Эльвира Ватала - Великие рогоносцы

„Еще бы, — сказал Бассомпьер, — ведь я уже давненько не вручал ей жезл“.

Генрих IV рад.

Уф! Половина дела сделана! Он перевел дух и начинает „обтяпывать“ дельце с замужеством своего племянника де Конде и Шарлотты де Монморанси. Некоторые историки поверили ходившим тогда по двору сплетням и нам по секрету сообщили, что Конде вовсе не племянник, а незаконнорожденный сын короля. Все, конечно возможно, судя по неистребимой тенденции короля плодить великое множестве внебрачных детей, но особенно на правдивости этих фактов мы не настаиваем: сын, племянник, какая разница, лишь бы послушный воле короля был и больше бы занимался охотой, чем слежкой за женой. Генрих IV не случайно этого своего племянника в жены Шарлотте выбрал. Он ведь внешне ну прямо карикатура на принца: маленький, тщедушный, злобный, молчаливый и на всех исподлобья поглядывающий. Прямо удивляемся мы, как это он умудрился стать отцом Великого Конде и представьте себе, дорогой читатель, от Шарлотты. Но это позднее будет. Сейчас же Генрих IV полон радужных надежд на будущее с Шарлоттой, ибо его племянник, кроме невзрачной внешности, имел в глазах Генриха одно неоспоримое достоинство: он смертельно ненавидел женщин. Для него что дама, что потолочная балка — одно и то же. Как это о таких мужчинах сексопатологи говорят? Ага, вот Крафт Эбинг пишет: „Отсутствие полового влечения у мужчин называется анестезией. В этом случае все органические импульсы со стороны органов размножения не вызывают решительно никакого полового возбуждения“.

Вот-вот, в самое „яблочко“ знаменитый ученый попал! Королю как раз нужно было, чтобы супруг Шарлотты этой самой „анестезией“ был объят.

А он объят и дальше некуда. Он на невесту даже не смотрят, его другое интересует: какие блага для себя он урвет, женившись на Шарлотте?

„Моего племянника больше интересует охота, чем женский пол“, — говорил Генрих IV и с удовольствием покручивал свой ус.

Малохольные какие-то, совсем не в родича, все эти внебрачные дети короля. Того при виде женской юбки нервная дрожь пробирала и глаза нездорово, лихорадочно блестели, а сыночки, словно вареные кочаны капусты. Внебрачного сына от своей любовницы Габриэль Генриху IV пришлось возить к известной проститутке, чтобы она его излечила от склонности к мужскому полу. Конечно, перед этим Генрих IV, прежде чем ей большие деньги за эти сеансы платить, сам испробовал ее искусство.

Заметьте, дорогой читатель, полная индифферентность к женскому полу, хотя и редко, но встречалась в альковах королей. Вспомним, как никак не мог дефлорировать свою супругу немощный Артурчик, сын Генриха VII. Или как шаркал с трудом в спальню Людовик XVI к своей Марии Антуанетте, семь лет оставляя ее девственницей. Или Анна Австрийская, четыре года была девственницей и пятнадцать лет одиноко в ложе лежала, поскольку Людовик XIII (кстати — это родной сын нашего Генриха IV) чувствовал к ней отвращение. И не чувствовал его по отношению к своим фаворитам.

И вот Генрих IV, убежденный, что безразличный к женщинам орган размножения его племянника никогда не „восстанет“, начинает покупать его. Не орган, конечно. И предлагает ему следующее: в качестве приданого десять тысяч ливров. Кроме этого ежемесячно Анри де Конде будет получать немалую пенсию. Но Конде, циничный малый, он вида не подает, что доволен, наоборот, он морщится. Ну тогда Генрих IV подбросил еще ему деньжат и на 18 тысяч ливров драгоценностей. Конде все равно морщится. „Да чего тебе еще надо?“ — злился король. Оказывается, Конде еще надо, чтобы заплатили его карточные долги. Вздохнул король, в затылке почесал: „Да, дороговато обходятся прелести Шарлотты“, да делать нечего. Согласился. Но, естественно, молчаливо, но весьма красноречиво намекнул племяннику, что Анри к Шарлотте не прикоснется и спать супруги будут отдельно. И вот наконец состоялась свадьба Шарлотты де Монморанси с Анри де Конде.

Молодой муж, как ему и полагается, целыми днями на охоте пропадает, а Генрих IV Шарлотту обхаживает. А остальное время за туалетом просиживает. Генрих IV вообще-то грязноватый и, извините, смердящий потом, который свою „немытость“ возводил в ранг мужских достоинств и который анимозии в кровати не разводил, а подобно Джону Черчилю брал дам в башмаках, вдруг совершенно изменился. Он вдруг часами просиживает в деревянной лохани, обливает себя ароматическими веществами, аккуратно подстригает свою бородку и усы и наряжается в немыслимые по роскоши одежды. Его аксамитные (бархатные) костюмы все в жемчугах и драгоценных камнях и с золотым шитьем. О боже! Он даже, чтобы истребить вообще-то неистребимый запах своего пота, начинает носить в воротничках своего костюма зашитые вовнутрь благовонные вещества. Да, все говорит о том, что король влюбился глубоко и сильно.

Он умоляет Рубенса написать портрет Шарлотты. И хватает его, еще не высохший от краски, мокрый, покрытый свежим маслом, чтобы краска не стерлась, и вешает на стену своего кабинета.

А де Конде, что за злобная натура! Шесть недель поохотившись в лесах, убивший немыслимое количество оленей, вдруг является во дворец и… Забирает Шарлотту в свой особняк. Он не желает, чтобы она была любовницей короля, он теперь желает ее как жену. И вот Шарлотта в Мюре, близ Суассона живет как законная жена де Конде. Что прикажете делать влюбленному королю? Конечно, замаскироваться снова крестьянином, у него опыт в этом деле достаточный. Он приклеивает фальшивую лохматую бороду и едет в тот лес, где Шарлотта охотиться будет. Но Конде, узнав об этом, на охоту жену не пустил. Тогда Генрих IV подговаривает одного дворянина, соседа де Конде, чтобы тот пригласил молодую чету на обед. И все время обеда бедный, изнеможденный любовью и Превратностью судьбы, Генрих IV будет в дырочку наблюдать за Шарлоттой. Вот ведь до какой степени унижения любовь короля довела. Шарлотте, конечно, льстит такое внимание короля, а вероломный Конде решил раз и навсегда избавиться от надоедливости короля. Он сажает жену в карету и увозит ее за границу! Трагедия Шекспира разыгрывается на королевском дворе!

А даже античная трагедия: Троя и Елена. Из-за нее ведь Троянская война произошла. А Генрих IV именно решает пойти войной на те страны, которые приют де Конде и Шарлотте дали: Фландрию и Испанию.

Однако по порядку. Король играл в шахматы, когда ему сообщили ужасную новость: Конде бежал. Сначала король опешил и не мог вымолвить ни слова, потом он разразился диким гневом и спросил де Сюлли, что делать. „Ничего“, — хладнокровно ответил Сюлли. — Ждать». Но ждать Генрих IV не умел и не хотел. Его ярость и страсть к Шарлотте достигли такой степени, что он решает идти войной на Испанию и Фландрию. Но сначала решает попытаться выкрасть Шарлотту. Для этой цели он привлекает брата покойной Генриэтты. Похищение было назначено на 13 февраля 1610 года. Шарлотта была, конечно, обо всем предупреждена. Она особенно не возражает, и ей где-то там в закоулках своего сознания уже мерещится ее огромная роль в история Франции: она не прочь стать королевой. Король, конечно, возьмет развод с Марией Медичи, а она родит королю наследника — сына. Эта легкомысленная девица (здравомыслящей она станет в глубоко зрелом возрасте, к сожалению) ведет двойную, даже тройную игру. Днем мужу улыбается, будто соглашается быть ему хорошей женой, вечерами письма Генриху IV строчит, а ночью занимается любовью с кавалером Амброзио. Как вы знаете, дорогой читатель, испанскими Нидерландами правил Альбрехт Австрийский вместе со своей супругой Изабеллой. Изабелла играла роль «сладкой тюремщицы» Шарлотты. Улещивает ее, любезностями обменивается, та ей в своей наивности ответные письма Генриха IV вслух читает, а Изабелла зорко следит, чтобы Шарлотту случайно не выкрали. Непременно выкрадут, Генрих IV уже собирает пятидесятитысячное войско, чтобы военным походом на Австрию идти. Узнав об этом, де Конде целует жену в лобик, советует ей вести себя разумно, садится на коня и мчится в Милан. Генрих рвет и мечет.