Николай Брунов - Очерки по истории архитектуры Т.2

Styger R. Die romischen Katakomben. Berlin, 1933: Фрикеп А. Римские катакомбы и памятники христианского искусства, I–IV. М… 1875–1878: Wuiff О. Altchristliche und byzantinische Kunst. Berlin. 1915:Achelis H. Die Bedeutung der Katakomben von Neapel fűr die christliche Kunstgeschichte. Leipzig, 1932; Beyer H., Lietzmann H. Die jűdische Katakombe der Villa Torlonia in Rom. Berlin, 1930; Beyer O. Die Katakombenwelt. Tubingen, 1927; Sybel von L. Probleme der christlichen Antike (Neue Jahrbűcher fur das klassische Altertum. 27). 1924.

Вслед за признанием христианства официальной государственной религией правительство Константина принялось за обширную строительную деятельность в области культовых зданий нового типа. Особенно важны грандиозные сооружения в Иерусалиме, который превратился в главный религиозный центр империи. Первоначальные сооружения IV века почти совершенно до нас не дошли. То, что сохранилось, изучено еще недостаточно и вызывает много спорных вопросов. Однако ясно, что эти здания примыкают к восточной школе римской архитектуры, что они представляли собой не дальнейшее продолжение столичного сводчатого стиля, а основывались главным образом на эллинистических формах открытых дворов, портиков, базиликальных залов и круглых ротонд с плоскими потолками, отличались открытыми и легкими формами. Но элементы сводчатого стиля все же проникали в эти здания, которые, вероятно, развивали дальше переходный стиль дворца Диоклетиана в Спалато.

Heisenberg A. Grabeskirche und Apostelkirche, zwei Basiliken Konstantins, I, II. 1908; Mickley P. Die Konstantin-Kirchen im heiligen Lande. Leipzig, 1923.

Хорошо известны многочисленные церковные постройки IV века в Риме — так называемые древнехристианские базилики, которые очень сильно контрастируют с базиликой Максенция и римским сводчатым стилем II и III веков.

Долгое время спорили о происхождении древнехристианской базилики, причем защищали самые различные точки зрения. Одни утверждали, что христианская базилика произошла от маленьких часовенок над катакомбами (cellae trichorae — трехапсидные часовенки), другие выводили их из залов частного дома, третьи — из языческого храма и т. д., одни считали родиной христианской базилики Рим, другие — Восток. Однако исследования последнего времени показали, что группа римских базилик IV века имела особенно большое значение для дальнейшего развития этого архитектурного типа, что объясняется руководящим значением Рима IV века в жизни империи. Можно считать доказанным, что древнехристианская базилика произошла из языческой базилики эллинистического типа — с плоским потолком, которая представлена, например, базиликой Ульпия на форуме Траяна (рис. 151 и 196) и которая продолжала существовать в восточной школе римской архитектуры, в то время как в Риме базилику стали перекрывать мощными сводами по образцу центральных зал терм (базилика Максенция). Таким образом, римские зодчие эпохи Константина продолжали идти по пути архитекторов дворца Диоклетиана в Спалато и много брали из восточной школы римской архитектуры. (В самом дворце Диоклетиана имеются по сторонам главного дворцового зала два базиликальных помещения (рис. 247), которые предвосхищают тип древнехристианской базилики и восходят, вероятно, к восточной школе римской архитектуры.)

Наиболее крупные и богато отделанные римские христианские базилики IV века являются роскошными сооружениями, производившими блестящее впечатление. Они состоят обычно (рис. 266) из окруженного портиками на колоннах двора, по одну сторону которого находились входы в главный зал церкви. Против главного входа в церковь располагали монументально оформленный вход во двор. В центре двора находился фонтан для омовения. Двор древнехристианской базилики восходит к эллинистическому перистилю, но в IV веке он в церквах называется атрием. Любопытно, что композиция древнехристианского атрия отражает ту стадию развития перистиля в Риме, когда все примыкающие к нему сводчатые залы придвинуты к одной стороне двора, как в Piazza d’Oro виллы Адриана (рис. 212). Большой храм в Баальбеке (рис. 230 и 231) показывает, что эта стадия развития перистильной композиции из Рима перешла в восточную школу римской архитектуры, где она была положена в основу построения больших монументальных ансамблей. И в древнехристианской базилике двор является только вводной частью здания, тесно связан со входными воротами и составляет только переход от ворот к главному залу, на внутренности которого лежит основной архитектурный акцент.

Одной из самых главных черт древнехристианских базилик IV века является господство внутреннего пространства над наружным оформлением масс.

Снаружи это — невзрачные стены, которые не дают никакого представления о внутренней роскоши и украшенности. Римские базилики очень сильно перестроены и реставрированы, но все же ряд памятников позволяет наглядно представить себе их первоначальное устройство.

Тем, что они все богатство пространственных решений и декораций переносят внутрь, римские базилики IV века продолжают линию развития языческой римской архитектуры, которая, начиная уже с Нимфея в Ниме (рис. 165) и еще раньше, стремится овладеть замкнутым внутренним пространственным ядром. Вместе с тем древнехристианские базилики отказываются от таких основных достижений римской архитектуры, как своды и бетонная техника, и перекрыты либо плоским (обычно касетированным) потолком, либо просто кровлей на стропилах, которые оставались подчас ничем не закрытыми изнутри. Не менее важна очень большая вытянутость здания в длину, так что получается сильно выраженный лонгитудинальный (вытянутый в длину, от латинского слова longitude — длина) архитектурный тип, который раньше в такой форме совершенно не был известен в Риме и резко контрастирует с центральным (или «центрическим») архитектурным типом Пантеона, мавзолея Диоклетиана в Спалато и другими. Односторонняя вытянутость древнехристианских базилик в длину является очень важным архитектурным моментом, который совершенно отсутствует в базилике Максенция и только сравнительно слабо проявляется в общей композиции форума Траяна и Большого храма в Баальбеке.