Валерий Шамбаров - «Пятая колонна» Древней Руси. История в предательствах и интригах

В прошлой главе мы рассказывали, как новгородская верхушка во главе с Марфой Борецкой решила отложиться от Москвы, передаться под власть Литвы, и в 1470 г. король Казимир прислал к ним князя Михаила Олельковича. В его свите «жидовин именем Схария» с несколькими товарищами прибыл в Новгород. Деятельность развернули весьма активную. Они были опытными вербовщиками, намечали слабых, любопытных, тщеславных. Прощупывали их разговорами, сеяли сомнения в христианской вере. Как бы по секрету приоткрывали «сокровенные» знания. Утверждали, что каббалисты обладают древней мудростью, дошедшей к ним от Моисея, имеют даже некую книгу, полученную Адамом от Бога, знают тайны природы, могут объяснять сны, предсказывать будущее, повелевать духами.

Поясняли, что доступно это не всем, а только самым умным и образованным. Собеседникам льстило – подбирали именно таких, кто мнил себя умнее всех. А постепенно, в несколько заходов, их просвещали, что Святые Таинства, посты, монашество, церковная организация, поклонение иконам бессмысленны и вредны. И вообще учение о Св. Троице неверно, Мессия в мир еще не приходил. Когда клиент «созревал», ему объявляли: дальнейшие тайны можно открыть только после отречения от прежней веры. Для этого надо было пройти обряд поругания святыни – растоптать или бросить в отхожее место икону, Св. Причастие.

Михаил Олелькович пробыл в Новгороде недолго, вскоре разругался с боярами и уехал назад. Но Схария успел обратить в ересь ряд учеников. Особенно рьяными оказались священники Алексий и Дионисий. Они настолько увлеклись, что Алексий взял себе имя Авраам, жену назвал Саррой. Хотел принять обрезание, но Схария знал о печальном опыте стригольников: сектантов было видно в любой бане. Обрезаться он запретил, разъяснил, что надо соблюдать строгую конспирацию, внешне не отделяться от православных. Потешаясь над верующими, Алексий и Дионисий во время службы исполняли в алтаре кощунственные пляски. Взялись соблазнять других. Так возникла ересь «жидовствующих».

Что ж, каббалисты прекрасно осознавали: после гибели Византии центр Православия перемещается на Русь. Они по-своему оценивали процессы объединения нашей страны. Строили прогнозы: достаточно прибрать под влияние правящую верхушку, и она поведет в нужную сторону весь народ. Православию придет конец. Русь станет оплотом еретиков, они получат в свое распоряжение мощную державу! Методы у сектантов были давно отработаны. Сперва следовало втянуть в свои сети высокопоставленных покровителей, это облегчало дальнейшую работу. Одной из таких фигур стал глава московского дипломатического ведомства дьяк Федор Курицын. Он неоднократно бывал за границей, сам стал «западником». Кто и как обработал дьяка, мы не знаем. Но результат известен, Курицына втянули в ересь. Вовлекли и нескольких других вельмож, в том числе боярина Ивана Патрикеева. Это был самый богатый из столичных бояр, признанный военачальник, а по материнской линии – двоюродный брат Ивана III.

Среди московского духовенства податливых поначалу не нашлось. Но буйная поросль взошла из зернышек, посеянных Схарией в Новгороде. В 1480 г. государь Иван Васильевич приехал туда расследовать заговор архиепископа Феофила, и тайные еретики, уже находившиеся рядом с ним, представили и расхвалили учеников Схарии, Алексия и Дионисия. Оба сумели показать себя учеными, благочестивыми. Великий князь в это время как раз был не в ладах с митрополитом Геронтием, хотел выдвинуть на ключевые посты таких священников, которые стали бы его личной опорой. Забрал в столицу понравившуюся ему парочку. С подачи придворных сектантов определил Алексия протоиереем в Успенский собор, а Дионисия – в Архангельский. В два главных кремлевских храма!

Сам великий князь был человеком довольно широких взглядов. Он не гнушался близким общением с иноземцами. Не разделял взглядов крайних консерваторов, видевших во влияниях из-за границы непременное зло. Но и «западником» не был, огульно хвататься за чужое не стремился. И тем более не допускал даже мысли об отступлении от Православия. Еретики знали, насколько прочны его убеждения, и даже не пытались сбить его с христианского пути. Но следовало позаботиться о том, кто сменит его на престоле. А наследник, Иван Молодой, оставался холостяком.

В 1482 г. ведомство Курицына доложило: у господаря Молдавии Стефана есть дочка-красавица Елена. Брак представлялся выигрышным со всех точек зрения, Стефан мог стать союзником против Литвы и Польши. Ивану Васильевичу перспективы понравились. Хотя о некоторых «мелочах» ему умолчали. Например, о том, что в семье молдавского господаря поработал тот же Схария. Сватать Елену Волошанку отправился Федор Курицын. Он все устроил. Со Стефаном заключили союз, в Москву привезли его дочку. Она и впрямь оказалась писаной красавицей. А о том, что она еретичка, будущему свекру и жениху было знать не обязательно.

Однако проблема наследования престола была непростой. Иван Молодой являлся сыном Ивана III от первой супруги, Марии Тверитянки. Но и вторая жена государя, греческая принцесса Софья Палеолог, родила уже троих детей – Василия, Юрия и Дмитрия. Они были младшими, зато родственниками византийских императоров, наследниками двуглавого орла в гербе… Чтобы расчистить дорогу будущим детям Елены, сектанты позаботились опорочить гречанку и ее потомство.

В 1483 г. У Ивана Молодого и его супруги родился сын Дмитрий. Иван Васильевич стал дедушкой. И тут-то враги Софьи разыграли интригу в духе романов Дюма, бриллиантовых подвесок из «Трех мушкетеров». Дело в том, что на Руси фамильные драгоценности государя и государыни не являлись частными вещами, они принадлежали казне. Они передавались из поколения в поколение, ими могли пользоваться, но не продавать и не раздавать на сторону. Софья подобных тонкостей попросту не знала. Муж подарил ей на свадьбу драгоценности покойной первой жены. Гречанка отдала кое-что из них в приданое племяннице, что-то сунула навязчивому брату. Погрели руки и другие. Серебряных дел мастера, обслуживавшие казну, и какой-то фрязин-итальянец воспользовались распоряжениями Софьи выдать драгоценности. Под этим прикрытием немало утащили для себя.

Недруги гречанки прознали о хищении. Надоумили Ивана III: надо бы наградить Елену за рождение внука. Например, подарить часть украшений, которые он раньше предназначил для жены. Великий князь согласился, и разразился скандал. Именно этих украшений в сокровищнице не оказалось… Впрочем, для Софьи Фоминичны обошлось моральной встряской. Государь разобрался, что она не имела понятия о русских обычаях. Однако жидовствующие не отчаивались: если в отношениях супругов возникла трещинка, и то хорошо. Со временем пригодится…