Отто Винцер - Двенадцать лет борьбы против фашизма и войны

Большая же часть буржуазии, надеясь на то, что Гитлер завоюет для нее пресловутое "место под солнцем", охотно "прощала" ему жесточайший кровавый террор против рабочего класса. Все это особенно необходимо помнить в наши дни, когда реакционные немецкие и иностранные, в первую очередь американские, "историки" пытаются в целях подготовки новой войны снять с немецких империалистов и милитаристов ответственность за все преступления гитлеровского режима и одновременно, не брезгуя никакими домыслами, всячески чернить коммунистов.

Но если оценка положения в Германии, данная КПГ, была правильной, то возникает вопрос: почему же партии, несмотря на героическую борьбу ее подпольных кадров, все-таки не удалось слить воедино отдельные выступления рабочих и поднять массы на борьбу за свержение гитлеровской диктатуры? Это объясняется главным образом следующими причинами.

Первая из этих причин - непрерывно возраставший нацистский террор. Гитлеровцы по малейшему подозрению производили массовые аресты, постоянно расширяли и укрепляли аппарат СС и гестапо, подвергали заключенных все более страшным пыткам. Стремясь запугать коммунистов, они казнили виднейших партийных работников, таких, как Эдгар Андре, Фите Шульце, Роберт Штамм, Адольф Рембте и другие. Та же участь постигла и главу подпольного центрального партийного руководства Вильгельма Фирля, арестованного в марте 1936 года. Фашистские палачи даже не пытались выдвинуть какую-либо версию о его "преступлениях". В плакатах, расклеенных 18 августа 1937 года, в день его казни, говорилось, что Фирль приговорен к смерти за свои убеждения и "за попытку воссоздать коммунистическую партию". Гибель лучших партийных руководителей была невосполнимой потерей. ЦК КПГ вынужден был изменить методы работы. С 1936 года руководство подпольными партийными округами в Германии и обеспечение их руководящими материалами осуществлялось органами, находившимися в соседних странах. Кровавый террор привел к децентрализации руководства подпольной борьбой партии. Это затрудняло претворение в жизнь правильных решений Брюссельской конференции и развитие массового движения против гитлеровской диктатуры.

Второй причиной являлось то обстоятельство, что правые лидеры социал-демократии, и прежде всего эмигрантское правление социал-демократической партии в Праге, несмотря на изменившуюся обстановку в Германии, несмотря на все увеличивавшуюся опасность войны, грозившей немецкому народу катастрофой, придерживались своей старой политики раскола рабочего движения и коалиции с буржуазией. Они яростно сопротивлялись всем попыткам установления единого фронта рабочего класса и препятствовали тем самым возникновению широкого антифашистского народного движения. Эта проблема, имеющая особое значение, будет подробно рассмотрена в следующей главе.

В качестве третьей причины следует указать на экономическое развитие страны, которое нацисты умело использовали для своей социальной демагогии. Со спадом мирового экономического кризиса безработица уменьшилась и в Германии. Гонка вооружений требовала все большего количества рабочих. Наконец, введение всеобщей воинской повинности и трудовой повинности также привело к уменьшению числа безработных. Повышение норм выработки при одновременном снижении заработной платы вело, конечно, к усиленной эксплуатации рабочих. Однако многим рабочим семьям, в которых трудоспособные члены семьи долгие годы не имели работы, такой ход событий принес известное облегчение" Не все рабочие понимали, что они работают на войну, готовят смерть и разрушение. Они не понимали, что все эти военные заводы, казармы и трудовые лагеря в конце концов приведут к тому, что вместо б миллионов безработных у германского народа окажется 6 миллионов убитых, погребенных в братских могилах. Между тем утверждение нацистов о том, что Гитлер ликвидировал безработицу, было одним из самых действенных лозунгов их социальной демагогии. Многие рабочие, далекие от нацизма, занимали все же пассивную и выжидательную позицию, ибо верили обещаниям Гитлера о широких социальных реформах в ближайшие четыре года. Но и гитлеровские так называемые "социальные мероприятия" также служили целям подготовки войны. К ним относятся создание таких организаций, как "Крафт дурх Фрейде"{62} с ее туризмом и морскими прогулками для рабочих, постройкой в 1938 году за счет рабочих автомобильных заводов "Фолксваген", строительством больших домов отдыха (вместо того, чтобы сделать доступными для трудящихся те, что уже имелись) и т. д. Когда началась война, то корабли для морских прогулок были переоборудованы в транспорты и вспомогательные военные суда, заводы "Фолксваген" стали выпускать для армии грузовики и танки, а в домах отдыха были развернуты военные госпитали. Но в предвоенный период во время гонки вооружений весь аппарат фашистской пропаганды - газеты, периодические издания, радио и кино - вдалбливали в головы рабочих, что все это "беспримерные" социальные завоевания нацистского строя. Уже в то время, стремясь скрыть от народных масс губительные последствия гонки вооружений и перевода экономики на военные рельсы, Геббельс придумал для этого словцо "экономическое чудо", столь употребительное сегодня в радиопередачах из Боннской республики.

Четвертая причина заключается в том, что нацисты сумели очень тесно увязать социальную демагогию с разнузданной шовинистической пропагандой. Сюда следует отнести спекуляцию на национальных чувствах, проповедь о "превосходстве германской расы", националистическую ложь о "жизненном пространстве", восхваление милитаризма и "фронтового товарищества". Сюда же относятся легенда об "ударе кинжалом в спину" - о "предательстве", которое в 1918 году якобы помешало одержать победу империи Гогенцоллернов, в действительности потерпевшей полное экономическое и политическое банкротство, - и другие вымыслы нацистских идеологов, которые принимались на веру политически отсталыми слоями населения, в том числе и известной частью рабочего класса. Именно в то время, когда весь аппарат воздействия на общественное мнение оказался в руках нацистов, сказались роковые последствия оборонческой политики, проводимой СПГ в период первой мировой войны, ее соглашательской политики коалиции с буржуазией после войны, вплоть до строительства линейных кораблей; наконец, ее антисоветская пропаганда в период Веймарской республики способствовала проникновению буржуазной идеологии в сознание рабочего класса. Гитлер и Геббельс не преминули воспользоваться этим. Коммунистическая же партия Германии еще в августе 1930 года выработала на основе ленинского учения о национальной политике партии рабочего класса свою "Программу национального и социального освобождения", разъясняя массам значение этой программы. При этом, однако, КПГ встречала сопротивление в своих собственных рядах. Эрнст Тельман весной 1932 года осудил антиленинскую позицию части членов партии в национальном вопросе и потребовал, чтобы партия смело возглавила борьбу за национальное освобождение. Но принципиальная борьба против шовинистической идеологии империализма не была развернута достаточно широко. В борьбе за национальное освобождение немецкий рабочий класс не занял ведущего положения. В условиях глубокого подполья было к тому же почти невозможно вести среди масс широкую просветительную работу по разоблачению социальной демагогии и шовинистической империалистической идеологии нацизма, которые распространялись в народе всеми возможными способами. Это обстоятельство не могло не затруднить партии проведение в жизнь правильных решений Брюссельской конференции и мобилизацию масс на борьбу против гитлеровского господства.