Марина Сванидзе - Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Книга 2. 1934-1953

И. Сталин и Л. Берия

Берию, несомненно, трудно заподозрить в том, что называется государственнической позицией. Но прагматически в личных целях он способен использовать глубочайший развал в экономике как козырь в решающей игре против Сталина. Микоян в этом может оказать ему поддержку. Микоян в воспоминаниях напишет: "В 1952 году вышла брошюра Сталина "Экономические проблемы социализма в СССР".

В ней утверждалось, что товарно-денежные отношения в экономике исчерпали себя, что надо переходить к продуктообмену между городом и деревней. Это был невероятно левацкий загиб. Сталин, видимо, всерьез планировал осуществить построение коммунизма в нашей стране еще при своей жизни". Сталинская новая экономическая идея грозит полным хаосом в стране. Дальнейшее насилие над экономикой становится опасным, а значит, нецелесообразным.

С Микояном, с Маленковым экономические проблемы Берия вполне мог, обязан был обсуждать. Действия Берии после смерти Сталина это подтверждают. И Микоян будет осторожно поддерживать Берию даже в момент, когда Берию будут арестовывать.

Кроме того, сын Микояна женат на дочери секретаря ЦК Кузнецова, который расстрелян в числе прочих в 1951 году по так называемому "ленинградскому делу". Сталин точно об этом помнит. Бракосочетание детей Микояна и Кузнецова происходит в то время, когда Кузнецов уже снят с должности. После расстрела Кузнецова брак не расторгнут. Каганович говорил Микояну: "Ты что, с ума сошел?!"

Г. Маленков и Л. Берия у гроба Сталина

Что касается Молотова, то он был главным объектом гнева Сталина в 1952-м на пленуме. До смерти Сталина между Молотовым и Берией никакой конфронтации нет. К аресту жены Молотова Берия отношения не имеет. Молотов ценит Берию прежде всего за энергичность.

Сын Берии Серго Берия говорит: "Георгий Константинович Жуков (я сам слышал разговор у нас в доме) предлагал отцу устроить военный переворот".

С Маленковым у Берии давний тандем, особенно укрепившийся в период усиления в Москве ленинградской группировки, впоследствии расстрелянной. Общеизвестно, что Маленко в 1953-м — второй человек в партии после Сталина. На Маленкова Берия делает основную ставку.

Ворошилов с пленума 1952 года также ходит с клеймом "английского шпиона".

Хрущева Берия недооценивает. И в этом Берия, кстати, не оригинален. То, что Хрущев потенциальный № 1, не усматривает в начале 1953 года никто.

Хрущев вспоминает: "В последний год жизни Сталина Берия всё резче и резче проявлял в узком кругу неуважение к Сталину. Он вел эти разговоры и в моем присутствии. Признаюсь, меня это несколько и обижало, и настораживало. Оскорбительные выпады против Сталина со стороны Берии я рассматривал как провокацию, с тем чтобы потом выдать меня Сталину как врага народа. Я слушал, уши не затыкал, но никогда не ввязывался в эти разговоры. Несмотря на это, Берия продолжал в том же духе".

Хрущев, безусловно, вправе был подозревать Берию в провокации. Хрущев пишет: "Берия на это был мастер, он был на все способен, на все гнусное". Но Хрущев в круг потенциальных сталинских жертв не входил. Хрущев пишет: "Сталин ко мне хорошо относился, доверял мне и ценил".

Все остальные главные фигуры сталинского Окружения ничего подобного о себе в начале 1953 года сказать уже не могут.

Сталинская охота на ближайших лиц не обходит даже многолетнего по-собачьи преданного начальника охраны Власика.

В 1952-м избран расширенный состав ЦК, но это новые люди, лично Сталиным не обкатанные. Они готовы занять места в руководстве страной, но эти места должны быть освобождены для них Сталиным. А Сталин дряхлеет. Вспоминает в то время начальник Бюро № 1 МГБ СССР Судоплатов: "Это был конец февраля 1953 года. Глава МГБ Игнатьев сказал, что мы едем в "инстанцию", т. е. к Сталину. То, что я увидел, меня поразило. Я увидел старика. Сталин очень изменился. И хотя он всегда говорил медленно, теперь он произносил слова через силу, паузы между словами стали длиннее. Видимо, слухи о двух инсультах были верны". В этом состоянии Сталин обсуждает не что иное, как подготовку к убийству руководителя Югославии Иосипа Броз Тито.

Не умри Сталин в отведенный ему историей срок, Берия пошел бы на переворот. И дело не только в наличии сторонников. Берия — единственный в стране, кто располагает возможностями атомного шантажа во внутренней политике. Берия больше чем просто сталинский наместник в атомном и водородном проектах со всеми их военными и людскими ресурсами. В этой сфере Берия успешно конкурирует с самим Сталиным. Андрей Дмитриевич Сахаров рассказывал, как его старший коллега академик Зельдович говорил: "Наш Лаврентий Палыч". В июне 1953-го, перед самым своим арестом, Берия запустит этот механизм шантажа уже с помощью водородной бомбы. Но это будет после Сталина. При жизни Сталин обыгрывает Берию. Сталин умирает.

Однажды, незадолго до смерти Сталина, на личный прием к председателю Президиума Верховного Совета Швернику приходит супружеская пара. Он на костылях, инвалид войны. Ему 25 лет. Она еще моложе. У них есть ребенок. Теперь она опять беременна и хочет сделать аборт. Но аборты в СССР с 1936 года запрещены. Разрешение дают в исключительных случаях. У этой семьи не исключительный случай. Таких, как они, миллионы. Но именно они рискнули идти за помощью в Москву. Этой семье негде жить. Он живет в общежитии. Она живет вместе с мачехой и ее замужними дочерьми в 15-метровой комнате. Их на 15 метрах 8 человек. Днем мачеха сидит с ее полуторагодовалым ребенком. За это мачеха берет с нее 200 рублей из ее пятисотрублевой зарплаты. Но на ночь мачеха запрещает оставлять ребенка. И его приходится нести ночевать в общежитие. Эта молодая семья стояла в очереди на комнату, но им отказали. И тогда они пошли в приемную Президиума Верховного Совета. Потому что говорят, что там ближе к Сталину и там помогут.

Их действительно приняли. У них затеплилась надежда, что им дадут комнату, в которой они будут растить двоих детей. Была создана комиссия, которая обследовала их жилищные условия и признала, что молодая семья нуждается в помощи. Но нет, им не выделили комнату. Ей разрешили "в порядке исключения сделать аборт". По личному указанию председателя Президиума Верховного Совета СССР Шверника Н. М.

Эта история характерна для существовавшей долгие годы системы. Эта система — урод. Но она отличается стабильностью. Потому что все годы настройки этой системы и ее функционирования во главе нее стоит один человек — Сталин. И вот Сталин умер.