Александр Голубев - «Если мир обрушится на нашу Республику»: Советское общество и внешняя угроза в 1920-1940-е гг.

По мнению Б. Ефимова, уже к началу 1920-х гг. карикатура заняла в советской печати такое место, какого она никогда и нигде не имела на Западе, где, по его словам, карикатуры носили по преимуществу развлекательно-бытовой характер и появлялись главным образом в воскресных, спортивных или юмористических выпусках. «Неудивительно, что буржуазная пресса была определенно озадачена активностью советской сатиры, когда “Правда” — газета мирового значения, а вслед за ней “Известия” и другие советские газеты придали карикатуре значение важного и ответственного политического материала, используя ее как острое и сильное агитационное оружие», — писал в своих воспоминаниях Б. Ефимов {774} 774 Ефимов Б. Е. Сорок лет: Записки художника-сатирика. М., 1961. С. 88. . Тут же он приводит ряд примеров перепечатки советских (в частности, своих собственных) карикатур западными изданиями. По мнению художника, это говорило о «небывалом внутреннем и международном резонансе», который получала советская карикатура.

Вышедшая в 1930 г. брошюра так определяла задачи советской политической карикатуры: «Существует ходкое суждение о том, что карикатура является всемирной историей в эпиграммах. Это несомненно. Но советская политическая карикатура может к этому присоединить и то, что является отличительным для характеристики рабочей карикатуры, это — обличительный жар, который вскрывает и разит капиталистический мир… Комическое в этой сатире не служит развлечением для читателя нашей прессы, а служит разоблачением, где едким смехом уничтожается притязание врага и открывается путь к постижению истинного смысла политического события» {775} 775 Варшавский Л. Указ. соч. С. 8. .

Не случайно вводные статьи (иногда весьма развернутые) к альбомам карикатур, выходившим в 1920–1930-е гг., в ряде случаев писали видные политические деятели, такие как А.В. Луначарский или Феликс Кон. Автором предисловий к двум изданиям карикатур Б. Ефимова, опубликованным в 1932 и 1938 гг., был Е.А. Гнедин [79] Гнедин Евгений Александрович (1898–1983) в 1922–1930 гг. работал в НКИД (заведующий подотделом торговой политики, старший референт по Германии), затем был заместителем заведующего иностранным отделом «Известий». В 1935–1937 гг. — первый секретарь полпредства в Берлине. В июне 1937 — мае 1939 г. заведовал отделом печати НКИД. В мае 1939 г. был арестован, находился в заключении до 1955 г., впоследствии был реабилитирован. В 1970-е годы получил известность как публицист и правозащитник. В 1932 г. он работал в «Известиях» и предисловие было подписано его собственной фамилией; в 1938 г. он был уже заведующим отделом печати Наркомата иностранных дел и поэтому предисловие подписал псевдонимом. . «Если бы можно было развернуть рисунки Ефимова в виде фильмы, то перед нами открылось бы чудовищное зрелище кризиса капиталистической системы, лицемерной комедии буржуазной дипломатии, зловещей трагедии подготовки империалистической войны», — писал Гнедин в 1932 г. {776} 776 Ефимов Б. Выход будет найден. Политические карикатуры. М.; Л., 1932. С. 5. В предисловии к альбому 1938 г. он особо подчеркивал роль включенных в него рисунков как «политического разоблачения фашистских агрессоров и их пособников» и определял альбом как «своеобразный политический памфлет» {777} 777 Поджигатели войны. Карикатуры Б. Ефимова. М., 1938. С. 3. .

Особенно важна была пропагандистская функция карикатуры в кризисных ситуациях. В 1934 г. в журнале «Крокодил» была опубликована подборка карикатур времен Первой мировой войны (английских, немецких, русских). В редакционном комментарии подчеркивалось: в случае новой войны этой «буржуазной отраве» будет «противопоставлено разящее оружие большевистской сатиры» {778} 778 Крокодил. 1934. № 20–21. С. 19. .

Сатирическая печать неоднократно становилась объектом пристального внимания высшего партийного руководства. Так, в мае 1927 г. было принято постановление отдела печати ЦК ВКП(б) «О сатирико-юмористических журналах», опубликованное в журнале «Красная печать». В постановлении констатировалось: «Наличие у семи основных сатирико-юмористических журналов [80] Имелись в виду «Бегемот», «Бич», «Бузотер», «Крокодил», «Лапоть», «Пушка», «Смехач». полумиллионного тиража свидетельствует о наличии широкого интереса к литературе этого рода и выдвигает необходимость большего, чем до сих пор, использования ее партией в целях культурного воспитания широких слоев рабочих и крестьян и как оружие критики и борьбы с недостатками и болезненными явлениями во всех областях нашего строительства». Однако, по мнению авторов постановления, задачи, стоявшие перед сатирическими журналами, решались ими неудовлетворительно. Завершалось постановление призывом к существующим журналам стать «органами бичующей политической сатиры», нацеленной «против классовых врагов внутри и за пределами СССР и против враждебной пролетариату (в частности, социал-демократической) идеологии» {779} 779 Цит. по: «Счастье литературы»: Государство и писатели. 1925–1938 гг. Документы. М., 1997. С. 59; Стыкалин С, Кременская И. Указ. соч. С. 23. .

В августе 1928 г. последовало постановление секретариата ЦК ВКП(б) «О сатирических журналах», в котором газетному сектору Агитпропотдела ЦК и его заведующему С.Б. Ингулову поручалось не реже, чем раз в два месяца, проводить специальные совещания редакторов сатирических журналов с целью их инструктирования. Одновременно было решено некоторые журналы закрыть, а другим предлагалось перестроить свою работу {780} 780 Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) — ВКП(б), ВЧК — ОГПУ — НКВД о культурной политике. 1917–1953 гг. М., 2002. С. 131. . Речь в первую очередь шла, как подчеркивалось в записке С.Б. Ингулова (которая и явилась поводом для обсуждения вопроса на секретариате), о том, что журналы начали «конкурируя друг с другом, все больше и больше приспосабливаться к своей служилой и интеллигентской аудитории, сбиваться на обывательщину и мещанское зубоскальство и отходить от основных задач советской бичующей сатиры, назначением которой является борьба против проникновения в нашу жизнь, быт и строительство явлений классового перерождения, бюрократизма, идеологической пошлости и стихии нэпа». Характерно, что один из журналов, «Лапоть», рассчитанный прежде всего на крестьянскую аудиторию, критиковался в записке за то, что «вместо активного проведения классовой политики в деревне поверхностно и беззубо острит на международные темы» {781} 781 «Счастье литературы»… С. 56, 58. .

И впоследствии (в частности, в 1940–1950-е гг.) принимались специальные постановления ЦК на эту тему, в том числе посвященные работе журнала «Крокодил» {782} 782 См.: Стыкалин С, Кременская И. Указ. соч. С. 203–209. .