Петр Рябов - История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том II

Купечество освобождалось от подушной подати и телесных наказаний, а самые богатые купцы – и от рекрутчины. В случае разорения купец выпадал из своего сословия. К началу XIX века в городах жило четыре процента российского податного населения. Наиболее богатые купцы (двух первых гильдий) получили близкие к дворянам права (свободу от рекрутских наборов и подушной подати). Частная собственность горожан, как и дворян, была объявлена неприкосновенной (её конфискации ограничивались законом). Жалованная грамота городам 1785 года вводила элементы выборного городского самоуправления – однако, слабые, недееспособные и не защищающие городские сословия от произвола чиновников.

Купцы и фабриканты требовали предоставить им право покупать крепостных и дать им монополию на торгово-промышленную деятельность. Но ни того, ни другого им не дали. Города Империи по-прежнему развивались не столько как центры ремесла и торговли и самостоятельные живые социальные организмы, сколько как военно-административные единицы. В 1762 году Пётр III отменил многие из государственных монополий и разрешил представителям всех сословий устраивать торговые и промышленные предприятия. Больше всего от этого выиграли дворянство и крестьянство. А хилое «третье сословие», по словам Л.М. Ляшенко, «освободившись из-под контроля государства, вынуждено было вступить в конкурентные баталии с сельским населением, что было для него, пожалуй, тяжелее контроля властей».

У российской юной буржуазии почти отсутствовали традиции политической борьбы, корпоративного самосознания, сословные лозунги и программы. Всё это заменяла тесная связь и зависимость от государства (через взятки, подкуп, откупа, заказы, монополии), стремление получить крепостных и выбиться в дворяне. Указом Екатерины II от 1764 года недворянам запрещалось покупать крепостных крестьян (что должно было одновременно и укрепить привилегированное положение дворянства, и остановить дальнейшее распространение крепостных отношений). Поэтому российские буржуа всеми силами стремились перейти в первое сословие, интегрироваться в крепостническую систему, а не сломать её.

Указ Екатерины II 1775 года разрешал свободно заводить промышленные предприятия всем желающим без особого дозволения «свыше», включая даже крепостных крестьян. Екатерина II ограничила казённые монополии и откупа, которые душили торговлю и безбожно взвинчивали цены. Первые независимые от государственной опеки и крепостного труда промышленники появились в России в последние десятилетия XVIII века.

В 1827 году не служащим дворянам было разрешено «записываться» в купеческие гильдии. Манифест Николая I от 1832 года устанавливал новое городское сословие свободных от подушных податей и телесных наказаний «почётных граждан»: предпринимателей, дипломированных специалистов, учёных и художников. В 1845–1847 годах от порки были освобождены мещане, лица, окончившие гимназии и высшие учебные заведения и… русские писатели. Впрочем, на 72 миллиона населения в николаевской России приходилось всего 22 тысячи почётных граждан.

Даровой ручной труд крестьян не мог обеспечить технического прогресса и роста производительности труда ни в сельском хозяйстве, ни в промышленности. Промышленный переворот – переход от ручного труда к машинному, от мануфактур к фабрикам, формирование постоянного вольнонаёмного пролетариата и буржуазии – в Англии начался в 60-ые годы XVIII века, во Франции – в 80-ые годы того же века, а в России – лишь с полувековым отставанием, в 1830-ые годы (завершившись к 1870-ым годам). Если в 1796 году Россия занимала первое место в мире по производству чугуна и железа, то в 1861 году – уже пятое (после Англии, Франции, США и Бельгии). В 1799 году в России насчитывалось 2094 мануфактуры с 82 тысячами работников на них (из них 48 тысяч (59 процентов) были крепостными, а 33 тысячи (41 процент) вольнонаёмными). В 1860 году в стране насчитывалось уже 157 338 мануфактур. Если в 1799 году крепостной труд обеспечивал 59 процентов всех работников на мануфактурах, то в 1825 году – лишь 45 процентов, а в 1860 году – 18 процентов (сто тысяч человек). Однако, ещё около 543 тысяч крепостных были приписаны к горнозаводскому производству. Таким образом, к моменту отмены крепостного права общее число крепостных работников в промышленности составляло 646 тысяч человек. И всё же вольнонаёмные работники постепенно начинают преобладать. Ведь только свободные люди, заинтересованные в результатах своего труда и имеющие хоть какое-то образование, могли управлять сложными машинами.

В первой половине XIX века в России начинают строить первые шоссейные и железные дороги. В 1851 году начала действовать железная дорога Петербург – Москва. Однако основными видами транспорта оставались водный и гужевой, а состояние транспорта оставалось весьма плачевным. С 1815 года появляются первые пароходы (к 1850 год у их насчитывалось уже до ста штук). Главной артерией страны оставалась Волга. С конца XVIII века, наряду с сезонными ярмарками, появляется (в столицах) постоянная (магазинная) торговля; расцветает и торговля в розницу (мелкооптовая). Из России на экспорт по-прежнему вывозили сырьё: хлеб, лён, пеньку, сало, кожи, лес. Сырьевые товары составляли 90 процентов российского экспорта. Лишь восемь процентов экспорта составляли промышленные товары – они вывозились в Персию, Китай и Среднюю Азию. Ввозились же с Запада ткани, машины, предметы роскоши. Горнозаводская промышленность оставалась, в основном, на Урале; центрами металлургической и текстильной промышленности стали Тула, Москва и Петербург.

Вконец разорившиеся крестьяне пополняли собой ряды формирующегося пролетариата. К середине XIX века в стране насчитывалось уже до 0,6 миллиона рабочих (большинство из которых, впрочем, ещё сохраняли связь с деревней). Вольнонаёмные рабочие, в основном, набирались из помещичьих и государственных крестьян (как, впрочем, чаще всего, и сами предприниматели!). В начале XIX века происходит стремительный рост мелкой крестьянской промышленности. В 1850-ых годах две трети (!) продукции обрабатывающей промышленности России приходилось на долю мелкокрестьянских кустарных промыслов. Особое развитие эти промыслы получили в центральных районах России, где они играли даже более важную роль в крестьянских хозяйствах, чем сельскохозяйственные занятия. Сёла Иваново, Тейково, Городец, Вичуга, Кимры и другие стали центрами промышленности: текстильной, кожевенной, дерево– и металлообрабатывающей. Из крестьянской старообрядческой среды выходили новые капиталы и династии промышленников: Морозовы, Горчаковы, Рябушинские. Многие крестьяне долгосрочно отходили на промыслы (в 1826 году – 756 тысяч крестьян, в 1850-ых годах – уже 1,3 миллиона). Промышленные предприятия, основанные на крепостном труде, переживали кризис; вольнонаёмный труд понемногу начинал доминировать в промышленности. Впрочем, широко были распространены и поддерживались правительством мануфактуры, организуемые в своих имениях помещиками. К середине XIX века на долю машинного производства приходилось уже две трети продукции крупной промышленности в России.