамовом городе проведена математически правильная сетка улиц, в Кахуне улицы идут только более или менее правильно, очень часто отступая от абсолютной правильности, что заставляет признать Кахун, как и Пекин, городом неправильным в котором только сделана попытка приблизиться к правильной распланировке. Другой тип большого жилого ансамбля представлен городом Амарна (рис. 151). Он состоит из отдельных усадеб. В противоположность Кахуну, в нем дома очень широко расставлены друг от друга, и каждый дом окружен большим участком земли с садами и огородами. Дома разбросаны без всякого видимого порядка и образуют совершенно случайное расположение. В пределах нерегулярного целого только отдельные кварталы отличаются более правильной планировкой.