Дмитрий Шеваров - Двенадцать поэтов 1812 года
- Название:Двенадцать поэтов 1812 года
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Молодая гвардия
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-235-03700-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Дмитрий Шеваров - Двенадцать поэтов 1812 года краткое содержание
Имена большинства героев этой книги — Н. И. Гнедича, С. Н. Марина, князя П. И. Шаликова, С. Н. Глинки — практически неизвестны современному читателю, хотя когда-то они были весьма популярными стихотворцами. Мы очень мало знаем о военной службе таких знаменитых поэтов, как В. А. Жуковский, князь П. А. Вяземский, К. Н. Батюшков… Между тем их творчество, а также участие как в литературной и общественной жизни, так и в боевых действиях — во многом способствовали превращению Отечественной войны 1812 года в одну из самых романтических эпох российской истории, оставшейся в памяти потомков «временем славы и восторга».
Книга Дмитрия Шеварова «Двенадцать поэтов 1812 года» возрождает забытые имена и раскрывает неизвестные страницы известных биографий.
знак информационной продукции 16+
Двенадцать поэтов 1812 года - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
…Там всадник, опершись на светлу сталь копья,
Задумчив и один, на береге высоком
Стоит и жадным ловит оком
Реки излучистой последние края.
Быть может, он воспоминает
Реку своих родимых мест —
И на груди свой медный крест
Невольно к сердцу прижимает… [325] Там же. С. 320–324.
Даже когда тяжелый душевный недуг охватил Батюшкова, и окружающим казалось, что все былое для поэта перестало существовать, об Иване Петине он и тогда помнил.
Глава шестая
День тихо догорал… и колокола глас
Разнес кругом по стогнам весть печали.
Батюшков пишет письмо матери Ивана Петина. — Эпилог
Константин не сразу нашел силы, чтобы написать письмо матери друга. Только 13 ноября 1814 года, на сороковой день после гибели Ивана Петина, он с деликатной обстоятельностью пишет Александре Павловне:
«Милостивая государыня! Простите мне великодушно, если моим письмом я растравлю глубокую и неисцелимую рану вашего сердца; но я знаю, что слезы матери, горестные и вечные, имеют некоторую сладость для сердца, исполненного веры и надежд на Бога, единственного утешителя в печалях.
Я имел счастие быть известен вам при жизни незабвенного вашего сына, с которым я провел, в бытность вашу в Москве, несколько месяцев, счастливейших в моей жизни. Незабвенный ваш Иван Александрович был мой товарищ на войне и друг мой. Время не изгладит его из моей памяти. Все товарищи, все офицеры, все те, которые знали его, жалеют о преждевременной его кончине. Мы уважали в нем редкие его качества: неустрашимость в опасности, постоянную храбрость, любовь к товарищам, снисхождение к подчиненным, добродушие и откровенность в обществе, редкий ум и прекрасную душу. Как ни горестна потеря такого друга для меня, но она ничего в сравнении с вашей. Один Всевышний в силах ее измерить в сердце матери; один Всевышний, повторю вам, в силах подать вам утешение и твердость.
Я был в Лейпцигской битве и на могиле Ивана Александровича, к которой меня привел его камердинер. Отдав последний долг моему другу и храброму полковнику, я потребовал пастора и просил его убедительно сохранить священные останки Русского воина. „Здесь, — сказал я, — будет воздвигнут памятник его родственниками и неутешною матерью“. Он дал мне слово сохранить в целости драгоценную могилу. Теперь, милостивая государыня, возвращаясь в мое отечество, я поставляю себе священным долгом сделать вам следующее предложение: воздвигнуть памятник над прахом вашего сына… Я беру на себя сделать приличную надпись и заказать рисунок. Конечно, ни один художник не откажется от столь прекрасного занятия.
Сладостно и приятно помыслить, что на поле славы и чести, на том поле, где русские искупили целый Мир от рабства и оков, на поле, запечатленном нашею кровию, русский путешественник найдет прекрасный памятник, который возвестит ему имя храброго воина, его соотечественника, и почтит его память, драгоценную для потомства! Я исполню то, что обещался на могиле храброго Петина, и счастливым назову себя, если вы не отринете мое предложение, усердием и дружбою внушенное. Удостойте меня ответом, Милостивая государыня, и верьте, что я пребуду навсегда с чувством глубочайшего почитания к матери моего друга и товарища. Ваш покорнейший слуга Константин Батюшков.
Имя пастора той деревни, где погребено тело Ивана Александровича, у меня записано, но имя села потеряно. Камердинер его знает, конечно. Впрочем, и по одному имени пастора можно будет отыскать могилу, тем более что тот, кому будет от нас сделано поручение, ничего не упустит для исполнения его со всею возможностию и точностию.
Мой адрес: Константину Николаевичу Батюшкову, в жительстве Александра Ивановича Тургенева, в департаменте его сиятельства князя А. Н. Голицына» [326] Батюшков К. Н. Сочинения. В 2 т. Т. 2. М., 1989. С. 311–313.
.
Батюшков ставил поэзию на первое место среди сокровищ мира, но свои стихи (а тем более — прозу) оценивал с ученической скромностью. Он не очень верил в то, что его слово донесет память о друге для будущих поколений. В «Воспоминаниях о Петине» он с печалью сетовал: «Имя молодого Петина изгладится из памяти людей…» [327] Батюшков К. Н. Опыты в стихах и прозе. М., 1977. С. 409.
Миновало двести лет, многое и многие изгладились из памяти народа, но произнеси имя Батюшкова — и тут же вспомнится: «А еще он о друге своем писал… простая такая фамилия… кажется, Петин…»
Жуковский, время все проглотит,
Тебя, меня и славы дым,
Но то, что в сердце мы храним,
В реке забвенья не потопит!
Нет смерти сердцу, нет ее!
Имя гвардии полковника Петина было занесено на одну из черных мраморных досок Пажеского корпуса, где значились фамилии пажей, павших в боях за Отечество. Кстати, на той же самой доске значится и имя известного нам поручика лейб-гвардии Семеновского полка Александра Чичерина, погибшего в сражении при Лейпциге…
Эти доски до сих пор сохраняются в Санкт-Петербургском суворовском военном училище, расположенном в здании бывшего Пажеского корпуса.
ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ
ПРОКУРОР ОСТОЛОПОВ
(Николай Федорович Остолопов. 1783–1833)
Глава первая
Цель поэзии — нравиться, возбуждая страсти.
Словарь древней и новой поэзии, составленный Николаем Остолоповым. СПб., 1821 г.Вологодский муравейник. — Державин и карьера молодого прокурора. — Хлопоты Батюшкова. — Павел Шипилов. — Отъезд
Вологодский прокурор Николай Федорович Остолопов умел нравиться. Иногда он даже возбуждал страсти.
25 августа 1812 года его срочный отъезд в Петербург разворошил чиновный муравейник провинциального городка. Стали гадать: что стоит за этим вызовом, связан он с войной или с новым назначением и кого могут прислать взамен Николая Федоровича, к странностям и слабостям которого уже привыкли.
Говорили, что сын уездного судьи в двадцать шесть лет стал губернским прокурором благодаря покровительству Державина, успешно сочетавшего в свое время занятия словесностью с государственной службой. Годы спустя, в 1822 году, Николай Федорович Остолопов выпустит книгу «Ключ к сочинениям Державина по изданию 1808 года. С кратким описанием жизни сего знаменитого поэта». В предисловии автор напишет: «Имев счастие пользоваться благосклонностью Гавриила Романовича, я успел под его руководством собрать самые достоверные объяснения на большую и лучшую часть его сочинений…»
До назначения в Вологду Николай Остолопов окончил Горный кадетский корпус, служил в Коллегии иностранных дел, издавал в Петербурге журнал «Любитель словесности», где в 1806 году напечатал первое стихотворение девятнадцатилетнего Батюшкова «Мечта». Остолопов и Батюшков близкими друзьями не стали, но сохранили приятельские отношения, время от времени встречаясь в Вольном обществе любителей словесности, наук и художеств, где оба состояли.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: