Франсуа-Ксавье Нерар - Пять процентов правды. Разоблачение и доносительство в сталинском СССР (1928-1941)

В широкой кампании самокритики участвует вся центральная и местная пресса, ее организаторы стремятся всеми способами популяризовать новый лозунг. В публикациях обращает на себя внимание главным образом яростный характер используемых терминов: «злостные элементы» должны быть подвергнуты «огню самокритики». Относительная расплывчатость первых текстов оставляет, однако, простор для интерпретации — как руководителям, так и простым советским гражданам.

Поначалу кампанию самокритики ничто не отличает от других кампаний, ранее проводившихся большевиками. Она разворачивается благодаря усилиям прессы, всего аппарата партии. В Нижнем Новгороде в течение всего июня принимаются различные резолюции: сначала областным комитетом, потом различными, более мелкими организацями — на уровне районов города. В Выксе 29 июня уездный комитет (уком) предлагает «всем волкомам, партколлективам, партячейкам немедленно приступить к проработке обращения ЦК ВКП(б) путем постановки кратких докладов на открытых ячейковых партсобраниях с привлечением комсомольцев и беспартийного актива» {245} 245 ГОПЛНО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 3834. Л. 100. . Именно это и происходит в следующие два месяца.

Текст обращения широко распространяется. Сначала на центральном уровне: Государственное издательство (ОГИЗ) выпускает его шестнадцатистраничной брошюрой с тиражом 300 000 экземпляров по цене в одну копейку {246} 246 ГА РФ. Ф. 374. Оп. 27. Д. 1416 (брошюра вложена между листами 142 и 143). . В Выксе обращение опубликовано в приложении к местной газете «Окский рабочий». В самом Нижнем Новгороде издается книжечка с текстами Сталина и обращением Центрального Комитета. На некоторых заводах, таких как «Красный пролетарий» в Москве, рабочим розданы 600 экземпляров обращения, при том, что общее число работающих на заводе — 900. {247} 247 Там же. Д. 1415. Л. 255. В Растяпино некоторые коммунисты собираются для обсуждения этих текстов во время обеденного перерыва в красных уголках, организуют встречи в рабочих общежитиях. Не оставлены без внимания и крестьяне, среди них тоже предполагается проводить собрания.

Результаты этих усилий — умеренные: так, коммунисты Нижегородской области, похоже, были относительно хорошо ознакомлены с новым текстом, даже если, по признанию одного местного руководителя, «ввиду недостаточности материала, точно установить [активность партийных масс при проработке вопроса о самокритики] нельзя» {248} 248 ГОПАНО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 5834. Л. 101 (об.). . Остальное население, которое могло прочитать обращение в газете или услышать его во время собрания на работе, охвачено кампанией в меньшей степени. Представляется, что в собраниях по обсуждению обращения участвовало немного народу: в Красных Баках сорок девять собраний охватили в общей сложности менее 2000 человек (т. е. это были немногочисленные встречи с количеством участников около 40).

Движение, следовательно, стартует с трудом. Некоторые организации откровенно затягивают дело и удовлетворяются принятием успокоительных, чисто формальных резолюций, как это было, например, в Саратовской области:

«На призыв ЦК откликаемся и чистосердечно обещаемся впредь правду о наших всех больных местах говорить прямо, а не так как это было до сих пор, из-за боязни шептались по углам» {249} 249 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 3755. Л. 31. .

Эти первые, относительно маловыразительные реакции дают основания Петерсу, влиятельному члену Центральной контрольной комиссии, иронически высказаться относительно хода кампании:

«Дело в том, что эта самая критика проводится таким образом: ЦК партии дал директиву, выпустил циркуляр, кое-где его обсуждали, а большинство обсуждало таким образом: звонят из райкома, поезжай на завод, делай доклад о самокритике. Говорить о том, чтобы подработать материал было можно, не приходится, никаких директив не было в каком направлении делать доклад» {250} 250 ГА РФ. Ф. 374. Оп. 27. Д. 1377. Л. 190. .

Согласно той же логике, один из инспекторов Центральной контрольной комиссии в конце августа 1928 года не может удержаться от замечания, что «хотя все рабочие читают газеты, но именно моменты, касающиеся обращения ЦК, как то прошли мимо их внимания» {251} 251 Там же. Д. 1415.Л. 258. .

Относительная вялость собраний объясняется, быть может, страхом перед репрессиями:

«Можем ли мы критиковать, например Губком. Где же границы наших возможностей. Мы находимся в паршивом положении» {252} 252 ГОПАНО. Ф.1. Оп. 1. Д. 5834. Л. 102 (об.). .

Собрание, организованное в Москве на фабрике Гознака, является в этом смысле весьма показательным.

«Докладчик от райкома сделал достаточно живой и обстоятельный доклад. Вопросов по докладу почти не поступало, за исключением вопроса “как будут поступать с теми, кто преследует цели самокритики?” Докладчик ответил на вопросы — прошло несколько минут — выступающих нет. Партийцы мнутся, и беспартийные также не выступают. Тогда докладчик спросил у собрания — может быть, он сделал плохой доклад и поэтому никто не хочет выступать? После этого выступил один партиец с общими словами о том, что лозунг партии хорош. Другой выступивший за ним партиец то же самое, отделался общими местами, что, дескать, лозунг ЦК надо проводить в жизнь и т. д. Наконец, один заикнулся, что нельзя за самокритику преследовать. Он указал на оказавшийся верным факт, что за воротами очутились все, кто активно выступал против администрации, и объяснял его известным нажимом» {253} 253 ГА РФ. Ф. 374. Оп. 27. Д. 1415. Л. 245. .

Таким образом, в начале августа кампания еще не принесла особых плодов: Центральная контрольная комиссия рассылает по стране инспекторов, чтобы понять причины этой относительной неудачи и попытаться извлечь из нее уроки. В связи с этим было собрано значительное число документов, и мы располагаем первоклассными источниками.

В то же время страна, кажется, кипит желанием высказаться, особенно на заводах, где велик процент сезонных рабочих, напрямую связанных с деревней. Один из инспекторов, направленный в трамвайное депо им. Русакова, выслушивает от рабочих, что «рабочим некого критиковать — администрацию они уже давно раскритиковали, а им хотелось бы критиковать кого-нибудь повыше, например, политику партии в отношении хлебозаготовок и т. д.» {254} 254 Там же. Л.238. Еще более напряженное положение на электрозаводе в Москве [79] Такие же эксцессы имели место при обсуждении текста ЦК рабочими «Первой образцовой типографии» в Москве. См.: ГА РФ. Ф. 374. Оп. 27. Д. 1416. Л. 34 и далее. В данном случае протест исходил не от крестьян, а от тех, кого редакторы называют «троцкистами» или бывшими сторонниками внутренней оппозиции в партии. . Выступающий, некто Бурьян сталкивается с враждебной толпой сезонных рабочих на собрании в более чем четыреста человек 27 июня 1928 года. И в своих записках [80] Присутствовавшие на собрании имели возможность посылать выступавшему анонимные записки с вопросами. , и в выступлениях участники дискуссии высказываются совершенно откровенно. Первый же из выступающих набрасывается на Бурьяна за «костюмчик», который, говорит он, «пожалуй, что стоимостью подороже моего дома вместе с коровой». Он также обрушивается с критикой на аграрную политику власти. В этом его поддерживает толпа: «давай, давай, говори <���…> это наш…» Несколько человек присоединяются, говорят о том, что в деревнях уже почти голодают в результате принудительного сбора зерна. В записке даже задают вопрос: