Аркадий Ваксберг - Прокурор республики

Так писал об этом утре Николай Крыленко.

Не выдержал и Нагуманов. Он упал на снег, не в силах подняться.

Крыленко охватило отчаяние. Неужели сорвется?

Неужели сейчас, в двух шагах от цели, он должен будет повернуть обратно?!

Два шага - но какие!.. До вершины оставалось еще более пятисот метров: каменные уступы, покрытые снегом скалы, неистовый ветер... И никого рядом. Один, совсем один...

Он посмотрел на часы: половина второго. Солнце еще в зените. А что, если?..

- Уходи, Нагуманов!.. Если до девятнадцати часов не вернусь, идите мне навстречу. По следам...

Один, совсем один... Но все равно вперед. Только вперед.

Экипировка - бинокль и анероид. Ни ледоруба, ни веревки. И никого рядом. Безмолвие. Один на один с высотой.

Два с лишним часа пути в одиночку. Пройдено только 250 метров по сравнительно пологому скату. Впереди еще столько же. Даже чуть больше. Но в сравнении с пройденным - это путь неслыханно трудный. Почти вертикаль!

Высота - 6850 метров. Время - шестнадцать часов двадцать минут. Еще немного, и стемнеет. Цель рядом, до нее как будто рукой подать. Цель, к которой он стремился, о которой мечтал, к которой готовил себя весь год. Идти дальше одному, без снаряжения - чистое безумие. Значит, что же назад?..

Он огляделся вокруг.

"Заходящее солнце придавало окружающим красотам еще более фантастический оттенок. То розовые, то желтые, то ярко-белые полосы света окрашивали и вершины гор, и снежный покров, и массы льда в какието особые оттенки. Сквозь туман вырисовывались вершины Алайского хребта... Закат пылал кровавым заревом, Кровавое зарево играло на мрачных склонах и сверкающем снеге, и кроваво-красные лучи прорезали длинными полосами синеватую дымку тумана.

...Кровавый закат напомнил мне, что надо торопиться, что времени в моем распоряжении немного".

Вперед или назад? Вперед, вверх - к заведомой гибели, или обратно, к людям, к теплу? К дому...

Благоразумие победило. С горделивой мечтой стать первым, поднявшимся на вершину, приходилось расстаться. Но никто еще до той поры - ни один советский альпинист - не поднимался до отметки 6850.

Первым был он, прокурор республики Николай Крыленко.

"Я не взошел на пик Ленина, но я показал дорогу другим".