Алексей Дмитриевский - Русские на Афоне. Очерк жизни и деятельности игумена священноархимандриата Макария (Сушкина)

На средства тамбовской купчихи Т. В. Долговой здесь была устроена небольшая церковь во имя преподобного Платона Студийского (имя это носил супруг строительницы) и св. мученицы Татьяны. Затем уже на собственные средства покойного отца Макария был сооружен большой храм в честь иконы Божией Матери Казанской, который по плану, вместимости и украшениям воспроизводил монастырский соборный храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы до пожара, бывшего в монастыре в 1887 году в августе месяце. При храме были выстроены обширные корпуса для братии, а также разного рода постройки для выделки вина, масла и т. п. Крумица, как место особенно любимое покойным игуменом и устроенное им, слыло в среде монашествующих на Афоне под именем «батюшкина места».

На земле описанного метоха, близ границ земель Хиландарского монастыря, в местности весьма очаровательной и богатой растительностию, на значительной высоте над морем, создался, с благословения старцев обители св. Пантелеймона, скит, названный Новою Фиваидою. Здесь дозволено было селиться тем из русских иноков, которых гнали со своих земель монашествующие греки, желая окончательно вытеснить русский элемент со Святой Горы. В короткое время с 1882 года в Новой Фиваиде поселилось более 200 человек, которые живут в пустынных каливах, разбросанных на большом пространстве. На средства монастыря были устроены здесь соборный храм в честь всех афонских святых и некоторые здания, монастырь же доставлял нуждающимся все необходимое: муку, масло и т. п. Стараниями инока Игнатия устроена больница и храмы во имя свв. великомучеников Пантелеймона и Артемия, а на иждивение живущего в этом ските иеромонаха Антония устроена двухэтажная кладбищенская церковь – вверху во имя живоначальной Троицы, а внизу в честь свв. апостолов Петра и Павла. Последняя церковь освящена 27-го июня 1891 года.

Метохи кассандрский (на полуострове того же имени, выдающемся в Эгейское море), каламарийский (близ Солуни) и сикийский (на полуострове между Афоном и Кассандрою) были также не оставлены без внимания. После того, как заботами монастыря они были выведены из той запущенности и полуразрушения, в которых пребывали при игуменах-греках, в достаточной мере стали снабжать монастырь хлебом, прекрасным сеном, сыром, яйцами и т. п.

Но старцы Пантелеимоновского монастыря не ограничились лишь восстановлением руин, починкою и исправлением полуразрушенного и приведением в должный порядок запущенного, они постарались завести новые метохи, открыть новые источники доходов для своего монастыря, чтобы навсегда обеспечить его безбедное существование. Этого мало. У них, под влиянием пережитых треволнений во время известного процесса с греками, грозившими русским полным выселением с Афона, явилась даже счастливая мысль связать свою судьбу с родным отечеством, поставить себя под покровительство своего правительства, завязать с ним более живое общение, чем это было доселе, и тем самым раз навсегда, во-первых, оградить себя от всякого опасения за теплое убежище, если бы в том когда-нибудь явилась надобность, а во-вторых, всеми имеющимися в монастыре средствами за это послужить с пользою для того края, который приютил их. Все эти намерения старцев осуществились более блистательно, чем это можно было ожидать с первого взгляда. Политические и внутренние обстоятельства того времени сложились самым благоприятным образом для афонцев.

1874 год, как мы знаем, был тяжелым годом для русской братии Пантелеимоновского монастыря. Известный процесс с греками был в полном разгаре. Но в то время, когда совет турецких министров присуждал русских афонских иноков к ссылке вглубь Малой Азии, а враждебная константинопольская печать сулила им недра Африки, сами иноки не оставались бездеятельными, а подыскивали себе местечко для поселений более удобное и более выгодное. О. Макарий и о. Иерон обратились к русскому послу в Константинополе графу Н. П. Игнатьеву, своему защитнику и покровителю, с просьбою, чтобы он исходатайствовал право русским Пантелеимоновским монахам поселиться на Кавказе, на месте, которое будет указано высшим начальством. Граф с полной готовностию исполнил просьбу уважаемых им старцев, на которую не замедлило последовать от наместника Кавказа, великого князя Михаила Николаевича, занятого в ту пору мыслью о русской колонизации вверенного его попечению края, полное согласие. 26-го августа 1875 года афонские делегаты: иеромонах Арсений, о. Агапий и о. Иерон были уже в Тифлисе и направлялись в Сухумский округ, чтобы там выбрать и приискать место, удобное для основания НовоАфонского монастыря [258].

Отправленные с Афона делегаты были снабжены весьма обстоятельною и любопытною инструкциею [259]и особою запискою «очевидца» относительно выгод и невыгод тех местностей, которые указывались русским правительством для основания предполагаемого монастыря. Делегаты обязаны были действовать в духе данной им инструкции, которая была скреплена подписью самого игумена – архимандрита Макария. Им лично рекомендовалось инструкциею «смотреть на дело это не бегло, не машинально, а с углублением в предмет, ибо предстоит выбрать место не на время некое и не для выселок каких-либо из монастыря, а на все времена и для целого монашеского поколения, которое должно – непременно должно – развиться и быть оплотом для других мест, или же, так сказать, центральным (?) разветвлением монашества». В этих видах делегатам внушалось «не упускать из виду при выборе удобного места для построения на Кавказе монастыря следующее:

1. Место должно быть пространное, хотя теперь и дается позволение на избрание ограниченного, и место красивое [260].

2. Чтобы оно имело самый здоровый климат, о чем можно узнавать от разных окружных местных жителей, но особенно в центральном статистическом комитете, о чем будет упомянуто [261]ниже: ибо жители и привыкнуть успели, с детства живя в том климате и не подвергаясь злокачественной кавказской лихорадке.

3. Обилие воды во всякое время года и воды хорошей, проточной, на которой притом можно бы устроить мельницу.

4. Земля плодородная и для хлебопашества и для садоводств.

5. Лес строевой и дровяной.

6. Камень для зданий или вместо него глина для кирпича.

Примечание . Кроме леса и земли, долженствующих отрезаться для монастыря, нужно, чтобы и по соседству было изобилие того и другого для временной ли покупки или, в случае надобности, на всегдашнее приобретение.

7. Так как реки на Кавказе преимущественно обилуют рыбою, то иметь это в виду, как предмет необходимый для монастыря, и монастыря не на 60 человек, а чтобы достаточно и на 6 000 человек, если Матери Божией угодно будет умножить там монашество.