Игорь Стодеревский - Автобиография. Записки офицера спецназа ГРУ

А вот с Фаридом судьба так больше и не свела. Были сведения, что он ушёл служить в КГБ, и окончил курсы в Новосибирске, но это и всё.

Армейская дружба это совсем не то, что на гражданке. Вместе, рядом, все двадцать четыре часа в сутки. Спишь в одной казарме, старались, чтоб и кровати рядом стояли; кушаешь за одним столом, а порой и из одного котелка. Вместе, поддерживая друг друга, преодолевали трудности воинской службы. И так на протяжении четырёх лет. Люди становятся братьями. Кто не служил в Армии ему это понять сложно, да наверно, и не дано.

По приезду с хлопка началась интенсивная учёба, навёрстывали упущенное. Преподаватели училища были не только профессионалами высочайшего класса, но прекрасными педагогами воспитателями.

Нас готовили к непростой офицерской жизни. Не для кого не секрет, что становым хребтом Армии является офицерский корпус.

«Армия баранов, предводительствуемая львом,

сильнее армии львов, которой командует баран».

Наполеон.

К сожалению, я не помню всех преподавателей по фамильно, но некоторых запомнил хорошо.

Так преподаватель по огневой подготовке, подполковник Штанько Н.В., на первом занятии сказал нам, что стрелять мы будем только на пять. И он своего, добился. Если у кого-то, что-то не получалось, он занимался с ним, не взирая на личное время. Правда и у курсанта личного времени уже не оставалось, как только появлялись свободные хотя бы пол часа, он был обязан, явится в стрелковый тир, благо тот находился на территории училища. Уже через пол года большинство из нас имели 2 разряд по стрельбе из армейской винтовки (винтовка Мосина).

Сын Штанько, студент Ташкентского института связи, высокий, но с избыточным весом молодой человек, часто бывал на наших занятиях в тире. В конце концов, он, после второго курса, бросил институт, и поступил в наше училище. Буквально через пол года превратился в мускулистого крепкого парня. Кстати и мой друг, Толик Сидякин, тоже поступил в училище, бросив после первого курса какой-то, сейчас не помню, Джамбульский институт.

Меня всегда удивляло, как люди могут издеваться над собой с помощью всевозможных диет, и более того делают себе операции, чтоб восстановить фигуру. Ну, когда человеку за пятьдесят, да наверно ограничения в пище нужны, но все равно это не основное. Надо поменять образ жизни, сделать его более подвижным, делать по утрам элементарную зарядку и обязательно бегать.

Понятно, что это физический труд, и не каждый в состоянии себя заставить. У меня давно была мысль помочь таким людям.

Есть так же люди, которые наоборот страдают отсутствием аппетита и дефицитом веса. Кроме того, не мало людей страдает от бессонницы. И такое встречается у людей разных возрастов, обоих полов.

Так вот рецепт от всех этих напастей прост, необходимо этих людей хотя бы временно, на два-три месяца окунуть в армейские условия жизни.

В войсках, там, где чётко выполняется программа боевой подготовке, как у нас шутили, солдат до обеда борется с голодом, а после обеда со сном.

Не потому, что плохо кормят и не дают спать, а потому, что очень большие физические нагрузки.

Солдат умудряется спать даже на ходу, всегда хочет, есть, ест много, и не имеет избыточного веса. Мне скажут, что это по тому, что они молоды. Посмотрите вокруг себя. Сколько молодых людей с безобразными фигурами. Просто лень собой заниматься.

«Здоровое тело — продукт здорового рассудка».

Бернард Шоу.

Можно создать военно-спортивную базу, куда будут принимать всех желающих пройти курс солдата спецназа. Условие одно, чтоб человек был здоров. Программу подготовки можно сделать месячную и трёх месячную. Кроме укрепления здоровья, обучаемые за их счёт, конечно, будут постигать азы организаторской деятельности, учиться распорядительности, и воспитывать в себе самодисциплину. Как говорят американцы, чтоб стать преуспевающим бизнесменом, нужны три обязательных условия: быть честным, закончить престижный колледж, и отслужить 4 года в морской пехоте.

Но вернусь к училищу. На одном из занятий по огневой подготовке Веге Нейфельду чуть не оторвало руку. Мы выполняли упражнение по стрельбе из противотанкового гранатомёта по двигающейся мишени. Вега с первого выстрела не попал, и мишень могла скрыться. Он поторопился, вставил в гранатомёт гранату, и, не убрав руки, нажал на спуск. Мы сначала не поняли в чём дело. Он, отбросив гранатомёт, стал как-то по-звериному рычать и совать левую руку в снег. Ему повезло, что при выстреле, руку отбросило в сторону. Иначе стабилизатором гранаты её могло оторвать. Недели две, у Веги вся ладонь была опухшая, и чёрного цвета, как это бывает, если по пальцу ударить молотком.

Преподаватель по военной топографии, подполковник Завьялов, на практических занятиях задавал нам такие головоломки, так усложнял программу, что получить у него отличную оценку было очень сложно.

На выпускных экзаменах он нам такую свинью подложил, так построил полевое занятие, что суммарная оценка у большинства оказалась тройкой, включая и меня.

Оценка по топографии складывалась из не скольких оценок, и среди них была оценка за определение точки стояния. Он вывез нас на местность, где мы должны были это проделать, а делалось это на время, по секундомеру. В принципе это было не сложно. Ведь мы были уже ассы, проучились четыре года, и могли ориентироваться на любой местности без карты. Перекрыв все нормативы, поставив на карте точку, мы сдали их для проверки. И тут оказалось, что нас крупно надули. За основной ориентир мы брали большой и единственный дом, стоящий в километре от нас, вокруг была пустынная и ровная местность. А оказалось, дом построили два года назад, картам шесть лет и тот дом, который был на них нанесён, давно снесли, и находился он 500 метров севернее вновь построенного. То есть многие из нас совершили ошибку в 500 метров. А ошибка допускалась не более 200 метров, то есть по карте масштаба 1:100000 не более 2 мм.

Получив за этот норматив неуды, мы могли рассчитывать, только на общую тройку даже имея остальные отличные оценки. Но я безмерно благодарен подполковнику Завьялову за его науку. Имея его тройку по топографии, я ни разу, за все 29 лет службы в Армии, не сделал ошибки ни в мирное время, ни, слава богу, при ведении боевых действий. Ни когда не блудил, ни в горах, ни в пустынях.

Высшую математику в нашей роте преподавала Нина Дмитриевна Кондаурова, молодая женщина, до 30 лет. На её занятиях дисциплина была даже жёстче чем у преподавателей офицеров, ни кому не давала спуску. На её уроках можно было заниматься только математикой, и ни каких лишних слов. Даже наши курсовые начальники её побаивались.