Эльвира Ватала - Любовные утехи русских цариц

«Чудодейственная» энергия молодости старикам издавна известна была. Недаром который побогаче, не говоря уже о царствующих особах, клал с собой в постель молодую девушку и, лаская ее (на большее он был уже неспособен) своими старческими руками, вбирал в себя ее «дух» — здоровую молодую энергию. Мы не вдаемся в то, каково молоденькой девушке лежать со стариком — на этот вопрос известная картина «Неравный брак» однозначно ответила. Глаза у девушки красные от слез, а ручка на картине прямо дрожит, свечку придерживая. Конечно, согласитесь, хорошего тут для молоденьких мало, но старики часто, бывало, излечивались от своей немощи и хвори и жизнь свою драгоценную продлевали. Более всего заботились о сохранении долголетия папы римские. Им их услужливые епископы даже кровь новорожденных младенцев в золотых кубках испить вместо вина преподносили. А кровожадному римскому папе Иннокентию VIII, «высосавшему» кровь из трех мальчиков, этого показалось мало. Он еще потребовал молочка женского! И вот трех здоровых мамок, оторвавши от собственных младенцев, водили подставлять молочные груди старческим губам папы. Как они потом за свои бесчинства перед Господом Богом отчитывались, история умалчивает и не наша это забота, но эффект был поразительный. И, наверное, с такой точно целью, для излечения своего страшного недуга, набросился на умирающем одре царь Иван Грозный на свою молоденькую сноху, жену его сына Федора.

Правда, историки несколько иначе этот инцидент интерпретируют:

«Накануне его кончины 17 марта 1581 года царская сноха Ирина Федоровна пришла навестить державного свекра. Ее ласки, внимательность, а главное, свежее румяное личико воспламенили воображение больного, и, забывая свой недуг, собрав все силы, Грозный сжал царицу в объятьях, склоняя ее на свой смертный одр и поцелуями заглушая ее крики.

Окружавшие едва могли освободить Ирину из объятий умирающего сластолюбца» [2] К. Биркин. «Временщики и фавориты». СПб. 1871 г., стр. 34. .

Но ничего уже не поможет Ивану Грозному. Ни могучая молодая живительная энергия, ни чудодейственное свойство камней излечивать хворь. И совсем не анекдот, а самую настоящую правду поведал миру англичанин Горсей, бывший в последние минуты у ложа Ивана Грозного. Жестокий царь умирал долго, мучительно и страшно: он заживо гнил. Вот как Горсей описывает момент его кончины: «Вокруг царя в вазах находились драгоценные камни: „Посмотрите на этот чудесный коралл и на эту бирюзу, — говорил Иван Грозный. — Возьмите их, они сохраняют природную яркость своего света. Положите их теперь ко мне на руку, я заражен болезнью, смотрите, как они тускнеют, это предвещение моей смерти“». Затем он приказал принести свой драгоценный посох единорога, оправленный в многочисленные драгоценные камни: изумруды, алмазы, рубины, сапфиры. Он приказал своему врачу Ивану Лофу очертить посохом круг на столе и принести живых пауков. Пауков принесли и выпустили часть вовнутрь круга, часть на его внешнюю сторону. Те пауки, которые находились внутри круга, сдыхали, не успев выбраться из круга, те, которые были на наружной его стороне, поспешно бежали прочь. Иван Грозный так комментировал это явление: «Поздно. Этому посоху уже не спасти меня» [3] М. Пыляев. «Драгоценные камни». СПб. 1896 г., стр. 11. .

О свойствах драгоценных камней мы вам расскажем несколько позже, а сейчас вернемся к нашей скучающей царице.

Кончила она вышивать. Разглядывает светлицу. Дворовых девок у нее полным-полно. У иных цариц до 300–400 человек доходило. И была даже для них построена в Москве специальная слобода — Кисловка. Понукает и следит за ними кравчиня, вторая важная боярыня при государыне, а первая боярыня — постельная, та за казной царицыной следит и за постелью. Каждый вечер будет с несколькими девками в опочивальне государыни спать укладываться да царицу от злых духов и, не дай Бог, посторонних мужчин охранять.

А надо вам сказать, что была эта должность в высшей степени почетная. И переходила она из поколения в поколение с некоторым видоизменением. Когда царицы сами стали русским государством править, они баб-постельниц повыгоняли и сменили их на постельников-мужиков. Так, у Елизаветы Петровны в большом почете был истопник Василий Федорович Чулков, которого за особые заслуги произвели в чин хранителя царского алькова. Это он каждый вечер являлся с матрацем, и двумя подушками и укладывался на ночь у постели Елизаветы. Фавориты, как перчатки, менялись, Чулков неизменно оставался. И когда царица вставала за естественными надобностями и перешагивала через Чулкова, он не забывал матушке государыне ножку поцеловать, и за это был особенно любим императрицей. И исключительно за такие заслуги возвысился до дворянского чина постельный Алексей Милютин при Анне Иоанновне. Правда, он еще дальше продвинулся: целуя ножку императрице, не забывал чмокнуть в ногу и ее фаворита. Помнил он, однако, когда дворянство ему государыня пожаловала, о своей родословной: в фамильный герб вмостил вензель, весьма напоминающий печную вьюшку.

Кроме постельниц, в большом почете у цариц были чесальщицы. Это особая категория дворни, отмененная только во времена Екатерины Великой особым ее распоряжением. При Елизавете же Петровне чесальщицы пяток были очень распространены, и государыня долгие предутренние часы (поскольку спать ложилась на рассвете, такой у нее, значит, распорядок был, она день в ночь превращала и наоборот) посвящала этой процедуре. Назначение в чесальщицы ценилось очень высоко, потому что наедине и во время ночных бесед, им представлялся удобный случай шепнуть на ушко императрице нужное словечко и таким образом оказывать услуги, щедро вознаграждаемые. Конечно, мы тут не исключаем и элемент чувственного наслаждения от такого массажа. Наверное, это очень приятно, если, несмотря на запрет Екатерины, чесальщицы, как и проститутки, долго еще будут в России свои услуги оказывать. Помните, как знаменитая гоголевская Коробочка в своем стремлении доставить приятность милому гостю Чичикову предложила ему на ночь почесать пятки. Да, о вкусах в самом деле не спорят! То, что в России было наслаждением, в Китае — суровым наказанием! Уязвимая пята в разных странах покою людям не давала и разные метаморфозы претерпевала. В Китае провинившихся бамбуковыми палками по пяткам били. Количество ударов зависело от проступка. Какой-нибудь там воришка получал всего несколько ударов, а вот, к примеру, прелюбодеяние и сводничество сурово наказывались. Муж, который свою жену под постороннего мужчину подложил, получал аж 80 ударов, а отец, уступивший свою дочь постороннему, — 60 ударов бамбуковой палкой по пяткам.