Коллектив авторов - Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 1

Античное наследие оказалось важным для становления духовной атмосферы Возрождения, поскольку оно было способно наиболее эффективно стимулировать индивидуальный духовный поиск в условиях девальвации корпоративных этических ценностей и поведенческих стереотипов. Ответы на ключевые для кризисной эпохи вопросы: «кто я?», «во имя чего я живу?», «что окружает меня?» – не могли быть найдены в трудах древних философов. Однако античность являлась ярким символом стремления человека понять себя, осознать связь с природой и обществом на основе собственного опыта и разума. Наследие древнегреческой философии составляло всеобъемлющую систему координат для становления нового метода познания. Не случайно, что основная канва философских исканий эпохи раннего Возрождения была связана с дискуссией последователей Аристотеля (перипатетиков) и Платона (неоплатоников). Наследие Аристотеля воспринималось как образец логичной, строго систематизированной системы взглядов и доказательств, философствование Платона – как доказательство познавательной важности человеческого воображения, фантазии, творческого поиска прекрасного и гармоничного. На основе синтеза этих двух начал формировалась идея рационального познания мира, основанного на творческой интерпретации результатов чувственного, эмпирического восприятия.

Немалую роль в становлении ренессансного типа мышления сыграло влияние религиозно-философской концепции номинализма, сформировавшееся в XIV в. в условиях нарастающего в христианской среде скептицизма и поисков новых форм обоснования веры. Представители номинализма Уильям Оккам (ок. 1300–1349), Жан Буридан (ок. 1300–1358), Альберт Саксонский (ум. 1390), Николай Орем (ок. 1323–1382) и др. пытались обосновать необходимость строгого разделения теологии, опирающейся на Откровение, и философии, основанной на разуме и эмпирическом опыте. Номиналисты рассматривали познание в качестве процесса интуитивного оформления человеческих представлений о предметах окружающего мира. Предмет познания и представление о предмете являлись для них двумя разными реальностями, что заставляло отдавать предпочтение эмпирическому опыту как более надежному способу познания каждой реальной субстанции, в отличие от любых метафизических теорий. Номинализм, не выходящий за рамки теологических дискуссий, подготовил интеллектуальную почву для зарождения принципиально нового типа философствования – секуляризованного, свободного от жесткой дилеммы «верить для того, чтобы знать» или «знать для того, чтобы верить». Познание, основанное на эмпирическом опыте, но избегающее его метафизического обобщения, сопряженное с человеческим воображением и образным мышлением, открывало путь для расцвета интеллектуального творчества, индивидуального самовыражения свободного разума.

Мыслители XV–XVI вв. еще более упрочили ориентацию теории познания на постижение естественного, реального мира. Именно в этом они видели возможность преодоления эклектики разрозненных впечатлений и перехода к единому знанию. Ключевую роль в формировании обновленной методологии познания сыграл кардинал Николай Кузанский (1401–1464). В своих трудах он отстаивал парадоксальную для традиционного мышления идею о принципиальном отсутствии противоположности между единым и беспредельным, конечным и бесконечным. В бесконечности он видел результат сочетания, совпадения этих противоположностей. Тем самым отвергалась обычная для античного и средневекового мировосприятия иерархия упорядоченного космоса, построенная на соподчинении абсолютных «вершин», «идей» и низшей бесформенной материи с их промежуточными ступенями. Учение Николая Кузанского открывало путь для самых смелых умозаключений о мире, чье «движение и его формулу постичь невозможно», о потенциально бесконечной Вселенной – универсуме с постоянно ускользающей целостностью, единством, воплощенном лишь в Боге-абсолюте.

Решающий шаг в опровержении аристотелевско-птолемеевской геоцентрической картины мира сделал польский ученый, монах Николай Коперник (1473–1543). Движение он рассматривал как естественное свойство небесных и земных объектов, подчиненное законам механики. По мысли Коперника, тела, находящиеся «в своем природном месте и целостности», имеют наиболее простую форму движения – круговую, что и создает впечатление покоящихся тел. Прямолинейное же движение характерно для тел, «отделенных от своего целого и покинувших его единство». Эмпирическое восприятие человеком таких природных процессов относительно и требует строго научного расчета. Астрономические наблюдения и математический анализ привели Коперника к выводу о том, что Земля отнюдь не является центром мироздания и «Солнце, как бы восседая на Царском престоле, управляет вращающимися вокруг него семейством светил». Коперник считал, что такая гелиоцентрическая система окружена неподвижным звездным сводом. Но, в отличие от античной традиции, он трактовал именно подвижность как свойство конечных предметов. Тем самым, доказывая движение Земли в неподвижном своде, Коперник подтверждал тезис о бесконечности самой Вселенной.

Активным сторонником учения Коперника являлся итальянский мыслитель Джордано Бруно (1548–1600). Однако он считал, что звездное небо не является неподвижным куполом. Универсум включает бесчисленные мировые системы, а Солнце с окружающими его планетами – лишь одна из них. Бесконечная Вселенная рассматривалась Бруно как абсолютная возможность всего сущего, не имеющая ничего вне себя, единая и неподвижная, поскольку «сама является всем». Бруно полагал, что ключом к формированию верной картины мира является понимание истинной природы материи. Античные мыслители видели в «первой материи» предельно абстрактную возможность, некое пассивное начало, которое приобретает сущность лишь благодаря форме. Тем самым, материя рассматривалась как беспредельно делимое конечное, а материальный мир – в качестве гармоничной иерархии простых и сложных форм. С точки зрения Бруно, материя, напротив, сама содержит в себе формы, является «развертывающей то, что содержит в себе свернутым». Это связано с тем, что каждая из эмпирически воспринимаемых вещей является сочетанием телесной и духовной субстанций, иными словами, в каждой из существующих вещей непременно наличествует божественное начало как ее «формирующая причина, внутренняя сила». Божественный абсолют Бруно воспринимал как высшее единство возможности и действительности, которое неизмеримо, бесконечно, беспредельно многообразно и охватывает при этом собою все бытие. Следовательно, материальный мир является необходимой экспликацией Божества, и каждая конечная вещь, как часть мироздания, представляет собой выражение бесконечного.