Леонид Васильев - Древний Китай. Том 1. Предыстория, Шан-Инь, Западное Чжоу (до VIII в. до н. э.)

Переход к более эффективной системе налогов- чэ и вообще все связанные с этим нововведения Сюань-вана имели смысл и со временем могли укрепить дом Чжоу и администрацию центра. Беда в том, что времени уже не было. Да и реальные результаты, видимо, были невелики — не случайно тот же Сюань-ван вынужден был расплачиваться со своими сподвижниками традиционным способом — созданием и пожалованием уделов. Иных способов расплатиться по-царски он не имел, как то было и с его внуком Пин-ваном, перенесшим столицу на восток и тем положившим конец Западному Чжоу. На Пин-ване Западное Чжоу завершило свое существование. Как шли чжоуские ваны к такому итогу? Насколько он был закономерным?

В этой главе в центре внимания будет исторический процесс как таковой, в основном в хронологической его последовательности и при членении на достаточно дробные периоды. Цель предлагаемого исторического очерка в общем и целом очевидна, она сводится к тому, чтобы продемонстрировать, как развивались события и какую роль в истории Китая, прежде всего древнего, сыграли первые два с половиной века эпохи Чжоу, когда чжоуская столица находилась на западе, в исконных чжоуских землях, Цзунчжоу.

О самом начальном, формативном периоде Чжоу, связанном с именами Вэнь-вана, У-вана и Чжоу-гуна, выше было уже сказано достаточно подробно. В основном он, если оставить в стороне подготовительную его часть и, в частности, деятельность Вэнь-вана, приходится на последнюю четверть XI в. до н.э. Из нее на долю У-вана пришлась лишь славная победа, а его сына Чэн-вана — не очень-то исторически завидная роль быть тенью великого Чжоу-гуна. А так как о Чжоу-гуне и всем, связанном с ним, выше главным образом и шла речь, то описание конкретных событий чжоуской истории целесообразно начать с того момента, когда время Чжоу-гуна и Чэн-вана кончилось.

X век до н.э. был периодом становления, институционализации новых норм и принципов существования, вырабатывавшихся чжоусцами. К числу этих норм относится и система уделов. В отрывке из «Цзо-чжуань», относящемся к описанию событий много более позднего времени, между прочим упомянуто, что Кан-ван щедро одарял своих родственников уделами (см. [255, т. 5, с. 717]). И хотя из других источников явствует, как уже говорилось, что то же самое делали предшественники Кан-вана, сообщение «Цзо-чжуань» заслуживает внимания. Тем более что оно подтверждается и некоторыми надписями на бронзе, в частности «Ши Цзян пань» (см. [232, с. 129]).

Разумеется, трудно с точностью установить, кто именно, когда и сколько создал уделов. Вполне вероятно, что Кан-ван принял в этом деятельное участие, как легко предположить и то, что после него процесс создания новых уделов резко замедлился, ибо свободные и хоть сколько-нибудь заселенные подчинявшимися чжоусцам племенами земли были уже освоены. Одно несомненно: в период правления Кан-вана в основном завершилось формирование раннечжоуской удельной системы. Далее пошел иной процесс, о котором выше уже немало было сказано: уделы консолидировались и внутренне постепенно изменялись, закладывая тем самым основу будущих автономных феодальных образований в рамках постепенно ослабевавшей централизованной структуры Западного (и тем более Восточного) Чжоу.

С именем Кан-вана древнекитайская историческая традиция связывает важное нововведение, касающееся принципов существования чжоуского Китая. В только что упоминавшейся цитате из «Цзо-чжуань» сказано, что, в то время как У-ван завоевал для чжоусцев шанские земли, а Чэн-ван (справедливо добавить: и Чжоу-гун) добился успокоения государства, Кан-ван дал народу отдых [255, т. 5, с. 717]. Так трактует события традиция, причем для этого имеются определенные основания: по сравнению с бурными годами правления У-вана и Чжоу-гуна — Чэн-вана период царствования Кан-вана вполне мог показаться историкам временем относительного спокойствия.

По меньшей мере отчасти так оно и было: люди привыкали к новым условиям жизни, к новым формам существования на новых местах, куда их забросила судьба; начинали консолидироваться созданные первыми чжоускими правителями уделы; осваивались жители новой столицы на востоке, в Лои. Однако, как на то обращают внимание специалисты, отмеченное древнекитайскими источниками сравнительное спокойствие в годы правления Кан-вана отнюдь не являло собой некоего царства мира и благодати. Скорей напротив.

Можно предположить, что фраза о спокойствии подчеркивает лишь контраст между бурными годами правления Чжоу-гуна и последующими четырьмя десятилетиями, на которые приходится царствование Кан-вана. Однако и применительно к ним о спокойствии, в общем, говорить не приходится. В ранне-чжоуском Китае в первой половине X в. до н.э. шла едва ли не постоянная внутренняя борьба — за власть, за владения, за уделы. Нам неизвестно, как именно она велась, какие формы принимала. Вполне вероятно, что при Кан-ване столкновения между удельными властителями еще не обрели серьезных масштабов. Быть может, ван обладал еще властью, достаточно ощутимой для того, чтобы по своей воле перемещать, а то и ликвидировать некоторые уделы. Но не исключено, что более сильные, умелые и удачливые оказывали на вана большое влияние, причем в борьбе за него сталкивались между собой в то время основные удельные правители.

Косвенно именно это подтверждается в одной из бронзовых надписей, «Ши Цзян пань», на которую ссылаются Сюй Чжо-юнь и К.Линдуф в своей обстоятельной монографии о Западном Чжоу. В надписи, по их словам, обращено внимание на передел территорий как на нечто характерное для царствования Кан-вана [232, с. 129]. Итоги передела не вполне ясны. Но некоторые данные позволяют судить, что результатом было уменьшение числа уделов. Специальные подсчеты дают основание предполагать, что после Кан-вана сохранилось лишь 36 уделов, пожалованных представителям царствующего дома Цзи, тогда как первоначально, по «Сюнь-цзы», их было около 55. Это значит, что примерно 20 уделов князей из дома Цзи были ликвидированы или просто исчезли.

Продолжая эту тему, Сюй Чжо-юнь и К.Линдуф предполагают, что часть таких уделов, расположенных на юге, могла быть поглощена расширявшимся южным царством Чу [232, с. 129—130]. Правда, приводимые ими аргументы недостаточно убедительны, как и не очень ясно, насколько их рассуждения могут быть отнесены именно к царствованию Кан-вана. Из «Шицзи» явствует, что сам удел Чу был создан лишь при Чэн-ване, а получивший его Сюн И был тогда вполне лоялен дому Чжоу. Только примерно век спустя Чу, располагавшееся далеко к югу от Чжунго, настолько усилилось и отдалилось от Чжоу, что его правители впервые, правда вначале ненадолго, попытались было бросить чжоускому И-вану (887—858) открытый вызов, начав именовать себя ванами [86, т. 5, с. 182—183] [22] 2 При Ли-ване (857—842), преемнике И-вана, чуские правители отказались от этого титула, не желая раздражать чжоуского правителя [86, т. 5, с. 183]. Однако столетие спустя, в середине VIII в. до н э., чуский У-ван снова стал именовать себя ваном, а после него такое титулование стало в Чу уже нормой. . Поэтому едва ли именно Чу можно обвинить в том, что оно аннексировало чжоуские уделы тогда, при Кан-ване, когда было еще слабым и послушным воле Чжоу.