Святослав Галанов - Святая Русь. История русской нации

В Австро-Венгерской империи, делившейся на австрийскую и венгерскую части, к началу XX века жили следующие представители русского народа: в австрийской части, в Королевстве Галиции и Лодомерии и Герцогстве Буковина, жили малороссы-галичане, некоторые карпатские русины и бежавшие из России старообрядцы; в венгерской части империи проживали карпатские русины. Галичане и карпатороссы, несмотря на многовековую обособленность от остального русского мира, продолжали называть себя русинами.

Опишу краткую историю Королевства Галиции и Лодомерии и Герцогства Буковины, а затем расскажу о том, как они оказались в составе Австрии.

Герб Австрийской империи

Королевство Галиции и Лодомерии в переводе на русский язык – Королевство Галиции и Волыни. Лодомерия – искажённое «Владимирия», от названия столицы Волыни Владимира-Волынского. В 1205 году Венгрия захватила объединённое Галицко-Волынское княжество, и венгерский король Андрей II Крестоносец дополнил свой титул словами «король Галиции и Лодомерии». В 1245 году Венгрия потеряла контроль над большей частью этих земель, однако оставила за собой территории Карпатороссии, которые давали право венгерским королям продолжать носить этот титул. С 1526 года Венгрия находилась под властью Габсбургов, австрийских эрцгерцогов, то есть австрийский эрцгерцог одновременно носил титул венгерского короля. В 1868 году Империя Габсбургов была преобразована в Австро-Венгерскую империю. В 1722-м при разделе Речи Посполитой, на основании того, что одним из титулов австрийского эрцгерцога был титул короля Галиции и Лодомерии, ему отошли польские земли: Русское воеводство (Галиция и часть Волыни) и Белзское воеводство (часть Волыни). Все эти земли составили австрийскую провинцию Королевство Галиции и Лодомерии со столицей в городе Львове. Львов был основан в середине XIII века князем и королём Даниилом Галицким и назван по имени его сына князя Льва Даниловича.

Австро-Венгрия

Герцогство Буковина – Буковина, часть Галицкого княжества. В составе Молдавии она долгое время находилась под властью Османской империи. После её поражения в Русско-турецкой войне в 1774 году австро-венгерские войска вторглись в её пределы и захватили Буковину, которая была включена в состав Королевства Галиции и Лодомерии, а затем сделана самостоятельной провинцией – Герцогством Буковина. Русинское население Буковины являлось православным, в отличие от жителей Галиции и Карпатской Руси, которые в основном были грекокатоликами (униатами). Буковина делилась на две части: Северную и Южную. В Северной Буковине большинство составляло русское население, а в Южной – молдавское.

Австро-венгерское правительство, боясь воссоединения русских земель, находящихся под его властью, с Россией, с XIX века начало искать способы доказать «австро-венгерским» русским, что они не часть единого русского народа, а отдельная нация рутенов («рутен» – латинский вариант названия «русин»); кроме того, вместо кириллицы для русинов был сочинён алфавит на основе латиницы. Однако галичане, карпатороссы и русские-буковинцы продолжали называть себя русинами и считать себя частью великой русской нации. В программе «Русской Рады» – политической организации русинов, находившейся во Львове, – говорилось: «Трёхмиллионный народ наш русский, под скипетром австрийским живущий, есть одною только частью одного и того же народа русского, мало-, бело– и великорусского». Русский историк-эмигрант Н. И. Ульянов в 1966 году писал: «Во всех австро-венгерских владениях, населённых осколками русского племени, – в Галиции, в Буковине, в Угорской Руси (Карпатской Руси. – Авт.) – национальное возрождение понималось как возвращение к общерусскому языку и общерусской культуре. Затираемое поляками, венграми, румынами, немцами население этих земель стихийно тяготело к России, как к своей метрополии».

Таким образом, до начала XX века русины, находившиеся в австрийском подданстве, считали себя частью единого русского народа.

В середине XIX века у всех ветвей русского народа в Российской империи появилась тенденция идеализировать старые времена. Так появились славянофилы – великороссы, идеализирующие времена допетровской Руси, и украинофилы – малороссы, идеализирующие времена «козацкой славы».

Славянофилы превозносили жизнь в допетровской Руси, её самобытный уклад, авторитет православной церкви. Однако впоследствии многие из них поняли, что и до Петра на Руси не всё было так безупречно. Читая документы того времени, они видели, что и тогда существовали взяточничество, несправедливость и т. д. В результате дальше «разговоров на кухне» славянофильство не пошло.

Украинофилы России идеализировали жизнь Украины – так они предпочитали называть Малороссию – во времена казацких вольностей. Гетман Павел Скоропадский, правитель Украины в 1918 году, писал: «Я прекрасно знаю класс нашей мелкой интеллигенции. Она всегда увлекалась украинством; все мелкие управляющие, конторщики, телеграфисты всегда говорили по-украински, получали „Раду“ (газета на украинском языке. – Авт.), увлекались Шевченко, а этот класс наиболее близок к народу». Поэт Тарас Григорьевич Шевченко считался идеологом украинофильства. Вот несколько выдержек из его стихотворений.

Иван Подкова

Тарасова ночь

Как и славянофильство, украинофильство осталось бы лишь пустыми разговорами, но им заинтересовалось правительство Австро-Венгрии. Провалив попытку превратить своих подданных русинов в «рутенов», оно решило преобразовать их в украинцев, потомков «вольных козаков», хотя казаки на русских территориях Австро-Венгрии никогда не жили. Гетман Скоропадский говорил: «Естественно, что со временем за это украинство ухватилось и австрийское правительство, и немецкое». Галицкий журналист Осип Андреевич Мончаловский в своей книге «Литературное и политическое украинофильство» (1898 год) писал: «Нынешнее украинофильство – не благородное и естественное украинофильство Костомарова, Шевченка и Кулиша, а раньше их Котляревского и Кветки Основяненка, так как с течением времени и под влиянием враждебной русскому народу, но хитрой политики его противников первоначальное чистое, литературное украинофильство, выражавшееся в любви к родному слову, к преданиям козацкой старины, к обычаям южной Руси, выродилось в национально-политическое сектантство, которое, при благоприятствующих для него обстоятельствах, могло бы принести много вреда русскому народу».