Андрей Сахаров - «Мы от рода русского...»

Третья статья говорит о наказании за побои. Если кто кого ударит, либо мечом, либо каким-нибудь другим предметом, то пострадавший должен получить «по закону русскому» пять литр серебра. Но если ответчик был бедняком, то он должен отдать все, что имеет, вплоть до одежды, в которой ходит.

Так же жестоко карали обе стороны и за воровство. Уличенного вора или человека, лишь собирающегося совершить кражу, надлежало убить на месте преступления. Причем убийство проходит безнаказанно, и, кроме того, пострадавший может забрать то, что он потерял. Если же вор добровольно отдается в руки правосудия, то его оставляли в живых, но взыскивали украденное в тройном размере.

Пятая статья наказывает за грабеж, за насильственное изъятие имущества. За это полагается взимание в пользу потерпевшего имущества в тройном размере.

Шестая статья направлена на облегчение торговых связей между двумя странами, и сама она говорит о регулярности этих связен и тех трудностях, которые ждут торговцев на долгом и рискованном пути <;пз варяг в греки». Там идет речь о всяческой помощи мореходам, потерпевшим кораблекрушение, проявляется забота о товаре. В переводе эта статья звучит так: «Если выкинута будет ладья сильным ветром на чужую землю и будет там кто-нибудь из нас, русских, и (хозяин) соберется снабдить ладью товаром своим и отправить вновь в Греческую землю, то проводим ее через всякое опасное место, пока не придет в место безопасное; если же ладья эта от бури или противного ветра задерживается п не может возвратиться в свои места, то поможем гребцам той ладьи мы, русские, и проводим их с куплею их поздорову».

Подобные же обязательства берут на себя и греки: «Если же случится около Греческой земли такое же зло русской ладье, то проводим ее в Русскую землю...»

Далее идут статьи седьмая и девятая — о взаимном выкупе пленных, которая напоминает о недавней атаке русским войском Константинополя.

А вот статья восьмая говорит уже о начале мирных, дружественных и даже союзных отношений между недавними противниками. В ней идет речь о разрешении руссам, «сколько бы их ни пришло в какое время», служить в армии византийского императора доброй волей после того, как они отбудут там службу по велению великого киевского князя.

Как известно по данным византийских хроник, а начале X века русские отряды нередко входили в состав греческих войск, отправляемых против разных неприятелей. И эти руссы теперь могли уже «своею волею после выполнения союзнических обязательств остаться на службе у византийского императора. Яркая демонстрация союзнических отношений, которые могут быть возведены к 907 году, а может быть и к 860 году, когда русское войско, как помним, ударило по Закавказью в поддержку борьбы Византии против арабоа.

Десятая статья посвящалась порядку возвращения бежавшей из обеих стран челяди.

Законники и дипломаты и Руси, и Византии езято блюли право собственности господ на рабов-челядь и сурово карали за их укрывательство. Беглецов надлежало немедленно возвращать хозяевам. Дознание и суд призывались в помощь потерпевшим господам. Так обе стороны поддерживали классовые интересы господ, стремились удержать в узде бунтующую и бегущую за море челядь.

Одиннадцатая статья подробно регламентировала практику наследования имущества умерших в Византии руссов; двенадцатая говорила о порядке русской торговли в Византии. Она так и называлась; «О взимающих куплю Руси». Но текст ее ж сохранился в договоре, и, обозначив ее, летописец не смог дать ее расшифровку. И, наконец, последняя, тринадцатая статья посвящалась наказанию должников, не выплативших свой долг заимодавцам. «Если злодей не возвратится на Русь,— говорится в этой статье,— то пусть жалуются русские греческому царству, и будет схвачен и возвращен насильно на Русь. То же самое пусть сделают русские грекам, .если случится такое же»

И здесь оба раннефеодальных государства проявляют обоюдную заинтересованность в охране собственности своих подданных и сурово карают несостоятельных или злостных должников.

Любопытно, что греко-персидский договор 562 года— единственный из сохранившихся полностью договоров Византин с другим государством, на этот раз с дреьнеи и могучей Персидской державой,—в своей конкретной части тоже имеет тринадцать статей. Что это, совпадение или традиция? Но как бы там ни было, а содержание греко-персидского «ряда:> очень напоминает нам договор 911 года.

В первой статье греки и персы договорились не использовать Дербентский проход в военных целях; во второй согласились запретить своим союзникам вести войны против обеих сторон; в третьей договорились вести торговлю <:по существующему обычаю через определенные таможни»; в четвертой — способствовать посольским обменам и предоставлять послам «должное обеспечение»; в пятой — соблюдать установленный порядок торговли и со стороны купцов зависимых «варварских народов»; в шестой — разрешить переход подданных из одной страны в другую лишь в военное время, а в мирные дни выдавать друг другу перебежчиков; в седьмой—определить порядок рассмотрения жалоб подданных обоих государств друг на друга; в восьмой—не строить пограничных укреплений и не давать тем самым повода к новой войне; в девятой — не нападать на территории другого государства; в десятой — не держать грекам в пограничной крепости Дары военных сил сверх необходимых для ее охраны и не использовать ее для нападения на персидские владения; в одиннадцатой— определить практику судебных разборов спорных имущественных вопросов, разного рода обид, возникавших между подданными обоих государств. В двенадцатой статье содержится обращение к богу, который должен поддерживать «хранящих мир», а в последней статье записано, что мир заключается на 50 лет; там же определяется порядок утверждения государями документа, согласованного послами.

Если вычесть из договора сюжеты, связанные с недавней греко-персидской войной, которые — что вполне естественно — доминируют в соглашении, то мы увидим знакомую картину: те же вопросы торговли, посольских обменов, установление порядка разбора имущественных споров и т. д. И в этом смысле Русь четко восприняла международные нормы, хотя рассмотренные соглашения были отделены друг от друга долгими столетиями. За эти века Русь поднялась в своем развитии до высот, на каких уже прежде стояли крупные государства прошлого, и договор 911 года закономерно отразил ее достижения в области экономики, развития социальных отношений, формирования «закона русского» в других сферах социально-экономической, политической, культурной, военной жизни. И в этом смысле значение первого письменного для Руси договора трудно переоценить.