Максим Коломиец - Танки в Зимней войне

Атаки в районе Сумма-Хоттинен, продолжавшиеся до 20 декабря, закончились безрезультатно. Основной причиной этого, без сомнения, являлась слабая подготовка пехоты и ее нежелание идти вперед. Например, 19 декабря два батальона 20-й танковой бригады, буквально «подлезая» под свой артогонь, прошли две полосы заграждений, «оседлали» укрепленный узел и продвинулись на три километра вглубь, фактически прорвав главную полосу обороны финнов. Когда же танкисты потребовали от пехоты 138-й стрелковой дивизии броска вперед для занятия ДОТов, финны открыли минометный огонь, и пехота в панике отступила. Причем финны были настолько деморализованы, что даже практически не вели по пехоте пулеметного огня. Однако почувствовав, что танки действуют одни, они, подтянув противотанковые орудия, начали их расстреливать с флангов и тыла. Батальоны 20-й бригады до темноты вели бой в глубине финских позиций, а затем отошли, потеряв 29 танков.

Другие танковые бригады все эти дни яростно атаковали по приказу пехотных начальников, неся большие потери. И практически нигде пехота в атаку не шла. Например, 8 декабря при атаке Вяйсянен был случай, когда после сигнала «В атаку!» машины 40-й танковой бригады двинулись вперед, а пехота лежа кричала «Ура!», но за танками не шла. Оскорбленный таким поведением пехоты командир 112-го танкового батальона запрашивал начальника политотдела 123-й стрелковой дивизии: «Неужели у нас вся пехота такая трусливая?» Мало того, что танкисты вели в бой свои танковые части, они часто, выйдя из машин, возглавляли пехоту, ведя ее вперед. Например, 17 декабря, поднимая в атаку части 123-й стрелковой дивизии, был тяжело ранен командир 35-й танковой бригады полковник Кошуба.

За этот период выявилось, что до тех пор, пока не будут подтянуты резервы, налажено снабжение, пока части не пополнятся и не научатся взаимодействию, успешный прорыв главной полосы обороны финнов вряд ли возможен. Поэтому в конце декабря танковые бригады отвели в тыл для восстановления матчасти и боевой подготовки.

С начала января 1940 года на фронте шла напряженная боевая учеба. Отрабатывались методы взаимодействия танков с пехотой, артиллерией и саперами. Командование танковых бригад посылало в стрелковые части своих лучших бойцов, чтобы рассказать о том, как надо действовать в бою вместе с танками. Пехотинцы привыкали пользоваться боевыми машинами как бронированной стеной, чтобы не оторваться от них в атаке. Ведь многие красноармейцы считали, что на танках сосредоточен весь огонь противника, и поэтому в атаку безопаснее идти на расстоянии от них. На деле оказывалось все наоборот, и финны легко отсекали огнем пехоту от танков.

Чтобы рассеять у бойцов это предвзятое мнение, их сажали в сделанные из снега «ДОТы» и заставляли через амбразуры смотреть на поле боя глазами противника. «Смотри, вот за танками ползут пехотинцы. Соображай сам, кого легче поразить нулями из ДОТа — тех, которые отстали от танков, или тех, которые ползут рядом с ними».

Действия пехоты сильно затруднял глубокий снежный покров. Однако эта проблема была остроумно решена. При движении танков в атаку по снежному полю за каждой машиной оставались две глубокие, но узкие колеи — следы от гусениц. Пехотинцы с успехом пользовались этими дорожками, чтобы ползти в них на боку вслед за танком, укрываясь от пуль. Этот способ был узаконен. Механики-водители получили приказ — не давать во время атаки заднего хода, чтобы не подавить ползущих за танком солдат. Кроме боевой подготовки танковые части вели бои местного значения с целью обнаружения и разведки огневых точек и заграждений финнов.

Всего же с 30 ноября 1939 года по 1 февраля 1940 года танковые части Красной Армии на Карельском перешейке потеряли 1110 танков, из них 540 в боях и еще 570 машин вышло из строя по техническим причинам. Большое количество потерь по техническим причинам объясняется пepeнапряжением эксплуатации, трудными условиями местности, несоблюдением сроков регламентного обслуживания и, безусловно, низким качеством ремонта в полевых условиях. Однако несмотря на это, к концу первого периода боев количество боеспособных танков уменьшилось примерно на 35 %, так как ремонтными службами многие из них были восстановлены. Танки, вышедшие из строя по техническим причинам, были восстановлены полностью.

К началу второго этапа на Северо-Западном фронте было 1331 Т-26, Т-28, БТ, 227 Т-37/38, Т-27 и 257 бронемашин. Количество танковых частей увеличилось за счет танковых батальонов стрелковых дивизий, число которых достигло двадцати. Число бригад осталось прежним.

В период подготовки к прорыву главной оборонительной полосы «линии Маннергейма» — с 1 по 11 февраля — войска проводили активную разведку боем, которая вылилась в ряд частных операций крупных размеров. Особенно сильные бои развернулись за Хоттиненский укрепленный район. Здесь батальоны 20 и 35-й танковых бригад, поддерживая части 100-й стрелковой дивизии, продвинулись вперед, уничтожив часть ДОТов и выявив всю систему финских укреплений. Несмотря на большие потери (только 20-я бригада потеряла здесь 59 танков), главным результатом было то, что атаки в районе Хоттинен вынудили финское командование перебросить сюда войска с других участков, что способствовало прорыву главной полосы обороны в районе высоты 65,5.

Основной формой использования танков в этот период являлось тесное взаимодействие с пехотой, артиллерией и саперами в борьбе за передний край и в тактической глубине обороны противника. Кроме того, одной из важнейших задач, решаемых танками, было их действие в составе блокировочных (штурмовых) групп по захвату и уничтожению ДОТов. Как правило, в состав такой группы включалось три пушечных и два огнеметных танка, взвод саперов, до роты пехоты, два-три пулемета и одно-два орудия. Чаще всего работа проводилась ночью или в снегопад. Взрывчатое вещество — а для подрыва ДОТа его требовалось от 1000 до 3000 кг — подвозилось танками на бронесанях Соколова. Пушечные танки огнем по амбразурам и прилегающим к ДОТу траншеям обеспечивали подход огнеметных танков, которые заливали амбразуры и двери ДОТа огнесмесью и зажигали ее. В это время саперы вели работу по подрыву, а пехота прикрывала саперов от атак финнов.

В первое время действия штурмовых групп были неудачными, так как атаке подвергался отдельно взятый ДОТ и танки расстреливались из соседних огневых точек. В последующем, когда атаковали сразу 3–4 близлежащих ДОТа, действия блокировочных групп были более успешными. Особенно удачно действовали они в полосе 39 и 20-й танковых бригад.

Благодаря проведенной разведке и налаженному взаимодействию танков с другими родами войск, 11 февраля прорыв главной полосы обороны финнов был осуществлен двумя батальонами 20 и 35-й танковых бригад и пехотой 123-й стрелковой дивизии в районе высоты 65,5. На участок прорыва немедленно были переброшены все танки 20-й танковой бригады, и с их помощью прорыв был расширен и углублен. К вечеру 16 февраля центральный участок главной полосы обороны «линии Маннергейма» был прорван.