Коллектив авторов История - Суд общества офицеров и дуэль в войсках Российской Армии

По вопросу о том, может ли начальство обязать военных чинов выходить на дуэль, Кроаббон отвечает отрицательно, ссылаясь на письмо военного министра Фрейсине командиру гвардейского корпуса 5 июня 1889 г., на основании которого военные не могут быть понуждаемы к дуэли дисциплинарно, и отказ от дуэли не должен зависеть от чьего бы то ни было разрешения.

В Англии законодательство точно также не знает никаких особых постановлений о дуэли, и последняя, смотря по исходу ее, подводится или под законы об убийстве и наказывается долгосрочным лишением свободы, или же под законы о телесных повреждениях и наказывается тюрьмою или штрафом. Впрочем, суд присяжных почти всегда постановляет оправдательные приговоры по делам о дуэлях. К тому же дуэли в Англии крайне редки, вследствие самого характера населения и обычаев его, даже в высших классах, обращаться по делам об обидах с жалобами в общие суды. В делах чести англичане подчиняются решению судьи; они уважают свой суд и авторитет суда считают выше обычая предков средних веков. Агитация против дуэли в Англии началась с 1843 года. Полковник Фоусет был убит в поединке своим шурином, поручиком Монро. Общее сочувствие, однако, оказалось не на стороне убитого, а убийцы, который принял вызов исключительно в угоду господствовавшему предрассудку и все–таки приговорен был к наказанию, как обыкновенный преступник, ибо законом дуэль воспрещалась и в Англии, как везде. Но тогда же под покровительством принца Альберта, супруга королевы, образовалось аристократическое общество «Antiduelling Association». В состав его вошло членами более пятисот лордов и членов палаты общин и столько же офицеров. Дуэль перестала считаться шиком и утратила свою заманчивость [69]. И, несмотря на это, в Англии не [94]извел тип безукоризненного джентльмена и английский лорд никому не уступит в понимании значения чести и благородства, присущих ему как человеку. В то же время англичане отличаются и вежливостью, конечно, не меньшей, чем французы. По крайней мере, в английском парламенте не бывало таких «заседаний с пощечинами», которые случались во французской палате депутатов.

В военно–уголовном уставе нет тоже особых постановлений о наказании за дуэли, но в 1844 году, благодаря инициативе принца–супруга Альберта, издана королевская декларация, в видах поощрения к миролюбивому окончанию споров и обид, причем в одной из статей этой декларации говорится от имени королевы; «Мы объявляем наше полное одобрение поведению тех, которые, имев несчастье нанести другим оскорбление, решаются откровенно объясниться и извиниться, равно как и поведению тех, которые, имев несчастье получить обиду, дружелюбно соглашаются на принятие извинения. Если же кто откажется дать или принять извинения, то дело должно быть передано на решение командира полка или коменданта, и мы объявляем избавленными от всякого упрека в бесчестии, от всякого невыгодного мнения, всех офицеров и солдат, которые будут расположены сделать или принять извинение, откажутся от дуэли, потому что в таком случае они поступают, как прилично честным людям и воинам, покорным дисциплине» [70]. В настоящее время дуэль в Англии почти искоренилась, и понятие законности поединка сохранилось только в одном придворном обряде: при короновании королевы ее латник бросает на стол перчатку в знак вызова на поединок всякого, кто бы осмелился произнести оскорбительные для чести королевы слова или оспаривать ее права [71].

Установившийся во Франции и Англии взгляд на дуэль, как на обыкновенное убийство или причинение телесных повреждений, является односторонним и не разделяется остальными государствами Европы. Действительно, уголовный [95]кодекс не может следовать одним абсолютным началам; выражая собою действительную жизнь со всеми народными идеями, чувствами, слабостями, он должен все взвесить, все принять в соображение. Если о безнаказанности дуэли не может быть речи (в этом смысле справедливы аргументы генерал–прокурора Дюпена, принятые кассационным судом), то нельзя также допустить и приравнения ее к обыкновенному убийству. Причины этого следующие.

Конечно, несомненно, что кровавая расплата с обидчиком не соответствует принципам христианской религии, что идеи о том, что только кровью может быть смыто нанесенное оскорбление, что только трус и бесчестный человек могут отказаться от сделанного вызова и т. д., являются предрассудком, но, тем не менее, законодатель не может игнорировать существование подобного предрассудка. Законодатель не должен забывать, что существуют среда и отдельные корпорации, которые признают необходимость дуэли и с презрением относятся к тем из своих членов, которые не разделяют принципа грубой силы и насилия, что только кровью можно смыть нанесенное оскорбление. Это влияние среды так сильно, что люди самых разнообразных убеждений, темперамента, возраста и общественного положения оказывались бессильными противостать против этого влияния. Из государственных людей, участвовавших в дуэли в последнее время, можно назвать Тьера, Гамбетту, Бисмарка; из писателей и ученых — Прудона, Вирхова и др. [72].

Общество кладет чрезвычайное различие между убийцей на дуэли и обыкновенным убийцей. Если законодатель приравняет их в наказании, тогда самое это наказание, как бы оно ни было грозно, потеряет значение: не столько важно наказание, сколько голос совести. Если совесть истинно или ложно говорит о дуэли иначе, чем об убийстве, то и законодатель не может не принять этого в расчет при определении наказаний. При том дуэль, как предрассудок, имеет за собою великое начало [96]— чувство чести, личной неприкосновенной и достоинства.

Второе основание, выделяющее дуэль из общего ряда убийств, есть обоюдное согласие дуэлистов. Убийство совершается без согласия жертвы, из–за угла; убийца всегда старается всевозможными изменническими мерами избегнуть сопротивления жертвы; в дуэли же представляется совершенно противное: дуэль, во–первых, совершается всегда по обоюдному согласию, следовательно, вызванный приходит сам, хотя очень понятно, что он мог и не придти и таким образом избегнуть боя; во–вторых, дуэль в противоположность убийству, дает равные шансы сражающимся: и тот и другой бывают и нападающим и защищающимся — следовательно, обе стороны подвергаются одинаковому риску.

Третье основание — существуют такие оскорбления, когда, благодаря господствующим до сих пор ложным представлениям о насильственном поддержании чести, суд не способен восстановить нарушенную честь, и когда поэтому дуэль считается единственным средством для восстановления «замаранной» чести или для «смытия» оскорбления.