Герберт Вотте - Давид Ливингстон (Жизнь исследователя Африки)

В начале августа Ливингстон снова перенес тяжелые приступы лихорадки. Прошло несколько недель, он отдохнул, пришел в себя и тут обнаружил, что его люди тем временем выполняют подвернувшиеся работы: собирают в окрестности дрова и продают их в городе, а когда прибыло судно с грузом угля, предназначенного для крейсеров, они работают на разгрузке. На заработанные деньги макололо покупают одежду и различные предметы, которые намереваются взять с собой на родину.

До недавнего времени Луанда была перевалочным пунктом работорговли. В гавани "черную слоновую кость", как называли рабов, грузили на суда. Сборы от работорговли были главной статьей дохода Португалии в этой колонии. И хотя в Луанде она стала приходить в упадок, однако при господствовавших в Анголе порядках вряд ли можно было ожидать полной ее ликвидации. Небольшое жалованье, которое выплачивалось чиновникам, вынуждало людей искать любые другие побочные доходы, а поскольку торговля невольниками давала наибольший доход, то они не брезговали заниматься ею. Глубоко укоренившаяся коррупция открывала бесчисленные лазейки, чтобы обойти правительственный запрет.

Ливингстон вскоре понял, что для Португалии Ангола - своего рода штрафная колония. Солдаты, офицеры и чиновники отправлялись сюда для отбывания наказания за разного рода проступки, совершенные на родине. Поэтому благосостояние страны и проживающего здесь населения ни в малейшей мере не интересовало "белых невольников". Им хотелось как можно скорее обогатиться, чтобы потом припеваючи жить на родине.

И местный епископ, исполнявший в то время должность губернатора, и купцы Луанды всецело поддержали намерения Ливингстона установить мирную торговлю Анголы с внутренними районами. А когда Ливингстон готовился в обратный путь, они послали для Секелету подарки: коня, полную форму португальского полковника, двух ослов - это животное имеет иммунитет против укусов мухи цеце, - а также образцы всевозможных предметов португальской торговли. Из всех подарков лишь конь не достиг места назначения: он пал в пути. Кроме подарков Ливингстон взял с собой запас хлопчатобумажной ткани, боеприпасы и бусы для меновой торговли, а каждого из своих людей снабдил ружьем, чтобы внушить уважение к экспедиции у разного рода встречающихся племен. Для транспортировки грузов епископ предоставил в его распоряжение двадцать носильщиков.

ПЕРВЫЙ ЕВРОПЕЕЦ ПЕРЕСЕКАЕТ АФРИКУ

Возвращение макололо

20 сентября 1854 года Ливингстон со своими спутниками отправился в обратный путь, в Линьянти. Для него это путешествие было одновременно и началом осуществления второй части плана исследований - пройти от западного побережья к восточному. Если удастся, он будет первым европейцем, пересекшим Африканский материк.

Что же в большей степени толкало его на это далеко не легкое дело: стремление к славе или намерение открыть пути для торговли? На этот вопрос он и сам, пожалуй, едва ли мог бы дать ответ. Ливингстон, как известно, не лишен был некоторого тщеславия. Он знал, что от Анголы до Мозамбика уже удалось пройти двум местным работорговцам, посланным португальскими купцами{8}. В январе 1815 года они вернулись в Анголу с письмами от губернатора Мозамбика. Но сознание долга перед верными ему спутниками было, несомненно, сильнее тщеславия: надо было помочь им вернуться на родину.

Стремясь лучше изучить местность, он не раз отклонялся в сторону от намеченного пути. Сначала экспедиция продвигалась вдоль океанского побережья до впадения реки Бенго, а далее следовала вверх по течению реки.

Земли здесь очень плодородны, но используются мало; искусственное орошение не применяется; орудия труда примитивны: в руках раба - мотыга. Когда-то здесь хозяйничали иезуиты. После их изгнания все пришло в упадок: церкви, монастыри, госпитали пустуют; мебель, предметы домашнего обихода, книги переправлены португальцами в Луанду. Устаревшие и, вероятно, уже негодные пушки, установленные в небольших фортах, своим видом все еще наводят страх на местных жителей и тем самым подкрепляют португальское господство в Анголе.

В Пунго-Андонго, лежащем на южной границе португальских колониальных владений, Ливингстон несколько недель, пользуясь гостеприимством полковника и купца Пиреса, наслаждался отдыхом в его уютно обставленном домике. Рабовладение, как известно, вызывало у него отвращение, и он понимал, что честным трудом не наживешь такого состояния; тем не менее, воздавая должное гостеприимству хозяина, Ливингстон отзывается о нем доброжелательно.

Во время пребывания у Пиреса до него дошло сообщение: погибло все, что он доверил людям британского почтового парохода, - его донесения, топографические карты, путевой дневник; пароход утонул вблизи Мадейры. Не откладывая на будущее, он начинает восстанавливать утраченное: еще раз записывает прошлое, чертит проделанные маршруты. И это продолжается в течение месяцев, проведенных в пути.

1 января 1855 года Ливингстон со своими спутниками покидает Пунго-Андонго; полковник обеспечил его на дорогу маслом и сыром. Несколько дней спустя они снова вышли на свой путь и больше уже не отклонялись от намеченного маршрута. Время от времени его мучила лихорадка, а иногда муравьи предпринимали такие атаки, что живого места не оставалось на теле. Но Ливингстон не прекращал вести наблюдения над природой и жизнью людей, делал записи в дневнике, картографические наброски местности, устанавливал географические координаты отдельных пунктов.

Страну чибокве на сей раз Ливингстон пересекал в обществе местных торговых агентов, называемых португальцами помбейруш; они должны были доставить подарки и товары португальских купцов легендарному повелителю царства Лунда. Ливингстон охотно побывал бы вместе с помбейруш в главном городе этого государства, но оно находилось далеко в стороне, а припасов оставалось мало. Длительные приступы лихорадки и необходимость пополнять продовольственные запасы замедляли движение.

Ливингстон отказывается платить пошлину чибокве за проход через их страну, а от вождей отделывается мелкими подарками; помбейруш же платят боеприпасами, ситцем, водкой. Они объясняют это тем, что сопровождающие их люди - рабы; если им не удастся добиться благосклонности вождей, то они могут потерять все при стычках с местным населением в глухих лесах, а ждать поддержки от рабов не приходится.

Спутники Ливингстона никак не походили на людей, сопровождающих помбейруш. "В то время как мои люди все наши припасы рассматривали как общее достояние и оберегали их, те же, напротив, лишь радовались, когда, например, волы работорговца не могли идти дальше: в таких случаях их забивали на мясо; для владельца - это потеря, а для рабов - желанная пища". В глухих местах помбейруш побаивались даже уличать провинившихся рабов, ибо в результате те могли сбежать.