Льюис Е. Каплан - Сталин. Человек, который спас капитализм

Экономические теории Сэ были отброшены во времена Великой депрессии и заменены теорией Кейнса о необходимости проведения государством «накачки» национальной экономики путем создания дефицита бюджета. Кейнс также считал, что если экономика поднялась на ноги, то государству теперь следует отступить и дать дорогу частному сектору экономики. С избранием Рейгана наступило время для того, чтобы последователи Сэ заняли свое место под солнцем. В их интерпретации теорий Сэ, ключ к экономическому росту состоял в освобождении частного капитала от конфискации в пользу государства (высокими налогами на корпоративные и личные доходы) — для его свободного использования в рыночном пространстве. Если одним махом сократить налоги, то высвобожденный капитал пойдет в старые и новые сферы бизнеса, создавая там рабочие места и увеличивая тем самым налогооблагаемую базу через возрастающую занятость. Конгресс, где большинство составляли демократы, несмотря на возражения своего левого крыла, провел в жизнь рейгановские сокращения налогов. Как и предсказывали приверженцы «экономики предложения», экономика не только восстановилась, но и вошла в фазу роста и процветания. В 1984 году на следующих президентских выборах Рейган победил везде, кроме штата Миннесота, родного штата кандидата от демократов. В то же время Рейган намерен был увеличивать расходы на оборону и дал ход разработке системы космической защиты страны от баллистических ракет. Она была названа «стратегическая оборонная инициатива», а в шутку ее называли «Звездными войнами» те, кто не верил в ее реальность или не одобрял растрату денег на ее разработку. Одновременно и траты на социальные нужды также раздували расходы федерального бюджета. Несмотря на увеличивающиеся доходы от налогов, национальный долг продолжал вызывать беспокойство. За восемь лет президентства Рейгана общий национальный долг вырос с 909 миллиардов долларов до 2,6 триллиона! Параллельно этому, ВВП вырос от 2,7 триллиона до 5 триллионов долларов. Другими словами, все повторилось в точности как во времена Форда и Картера, когда инфляция вышла из-под контроля. Эврика! Это было почти полной копией «раздувания экономики» во времена Великой депрессии, когда рост дефицита компенсировался увеличением ВВП. В период между 1933 и 1941 годами и долг, и ВВП выросли примерно в два раза (см. Приложение, табл. 6).

Эта «экономика предложения» порождала и процветание и дефицит, который производился правительством. Программы «Великого общества» Джонсона оказывали существенное влияние на экономику. Вдобавок к растущим расходам на медицинские программы (Medicare и Medicaid) общие затраты на здравоохранение также росли, поскольку средняя продолжительность жизни американцев возрастала. Хотя за счет федеральных налогов на газолин удалось построить шесть больших шестирядных автострад между штатами, Департаменту транспорта приходилось оплачивать их ремонт. Департамент здравоохранения, образования и социальной защиты рос как на дрожжах. Федеральное правительство накачивало экономику за счет возрастающего дефицита, тратя деньги не только на оборону, но и на социальные проекты, включая предвыборные расходы конгрессменов и сенаторов.

Концепция «экономики предложения» была применена в форме резкого сокращения налогов в 1981 году. Давая больше денег в руки потребителя, можно было стимулировать рост экономики. Это отразилось на ВВП, где потребительские расходы составляли уже 72 процента от всего объема. К несчастью, предсказанный рост национального производства не имел места. Вместо этого все больше и больше сфер бизнеса в США медленно, но постоянно наращивали снабжение своего производства за счет иностранных поставок, чтобы оставаться конкурентоспособными и рентабельными. Когда Сэ постулировал свою теорию в начале XIX века, это он не принял во внимание.

Впервые «рынок быков» на нью-йоркской фондовой бирже в послевоенную эру возник в конце 1950-х годов (на биржевом жаргоне «быки» обозначают брокеров, которые играют на повышение, в отличие от «медведей», которые играют на понижение курса акций; именно поэтому на фронтоне здания нью-йоркской фондовой биржи помещена скульптура, изображающая борющихся медведя и быка. — Прим. пер.). Эта эра продолжалась на протяжении 1960-х и до начала 1970-х годов, когда Казначейство США отменило золотой стандарт, и доллар был пущен в свободное плавание на международном валютном рынке. Настало время «медведей» на рынке, и силы этому процессу добавил нефтяной кризис. А рынок «быков» начался с революции в сфере электроники. Изобретение транзисторов, а затем создание микросхем драматическим образом изменили характер производства радио, телевизоров и других электронных приборов. Это привело также к устремлению индустрии США в зарубежные страны базирования, поскольку базовую цену применения новых технологий составляла цена труда. Но транзисторы и микросхемы, какими бы революционными ни казались они инвесторам с Уоллстрит, побледнели в сравнении с внедрением персональных компьютеров и Интернета, которые провели человечество в Эру Информации, изменившую сами способы коммуникации между людьми.

Рынок «быков» просуществовал почти два десятилетия, после чего пузырь лопнул, и Уолл-стрит взяла передышку перед очередным подъемом. Но еще когда сформировался первый рынок «быков», в финансовом сообществе возникла инновация, которая по-своему была более революционной для изменений в экономике США, чем внедрение микросхем или Эра Информации.

Введение механизма фондового опциона, сначала для высших руководителей компаний, а затем постепенно и для руководителей среднего звена, изменило все поведение американского бизнеса (фондовый опцион — предоставление сотрудникам корпораций права выкупать акции их компании по льготной, иногда очень сильно заниженной цене. — Прим. пер.). До введения этой системы в конце 1950-х годов высшие менеджеры отчисляли налоги до 91 процента от общего дохода. После сокращения налогового бремени при Кеннеди и Джонсоне в 1950 году эта цифра составляла уже 70 процентов. С другой стороны, если бы льготные акции были обналичены, они были бы обложены налогом от 20 до 50 процентов, и это позволило бы руководителю уволиться, унося немалый куш «из гнезда».

При рейгановском снижении налогов эти 50 процентов были увеличены до 60. Рынок «быков» в 1960-е годы стремился к отметке 1000 (по индексу Доу-Джонса. — Прим. пер.), с сопутствующим ростом котировок корпоративных акций важность фондового опциона превысила для высших руководителей все остальные соображения. При покупке акций других компаний повышалась их биржевая стоимость, в том числе и тех, которые находились в собственности руководителей. Негативная сторона заключалась в том, что руководители компаний не собирались использовать свои барыши на модернизацию предприятий, поскольку это вряд ли отразилось бы на цене их пакета акций.