Лев Колодный - Хождение в Москву

– А вы знаете, Николай Сергеевич, – сказал я ему доверительно, – утром под конвоем к нам на стройку водят колонны заключенных? А тысячи расконвоированных заключенных живут в бараках...

Книгу о строителях Атаров не написал, сочинил повесть «Не хочу быть маленьким», подаренную мне с автографом. В ней использовал мою исповедь в образе некоего Чака, прочесть о котором я до сих пор не собрался...

...На дверях двухэтажного дома, принадлежавшего до революции некой Марии Петровне Петровой, на Большой Ордынке, 33, прочел я на медной пластинке:

Его маршал Жуков восседает на арабском скакуне у Красной площади. Его Кирилл и Мефодий стоят у Старой площади. Напротив особняка во дворе храма Покрова застыла беломраморная Елизавета Федоровна. И это статуя Клыкова...

Обелиск из иерусалимского камня водружен на Большой Ордынке, 41, за оградой особняка Киреевских-Морозовых, бывшего нарсуда, нынешнего офиса преуспевающей фирмы, которая воссоздала изуродованный и ограбленный дворец, вернула на прежнее место портрет Морозова, написанный Серовым. Эрнст Неизвестный по идее нового владельца особняка изваял обелиск «Возрождение». На его открытие сошлись три художника. Эрнст Неизвестный, прославившийся надгробием Хрущева, Зураб Церетели, подаривший ему этот заказ, и Илья Глазунов, которому друг Эрик в юности задавал мучивший его вопрос: «Может ли еврей быть русским художником?!»

Бывший лейтенант Эрнст Неизвестный принял православие, заполнил стены своего американского дома распятиями Христа.

Дом купцов Петуховых в Щетининском, 10, унаследовал Феликс Евгеньевич Вишневский, известный московским коллекционерам и московскому уголовному розыску под кличкой Гундосый. Ему отец в 1918 году подарил портрет Василия Тропинина. Остальные 200 картин он собрал сам, находил, менял, покупал, используя самые невероятные способы, волновавшие милицию. Одноэтажный особняк родителей после революции в виде исключения из правил остался в частной собственности профессора-экономиста Николая Григорьевича Петухова. Этот дом профессор завещал другу Феликсу. С невероятными трудностями, как рассказывал мне Вишневский, ему удалось подарить свое бесценное собрание родному государству вместе с особняком. Государство открыло в 1971 году в Замоскворечье музей Василия Тропинина и художников его времени. Так в ХХ веке советский служащий с зарплатой сто рублей повторил подвиг Павла Третьякова, ворочавшего в ХIХ веке миллионами. Кому из них было тяжелее?

Еще одна метаморфоза случилась с усадьбой потомственной почетной гражданки Блохиной. Она стала воротами на святую землю миллиону соотечественников. Генерал, посол Израиля, его имя носила линия Бар-Лева, сказал мне на Большой Ордынке: «Россия осталась великой державой и после распада СССР». Я в этом, как другие, не сомневаюсь.

Папа Римский в Ордынцах. – Иван III на Болвановке. – Пятницкая без Параскевы. – Гамлеты и демоны Замоскворечья

Папа Римский в Ордынцах.Не питавшие сантиментов к Первопрестольной авторы профессорского путеводителя «По Москве» 1917 года назвали Пятницкую «бойкой, шумной, несколько грязноватой торговой артерией Замоскворечья». Поныне она самая многолюдная и рыночная за рекой, где пролегала в древности дорога на Рязань.

У важной дороги возник Ивановский монастырь, где по давней традиции монахи молили Бога о благополучии при родах великих княгинь. Помянута обитель в летописи под 1415 годом, когда явился на свет наследник престола, несчастный Василий II Темный. (Ему выкололи в схватке за власть глаза.) Тогда во дворец великий князь позвал всеми почитаемого старца, обитавшего в «монастыри святаго Иоанна Предтечи под бором за рекою Москвой». Не обошлось без жарких молитв монахов и при рождении долгожданного наследника Василия III, названного при крещении Иваном. Того самого, что в историю вошел Иваном Грозным. На радостях великий князь перенес монастырь из Замоскворечья поближе ко двору, на Ивановский холм, где он и пребывает поныне у Солянки.

Бор давным-давно вырубили, от монастыря осталась церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи в Черниговском переулке. Зигзагообразный, длиной 216 метров, «переулочек-переул», по насыщенности памятниками схож с уникальной Варваркой, где их больше, чем на любой другой московской улице.

Итальянский мастер Алевиз Новый, тот самый, что возвел в Кремле Архангельский собор, на месте деревянной церкви Ивановского монастыря построил каменную церковь. У ее стен народ с царем и митрополитом 14 января 1578 года торжественно встретил перенесенные из отбитого у поляков Чернигова святые мощи князя Михаила Черниговского и его ближнего боярина Федора. Их убили коварно в ставке Батыя в Золотой Орде. Церковь причислила убитых к лику святых. А в память о той давней встрече стоит с тех пор храм Черниговских чудотворцев. Поначалу, как водилось, он был деревянный. В конце ХVII века на деньги купчихи Матвеевой вместо него воздвигли каменный пятиглавый храм, сохранившийся до наших дней.

На углу Пятницкой спустя век поднялась колокольня Иоанна Предтечи. Вместе с трапезными, палатами, храмами, приделами Николы, Козьмы и Дамиана Черниговский переулок образует редкой красоты ансамбль, музей архитектуры под открытым небом.

Название улице дала церковь Параскевы Пятницы. Церковь свято чтит память родившейся в пятницу девушки-христианки Параскевы, жившей в Римской империи в IV веке. В годы лютых гонений на христиан императора Диоклетиана ее судили за веру. Вершивший суд правитель готов был на Параскеве жениться, если бы она отреклась от Христа. Судимой христианке предоставили выбор: свадьба с язычником или казнь. Она пошла на плаху. Параскева считается покровительницей купцов. В старой Москве воздвигли в ее честь два храма. Один – в Охотном ряду, где торговали до переезда Ленина из Смольного в Кремль. Другая Параскева радовала Замоскворечье со времен Ивана Грозного. Ее не раз перестраивали, не жалея средств, делая все больше и выше. Трехъярусная колокольня стояла у тротуара в отдалении от трапезной и церкви. Фотографии подтверждают сказанные о ней слова: «Архитектура храма величественна». Об интерьере остается судить по давним описаниям: «Внутри храм отличается своим благолепием, многие образа украшены богатыми ризами. Ризница и утварь храма очень хороши и богаты». Иконостас выполнили по рисунку князя Дмитрия Ухтомского, знаменитого архитектора времен Елизаветы Петровны. К имени церкви прибавлялось название – Проща, от слова, означавшего прощение грехов, исцеление. Такой чести удостоены были в Москве всего три московских храма с чудотворными иконами: Николы Явленного на Арбате, Николы или Похвалы Богородицы на Волхонке и Параскевы Пятницы за рекой. Все три Прощи разрушены «воинствующими безбожниками» при Сталине.