Коллектив авторов - Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

Столь масштабное государственно-административное строительство потребовало значительных затрат. Обеспечить материальное благополучие и создать финансовый резерв для проведения реформ стало насущной проблемой для всех ранних форм абсолютизма. Решить подобную задачу можно было двумя способами: совершенствуя налоговую систему страны и укрепляя ряды податного сословия.

Самым распространенным методом, призванным улучшить материальное положение короля, с одной стороны, и обеспечить расширение социальной опоры абсолютизма, с другой, стала организация под протекторатом короны различного рода торговых предприятий. Помимо чисто меркантильных интересов, подобные компании способствовали упорядочению всей хозяйственной жизни страны в интересах самого монарха. Первый опыт организации монопольной торговой компании был проведен датским королем Кристианом II. В 1520 г. предполагалось создать на основе монопольного патента Общескандинавское купеческое общество со стапельным правом. В условиях королевского контроля над сбором Зундской пошлины, взимавшейся за пользование северными морскими проливами, и ластовыми сборами, осуществлявшимися чиновниками в Копенгагене, появление монополиста на внутреннем рынке позволяло бы существенно пополнить казну. Однако первой жизнеспособной компанией стала не датская, а английская Московская компания, организованная в 1554 г. В дальнейшем на аналогичных принципах были учреждены Балтийская (1579), Левантийская (1581) и Ост-Индская (1600) компании. Монопольные компании было гораздо легче контролировать. На них можно было возложить ответственность за организацию и охрану грузов в пути и на складах. Учитывая высокую доходность таких торговых предприятий, в частности в начале XVII в. доходы Московской компании достигали 90, а Ост-Индской 500 % на вложенный капитал, корона, присваивая часть прибыли в виде налогов и продавая патенты на монопольное ведение дел, получила необходимые средства для собственных нужд. В дальнейшем по схожему пути прошли почти все монархи Европы. В 1666 и 1670 гг. появляются Вест-Индская и Ост-Индская датская, в 1664 г. Ост-Индская и Вест-Индские французские компании. В XVIII в., в связи с освоением новых территорий, созданы различные «азиатские», «африканские» и прочие фирмы, главными принципами существования которых, оставались государственный протекционизм и монопольный патент. Иным путем пошли испанские императоры, открыв для заокеанской торговли девять портовых городов и взяв под контроль королевской казны доходы от эксплуатации колоний.

Другим направлением государственного протекционизма стали промышленность и ремесла. Самый грандиозный европейский проект связан с именем Жанна Батиста Кольбера, но и прочие европейские монархи использовали схожие схемы. Создание королевских мануфактур, ограничение цеховых регламентов, запретительная импортная и льготная экспортная политика. Оказывая протекционистские услуги, абсолютизм помимо материальных выгод, увеличивал таким способом защиту государственных интересов на мировой арене. Опираясь на государство, национальный капитал стал активнее участвовать в колониальном освоении мира.

Заработанные средства с помощью протекционистской политики стали базой для реструктуризации финансово-банковской системы. При поддержке короны открываются частные (Гамбургский в 1619 г., «Ассигнационный, Вексельный и Заемный банк» в Дании в 1736 г.), затем государственные и акционерные банки. В 1668 г. в Швеции появился старейший в Европе национальный банк. В дальнейшем аналогичные институты были созданы в других государствах (Берлинский – в 1765 г., Банк Дании и Норвегии – в 1791 г.). Эти структуры стали серьезным инструментом международной и внутренней политики абсолютизма.

Там, где элементы средневековья оказались наиболее живучи, будь то в духовной, или экономической жизни, монархия не редко попадала в финансовую зависимость от иностранцев. В Испании, где сохранялся религиозный запрет на ростовщичество, к 1601 г. не осталось ни одного национального кредитного учреждения. До 1557 г. династия ходила в должниках у аугсбургских Фуггеров, до 1627 г. – у генуэзцев, затем у голландцев и англичан. В схожем положении находились Стюарты (Английский банк возник в 1694 г.), французские Бурбоны и австрийские Габсбурги. Получая внешние, в основном через Амстердамский банк, кредиты, монархия была вынуждена уступать взамен политические инициативы, государственные территории, или национальные сокровища. Так, Генриетта Мария Английская и Максимилиан Баварский, закладывали коронные драгоценности, Карл II – остров Силли.

Реформировать налоговую систему оказалось не в пример сложнее. Для достижения цели надо было решить традиционную дилемму: как перенаправить налоговые потоки из карманов феодала в государственную казну, и не уничтожить дворянство как класс. Традиционная независимость сеньора основывалась на праве собирать налоги и корректировать их нормы. Лишая дворянство этого права, монарх неизбежно втягивался в пересмотр всей системы сеньориальной юрисдикции. При отсутствии единых правовых традиций на территориях новообразованных государств, решить вопрос унификации суда, права, налогового кодекса и прочих юридических основ представлялось делом невероятным. Дело в том, что на значительной части Европы еще сохранялись общинные нормы юрисдикции: гуфное право – в Германии, кутюмное – во Франции, ландслаг – в Швеции, зеландское – в Дании. На юге Франции и Германии сохранились элементы римского права. Поэтому реформы суда и налоговой системы в Европе взаимосвязаны.

Простейшим выходом из создавшейся ситуации было назначение королевских чиновников, ответственных за каждую провинцию или графство. Однако во Франции, при наличии дворянства мантии, устоявшейся системе откупов, появление королевских чиновников не реформировало, а дублировало систему, увеличив бюрократию и не улучшив механизм. Налоговое бремя возросло, а пополнение казны осталось на прежнем уровне. Назначение герцогом Ришелье финансовых интендантов в провинции, с последующим правом устанавливать размер налогов, запоздало. XVI век для французского королевства оказался тяжелым. Не успели восстановить разрушенное в ходе Итальянских войн (1494–1559) хозяйство, как в 1572 г. разразилась почти тридцатилетняя религиозная война, расколовшая страну на два лагеря. В таких условиях королевская власть была вынуждена пойти по традиционному пути. Так возникли «Компания пяти больших откупов», отвечавшая за таможенные сборы (1598), «Компания большой габели» (1598), «Компания эда» (1604). Другие налоги собирали более мелкие компании или субкомпании провинций. Каждая такая компания имела разветвленную систему налоговых инспекторов, сборщиков и конторских служащих. Единственное, что в тот период удалось королевской власти, – узаконить талью, эд, габель в качестве прямых государственных сборов. Такое признание урезало права провинциальных представительств, ранее занимавшиеся их вотированием. Засилье офисье в управлении государством сделали невозможным дальнейшее переустройство. Закономерно, что предложения Кольбера о кодификации земельных угодий и стандартизации налогов не прошли. Поэтому в дальнейшем вся политика монархии свелась к попыткам адаптировать существующую налоговую систему к новым условиям и потребностям государства.