Анатолий Грешневиков - Расстрелянный парламент

Спустившись помыться, я застал в комнате депутата Алексея Злобина. Отец Злобин был настоятелем церкви Рождества Богородицы в старинном тверском селе Городня. Он остался с нами защищать Конституцию. Разногласие с Президентом он видел в одном – в методах проведения реформы.

Отец Злобин высказал свое недовольство ночными вещаниями по громкоговорителю. Президентская команда оказывает психологическое давление, пытается подкупить депутатов… Я поддержал коллегу. С одной стороны, нам не давали спать громкоговорители. А с другой, прав Злобин, – мы здесь отстаивали не свои привилегии, а убеждения.

Я поинтересовался у коллеги, как реагирует Патриарх на все эти безобразия в столице, на избиение людей. Неужели церковь не может вмешаться?!.. Злобин ответил, что Патриарх находится в США, оттуда уже взывал к властям о решении проблем мирным путем.

Но правительство не желает идти на переговоры. Злобин заверил, что церковь будет искать пути примирения.

Патриарх Алексий II прибыл в Москву из США 28 сентября и тут же в аэропорту «Шереметьево» дал пресс-конференцию. Он заявил: «Я буду обращаться ко всем ветвям власти в России, чтобы убедить их найти разумный компромисс». По мнению патриарха, есть две опасности: «Первая – возможность кровопролития и вторая – распад России на удельные княжества». Чтобы потом собрать Россию, конечно, понадобятся годы и годы.

Вечером 28 сентября наша группа тайными путями перебрасывала в Дом Советов продукты и медикаменты. Когда территорию фабрики, через которую мы тащили последние тюки, перекрыли омоновцы и нас вытолкали на улицу, мы вернулись в штаб Краснопресненского райсовета. Здесь находилось уже более сотни депутатов.

В Белом доме катастрофически не хватало медикаментов. Мы стали обсуждать, как привлечь Красный Крест к тому, чтобы через их структуру доставить больным защитникам Конституции медикаменты.

После заседания штаба я пошел к милицейским кордонам, блокирующим Дом Советов. На Краснопресненской набережной появилась группа священников и верующих, численностью более двадцати человек. Они подошли Крестным ходом к омоновцам и попытались вступить в переговоры. Как я понял со слов отца Олега, они намеревались пройти к защитникам Конституции и демократии, «шествие получило благословение митрополита Ладожского и Петербургского Иоанна». Вместе с отцом Олегом я стал уговаривать офицеров пропустить нас. Кроме того, я стыдил градоначальников, которые не знают митрополита Иоанна и его добрые дела на благо России. Но мои рассказы о великом молитвеннике и заступнике земли русской Иоанне не дошли до черствых сердец. Милиционерам все равно, как они сказали, молится кто за Россию или нет, кто и как служит ей… Они, мол, служат за хорошую плату. Из разговора я понял, что будь перед ними сам митрополит – они и его не пустили бы.

Вскоре омоновцы разбушевались, им померещилось, что священники могут уговорить и распропагандировать личный состав, в ход пошли дубинки. Они стали оттеснять священников. А когда им это стало с трудом удаваться, то тут началось драка. Попало и тем, кто был в колонне со священниками, и другим их сторонникам.

Крестный ход разогнали. Двоих священников избили.

На мостовой лежала разбитая икона.

Когда иностранные журналисты пытались заснять эту страшную картину, то омоновцы стали избивать и их. У фотокорреспондента отняли аппарат и засветили пленку.

До иностранных журналистов с трудом доходило, как это при великом демократе Ельцине возможно избиение журналистов. Отец Олег отвечал на их вопросы: «Мирное шествие направлялось к Дому Советов для служения молебна, в руках у людей были лишь иконки и кресты».

Будто журналисты не видели всего этого.

Я очень был рад тому, что именно митрополит Иоанн послал к нам священников, что он следил за ходом событий и поддерживал защитников Конституции, как мог!

Желание депутатов во что бы то ни стало решить конфликт двух ветвей власти только мирным путем упиралось в стену непонимания. Президентские дельцы все больше стали распространять слухи о раздаче оружия в Доме Советов. Но мы совершенно не заинтересованы были в вооружении, наоборот, мы осознавали, что сражаться можем только безоружными. Закон – вот главное наше оружие. И переговоры. Правительство на контакт не шло. Тогда депутаты решили выйти на Патриарха Алексия II. Такое поручение дано было депутату, отцу Алексею Злобину.

Злобин успел еще связаться с Митрополитом Кириллом, когда Патриарх прилетел из Америки и давал интервью в аэропорту. Он просил о встрече… Митрополит переносил встречу на следующий день, тогда Злобин сказал: «Завтра может не быть…» Митрополит Кирилл принял Злобина и депутата Домнину в Патриархии, выслушал и пообещал передать тревогу и опасения депутатов самому Патриарху Московскому и всея Руси Алексию.

Снова появилась надежда избежать кровопролития. Хотя на улицах уже были первые убитые среди демонстрантов.

Патриарх Алексий, митрополиты Кирилл и Ювеналий 28 сентября встречались с мэром Москвы Ю. Лужковым, председателем Конституционного суда В. Зорькиным, личным представителем А. Руцкого. На следующий день съезд направил Патриарху официальное согласие немедленно начать переговоры. Патриарх 30 сентября встретился с Ельциным и уговорил его начать переговоры. Президент назвал своих представителей на переговорах, и они начались…

Так что инициаторами переговоров в историю войдут депутаты.

Отдел внешних церковных сношений московского патриархата распространил воззвание Патриарха Алексия:

«Россия на краю пропасти. Ныне мы перед выбором: или остановить безумие, или похоронить надежду на мирное будущее России. Особенно трагично, что сегодня может распасться Российская держава. Если это произойдет, будущие поколения проклянут нас.

Противостояние на пределе нервов вокруг Белого дома в любой миг может взорваться кровавой бурей. И поэтому я слезно умоляю стороны конфликта: не допустите кровопролития! Не совершайте никаких действий, могущих разрушить донельзя хрупкий мир! Не пытайтесь решить политические проблемы силой! Не предавайтесь безумию, не переставайте уважать человеческое достоинство друг друга! Имейте мужество не поддаваться на какие угодно провокации, как бы больно они не задевали вас! Помните, что нынешней смутой могут воспользоваться экстремисты, преступники, да и просто нездоровые люди.

Одна пуля, выпущенная около Белого дома, может привести к катастрофе, кровавое эхо которой прокатится во всей стране. Вот почему я призываю любыми мирными средствами ослабить вооруженное противостояние. В нынешний сложный момент надо милосердно относиться к любому человеку. Никакие политические цели не могут препятствовать обеспечению находящихся в Белом доме людей медикаментами, пищей и водой, медицинской помощью. Нельзя допустить, чтобы физическое истощение спровоцировало людей на неконтролируемые насильственные действия.