Хельмут Вагнер - Правые в Раде. Западный ответ на Восточный вопрос

Для вождей ОУН(б) стало ударом то, что предполагаемые союзники нарушили договор о создании государства и, кроме того, посадили этих «основателей государства» за решетку. После того, как немцы арестовали других функционеров ОУН(б) осенью 1941 года, союз между немецкими фашистами и украинскими националистами, казалось, временно сошел на нет. ОУН(б) нужно было реорганизовываться и нелегально создавать свои военные структуры. Руководство организации ориентировалось в тот период не на борьбу против немецких оккупантов, а лишь на пропагандистскую и практическую подготовку к вооруженной борьбе. Для этого нужно было собирать и прятать оружие, а также проводить военное обучение руководящих кадров.

ОУН(б) столкнулась с дилеммой. Как сообщить своим приверженцам, что немецкий союзник, на которого украинские националисты так рассчитывали в течение десятилетий, не только бросил их на произвол судьбы, но и выступил против — но речь, тем не менее, по-прежнему не идет о борьбе с ним?

Нигде нельзя найти указаний на то, что коллаборационизм с фашистами расценивался как ошибка. Возможно, ОУН(б) просто переоценила свое значение для нацистского руководства. Весной 1942 года на конференции ОУН(б) подчеркивалось, что "московский империализм" по-прежнему остается самым важным противником.

Тем не менее, в начале 1943 года было решено начать военное сопротивление немецким оккупантам. Это решение было продиктовано тактическими соображениями, вызванными, среди прочего, двумя событиями. Во-первых, украинское население все больше приветствовало успехи советских партизан в борьбе против немецких оккупантов. Широкую поддержку находили крупные партизанские формирования Федорова, Ковпака, Вершигоры, Сабурова, Наумова и других.

Во-вторых, ОУН(б) была вынуждена принять антинемецкую позицию после поражения немцев под Сталинградом — чтобы не потерять своих стороников.

Это изменение парадигмы нашло отражение в резолюции, которую принял Центральний Провід (центральное руководство) ОУН(б): "Зарево сталинградского пожара как дамоклов меч нависает также и над украинской буржуазией. В ходе войны для украинского национализма наступил неприятный момент. Мы должны переориентироваться. Мы слишком явно связали нашу судьбу с Гитлером. Мы должны сделать вид, что мы против немцев. В противном случае не найдется ни одного украинца, который доверял бы нам".

Однако украинские националисты по-прежнему действовали заодно с немецкими фашистами. Вот что пишет об этом историк Франциска Брудер: "В феврале 1943 года акции по истреблению евреев, осуществлявшиеся национал-социалистами с помощью украинской полиции, были в основном завершены. За этим решением скрывалось неформальное продолжение убийственной политики коллаборационизма со стороны ОУН(б) в рамках украинской полиции".

Травники

Осенью 1941 года в Генерал-губернаторстве неподалеку от Люблина был создан трудовой лагерь Травники и учебный лагерь СС для "инородческих формирований". Обучавшиеся там вспомогательные силы — украинцы, литовцы, латыши, эстонцы, поляки и немцы-"фольксдойче" — должны были использоваться для охраны концлагерей, но применялись и при осуществлении геноцида. Среди этого персонала были также украинские националисты, поскольку ОУН(б) хотела обучить своих сторонников военному делу. Примерно 5000 таких "травников", "людей из Травников", "туземных солдат", "Хиви" или "охранников" прошли через этот учебный лагерь.

Выпускники ненемецкого происхождения назначались вахманами, обервахманами или роттенвахманами, зато "фольксдойче" становились группенвахманами, цугвахманами, оберцугвахманами или хауптцугвахманами. Офицеры-инструкторы были исключительно из СС.

Несколько взводов "травников" использовались в лагерях смерти Белжец, Собибор и Треблинка, где они отвечали за работу газовых камер и кремацию. Другие охраняли военные и гражданские объекты, либо служили в охране концлагерей Освенцим и Штуттхоф. "Травники" принимали участие в массовых расстрелах евреев или "очищали" гетто, отправляя евреев в лагеря смерти.

К концу 1943 года основной задачей "травников" постепенно становилась борьба с партизанами в Генерал-губернаторстве.

В ноябре 1943 года пригнанных на принудительные работы евреев согнали в учебный лагерь СС и расстреляли. "Травники" обеспечивали последовавшую за этим кремацию.

После войны в Украине и в России более тысячи "травников" предстали перед уголовными судами и военными трибуналами, огромное большинство было осуждено за коллаборационизм, в том числе приговорено к высшей мере. В 1954 году в Варшаве также происходили судебные процессы против "травников". Попавший под суд в ФРГ немецкий руководящий персонал лагеря Травники был оправдан ввиду недостатка доказательств.

«Полесская Сечь»

Немецкая оккупация Украины вынесла на поверхность некоторых украинских националистов. С помощью необузданной демагогии, апеллировавшей к самым низким инстинктам, руководство ОУН смогло путем многолетнего идеологического воздействия воспитать в своих приверженцах слепую, фанатичную ненависть к полякам, евреям, русским и инакомыслящим украинцам. На протяжении 1943 года региональные руководящие кадры ОУН, обычно располагавшие собственными отрядами полиции, например, на Волыни, в Полесье, в городах среднего размера, пытались установить там режимы в соответствии с принципами ОУН(б).

Так произошло и в Камень-Каширском, городке на Волыни с населением около десяти тысяч человек, расположенном примерно в пятидесяти километрах к северу от Ковеля. Городок не имел военного значения, поэтому не представлял интереса для советских партизан. "Атаманом" в Камень-Каширском был Устин Кузьменко, он же Ярослав, который называл себя также "руководителем украинской боевой группы Камень-Каширского округа". Когда Кузьменко начинал очищать район от поляков, польские беженцы, чьи родные были убиты его бандой, добрались до партизанского лагеря и рассказали об этом партизанам. Партизанский командир Алексей Федоров приказал двум батальонам своего соединения уничтожить клику Кузьменко. Так и произошло. Десятки бандитов были убиты. После этого ОУН(б) больше не пыталась создавать там свой режим.

Степан (Тарас) Боровец (1908–1981) также сделал попытку утвердить свою власть в Полесье. В межвоенное время польский режим Пилсудского отправил его в концлагерь Береза-Картузская за антипольские действия. Когда вермахт вошел в Польшу, Боровец вернулся к себе на родину в Полесье и снова начал работать в семейном предприятии каменотесом. Одновременно он создавал вооруженную подпольную группировку, которая должна была бороться против Советского Союза.